Остров Надежды
Шрифт:
— Джед, мальчик мой, что случилось?
Джедиан склонил голову в почтительном приветствии.
— Адмирал…
— Не нужно. Нас не слышат. Налей себе выпить, ты нервничаешь.
— Есть от чего, дедушка. — Джедиан судорожно глотнул тоник и протянул старику стереоснимок, сделанный с компьютерной модели. — Вам знакомо это лицо?
Никто в обитаемых мирах никогда не видел и не мог представить подобного. Губы человека, о котором ходили жуткие легенды, который не признавал никаких эмоций, вдруг затряслись, и на глазах Воронцова выступили
— Андрюша…
— Дедушка, вы уверены?
— Где он?! Он жив?! — безумно выкрикнул адмирал, но тут же взял себя в руки. — Этого не может быть… Вы, верно, нашли его тело или какой-то архивный снимок. Жестоко, Джед… — упрекнул он.
— Нет. Не жестоко. Этот снимок — компьютерная модель воспоминаний юноши, найденного неделю назад в криогенной камере мертвого корабля времен Первой галактической. Он родился и вырос на кладбище звездолетов, оставшемся на месте той битвы, в которой, как считалось, погиб Андрей Воронцов. Вся память этого юноши несет в себе это лицо — лицо его отца!
— Ты можешь дать полный отчет? — справившись наконец со своими чувствами, спросил адмирал. — Расскажи мне все, что узнал, до мельчайших подробностей, но прежде ответь — что Андрей?!
— Ваш сын и мой дядя мертв… — собравшись с духом, ответил Джедиан. Он недолюбливал деда за жестокую бескомпромиссность и побаивался вспышек его гнева. — Он погиб за восемь лет до того, как его сын покинул кладбище кораблей на собранном из различных обломков звездолете. Им не удалось подчинить гравипривод, и потому они использовали фотонную тягу. Курс был избран на ядро Галактики…
— Как погиб мой сын?
Джедиан побледнел под ледяным взглядом деда, в котором ясно читалась безумная боль. Он был хорошим психоаналитиком и ясно представлял последствия.
— Андрея застрелил робот, — ответил он. — Судя по воспоминаниям, которые мне удалось считать с коры головного мозга моего кузена, — это была боевая машина класса «PLENET», состоявшая на вооружении флота Свободных колоний.
Адмирал скрипнул зубами. Воспоминания, такие отчетливые, роились в нем, унося последние силы, оставляя лишь пустоту и боль.
Он сам приговорил Андрея…
— Николай Ильич, мы вырвались! — Старший офицер флагманского крейсера Владимир Воронцов прикрыл дверь каюты и взглянул на сгорбленную спину командующего.
Корабль маневрировал, и звезды на обзорном экране исполняли бешеный и понятный одним навигаторам танец. Командующий повернулся и угрюмо посмотрел на офицера.
— Чему вы радуетесь, позвольте узнать?
«Старый дурак!» — раздраженно подумал Владимир, незаметно ослабив кобуру бластера.
— Адмирал, я потерял в этом бою сына, а вы, похоже, — разум, — резко ответил он. — Наш долг продолжать борьбу!
Старого адмирала ударил озноб. Он был раздавлен. Чудовищность схватки и цифры потерь не укладывались в его голове. Он видел взрыв, в котором за мгновение погибли миллионы — стоило понять ужас этой цифры — людей, и он уже не хотел продолжения.
— Там остались люди… — медленно проговорил он, — и машины. Наш долг — вернуться и попытаться спасти хоть кого-нибудь, а не воротить новые горы трупов!
— Там не осталось никого! Ни одно живое существо не выжило там, где испарялся металл! — балансируя на грани истерики, выдавил из себя офицер. — Все корабли, у кого выстояли силовые поля, уже дали о себе знать, а что до активизированных роботов, уцелевших в обломках, — мне плевать на них! Отдавайте приказ!
— Вы безумец, Воронцов!
— А вы трус и мертвец! — Владимир поднял бластер. — Мой сын отдал жизнь за это дело, и я отомщу за него! Мы сомнем Землю, пока не поздно, пока не собраны новые силы!
Командующий отвернулся к экранам.
Владимир не стал стрелять в спину.
— Вы арестованы. Я принимаю командование флагманом!..
Это было так давно… Первые шаги трудной карьеры к званию командующего…
Собственно, тогда он верил во все, что делал…
…Джедиан оторопело смотрел на командующего, лицо которого напоминало в эти минуты маску смерти.
— Оставь меня! — внезапно потребовал тот, всплыв из омута воспоминаний. — Нет, постой! Где сейчас этот молодой человек?
— Его зовут Семка. Он на борту патрульного крейсера «Ио», который блокирует наиболее вероятное направление…
Воронцов побледнел. Что это, судьба?.. Или запоздалая расплата за предательство?..
— Я понял, — оборвал он Джедиана. — Срочно свяжись со старшим офицером базы и от моего имени потребуй, чтобы «Ио» вернули назад. Пусть заменит его любым кораблем, на свое усмотрение…
Несколько мгновений он молчал, словно за эти минуты растерял всю присущую ему энергию, и Джедиан вдруг понял, насколько все-таки стар сидящий перед ним человек…
Лицо старика исказила судорога.
— Он должен выжить, даже если это невозможно! — В голосе адмирала прорвались привычные властные нотки. — Во что бы то ни стало! Ты понял?!
Джедиан кивнул.
На пороге он задержался. Долгие годы он боялся этого человека и раболепствовал перед ним. Джедиану вдруг безумно захотелось еще раз увидеть, как судорога комкает это бесстрастное лицо…
— На столе кристаллодиск с записью воспоминаний, — напомнил он. — Посмотрите его, дедушка…
Дверь плавно встала на место, оставив командующего наедине с собственной памятью и сиротливым диском, от которого он не мог отвести глаз, хотя боялся этой пластины больше, чем смерти.
Он понимал: содержимое диска — страшнее, чем смерть.
Глава 11
Немногочисленный экипаж патрульного крейсера «Ио» был занят по горло, поэтому при пробуждении Семена присутствовал лишь Владимир Юсупов — бортовой медик корабля.