Остров мира
Шрифт:
– Зачем?
– Алекс от неожиданности едва не выронил упаковку с рационом.
– Мы так спешили, чтобы не идти напрямую, а сделать крюк?
– Я не хочу нарваться на посты охраны, - Эрвин чуть снизил темп, давая своим спутникам возможность не отстать окончательно.
– Чьей охраны?
– Митч опять догнал его, и они вдвоем остановились у подножия нового холма, дожидаясь Алекса.
– Моей собственной охраны, - невозмутимо ответил Эрвин, изучая соседние кучи металла.
– Маскируются они хорошо, сам учил. Увидят меня издалека, не узнают и пристрелят. И кому я буду потом объяснять,
– Кого охраняет твоя охрана там, если ты здесь?
– задал Митч совершенно справедливый вопрос.
– Посты мои, - ответил Эрвин.
– потому что я их придумал, а охрана не моя.
– То твоя, то не твоя...
– размышлял Митч.
– А с этой стороны тебя ни кто не охраняет? Или не тебя... Но все равно. Если есть дыра, то в нее можем пройти не только мы.
– Дыры нет, - едва Алекс приблизился к ним, Эрвин полез по склону холма, продолжая рассказ:
– Здесь проходит граница. С одной стороны - мои патрули. С другой охрана одного замечательного человека, которому принадлежит здесь довольно большой участок. Отсюда и до берега. Здесь у него летний загородный домик, если можно так выразиться. Мы вломились к нему на территорию сравнительно тихо, но вот выйти без шума нам вряд ли удастся. Его, наверно, уже предупредили о нашем приходе, поэтому он удвоил, если не утроил охрану по всему периметру, и надеется нас поймать.
– Зачем всем понадобилось нас ловить?
– Алекс полез следом.
– Или даже тебя одного. Миротворцы. Этот 'замечательный человек'. Кому еще ты нужен?
– Перечисление займет много времени, - Эрвин уже стоял на обратной стороне холма.
Митчу и Алексу была видна только его голова, которая повернулась в их сторону и сообщила радостную новость:
– Давайте быстрее! Осталось совсем немного.
Оба отстающих перебрались к Эрвину и замерли, созерцая раскинувшуюся перед ними картину.
На обратной стороне холм, преодоленный ими, переходил в очень глубокий обрыв. На дне обрыва, тянувшегося куда-то далеко в сторону, лежала на половину утопленная в ломе странная конструкция исполинских размеров. Алексу она больше всего напомнила изображение старинного корабля из компьютерного учебника истории. Конец девятнадцатого века или даже двадцатый век. Они втроем стояли возле носовой части корабля, заостренной и слегка приподнятой вверх. Чем дальше от носа, тем шире становился корпус, над которым возвышались трубы, мачты и надстройки. Самую высокую надстройку, этакий небоскреб в миниатюре, можно было вполне принять за очередной железный холм, если смотреть издали. Огромный корабль будто утонул в острове, погрузившись в холмы, как в волны. Они разошлись в стороны, чтобы принять его навсегда, да так и застыли, образовав вокруг корабля почти отвесные стены.
Однако на белоснежные пассажирские лайнеры с исторических фотографий корабль походил ровно так же, как грузовики и легковые автомобили, увиденные Алексом на острове, походили на машины по ту сторону океана. Глухие стенки бортов, напрочь лишенные цепочек иллюминаторов, нагромождение грубых прямоугольных форм, серые и темно серые тона окраски - все это говорило Комарову о том, что судно ранее, скорее всего, использовалось для транспортных целей. Оно в целом вписывалось
Алекс предполагал, что через все эти трубы что-то перекачивалось.
– Вот, - Эрвин указал рукой на корабль.
– Линейный корабль, двадцатый век. Обладает поразительной разрушительной мощью. Одним залпом своих пушек может сровнять с землей небольшой городок. Сейчас, конечно, он большей частью неисправен.
– Все это стреляет?
– Алекс не верил своим ушам.
– Все эти трубы?
– Да, - подтвердил Митч.
– Чертовски мощная штука, друг. Я как-то видел в действии обычную пушку, не такую большую, как эти. Скажу тебе - это очень впечатляет. А уж эти махины...
– Большие, - продолжил Эрвин, - те, что впереди, могут отправить на несколько десятков километров чуть ли не тонну металла и взрывчатки за один выстрел. Впечатляет, Алекс? Ты, наверно, думал, что люди упражнялись в убийстве друг друга только на суше? Ошибаешься.
Пока Алекс пытался переварить увиденное и услышанное, Эрвин двинулся вдоль края обрыва.
– Сейчас будем спускаться!
– он пропал за холмом, но вскоре появился, держа в руке неизвестно откуда взявшийся большой моток веревки.
– Припрятал заранее, - догадался Митч.
– Ты уже был здесь?
– Был, - Эрвин уже разматывал веревку, усевшись возле остова грузовика, задние колеса которого стояли всего в метре от обрыва.
Привязав конец веревки к грузовику, он с силой потянул за нее, упершись ногой в грузовик. Проверка на прочность прошла успешно - веревка выдержала, а грузовик, кабина и половина кузова которого были внутри холма, даже не шелохнулся. Молча Эрвин спустился вниз, держась за веревку и ступая ногами по почти отвесному склону. Уже с палубы корабля он приказал:
– Отвяжите веревку, перекиньте ее через буксировочный крюк грузовика и бросьте мне второй конец.
Митч выполнил задание. Эрвин привязал брошенный конец внизу, чтобы, как догадался Алекс, когда они оба спустятся, можно было отвязать веревку и забрать ее с собой. Пока они спускались, Эрвин приглядывался к кораблю:
– Миротворцам, конечно, известно, что здесь начинается ход в Землю птиц. Но они стараются не высаживать своих людей на остров без крайней надобности, поэтому просто предупредили хозяина 'летнего домика', чтобы он выслал своих.
– Что-то я их не вижу!
– Митч присоединился к визуальному изучению громадной надстройки судна.
– Конечно ты их не увидишь!
– Эрвин засмеялся.
– Такой выход на задание для них - единственный способ без угрозы для жизни набить карманы всякой всячиной, имеющей хоть какую-то ценность. Сейчас они рыщут внутри корабля, надеясь найти что-нибудь полезное. Где дисциплина?
– Хозяин им головы поснимает, если узнает, - согласился Митч.
Эрвин обернулся к нему, все еще улыбаясь: