Остров наслаждений
Шрифт:
— Это что-то вроде стриптиза? Мне нравится.
— Я рада, — промурлыкала она и склонилась над ним.
Чейз был настолько заворожен открывшимся видом на ее грудь, стянутую кружевным бюстгальтером, что не обратил внимания на то, что она делала со своими чулками, а когда понял, было уже поздно.
— Ты привязала меня?
— Угу.
Чейз слегка дернул руки, чтобы проверить прочность узлов. Да, Милли постаралась на славу.
— Что теперь, суровая женщина?
— Увидишь, — ответила Милли
Она завязывала ему глаза! Чейз замер, подчиняясь правилам этой маленькой игры.
— Ты даже не спросила, согласен ли я. Не очень-то вежливо, знаешь ли.
— Я и не собиралась спрашивать, — ответила Милли. — Отступать поздно, Чейз.
В первый раз за все это время он почувствовал тревогу.
— Что ты собираешься со мной делать? — спокойно спросил он.
— Заставлю тебя сказать правду.
Чейз замер.
— Правду? — отозвался он эхом, ему уже больше не нравилась вся эта затея.
— Да. Потому что мне понадобилось так много времени, чтобы понять. Ты врал, когда говорил, что не хочешь, чтобы я снова проходила через все муки потери заново и бла-бла-бла…
Он улыбнулся:
— Ты делаешь из меня какого-то бессердечного казанову, который пользуется избитыми отговорками.
— Это была не отговорка. — Голос Милли приближался. — Это была ложь.
Чейз не смог сформулировать ответ, потому что почувствовал, как обнаженная Милли зажала его бедра коленками.
— Ты мучаешь меня, Милли.
— В этом-то весь смысл.
Она изогнулась, и он почувствовал ее влажное прикосновение.
— Почему же я врал?
— Может быть, — вдумчиво начала Милли, — ты даже не понимал, что врешь. Ты убедил себя, что не хочешь навредить мне.
Она наклонилась вперед и коснулась грудью его торса. Затем покрыла поцелуями его плечо.
— Я действительно не хотел ранить тебя, — задыхаясь, выговорил Чейз. — Я и сейчас не хочу.
— Нет. — Ее шепот щекотал его кожу. — Ты не хотел сделать больно себе, ты и сейчас не хочешь.
Чейз всерьез задумался о том, чтобы порвать чулки и освободиться, положив конец ее выходкам.
— Милли…
— Я сначала не понимала, — продолжала она, медленно начав двигаться, инстинктивно выгибаясь, — насколько тебе тоже необходимо потерять контроль, как и мне.
— Я думаю, еще несколько секунд и потеряю контроль прямо сейчас.
— Я не об этом, — удивленно возразила она и замедлилась, лишь слегка покачивая бедрами. — Я хочу продлить этот момент, так что придется потерпеть.
Чейз выругался, а Милли рассмеялась:
— Ну-ну…
— Ты представляешь, что делаешь со мной?
— Вообще-то да, — ответила она и напрягла ягодицы.
— Чего ты хочешь, Милли?
— Я же сказала — правды.
— Я рассказал
— Нет, Чейз. Правда заключается в том, что ты не боишься оставить меня одну, а боишься сам остаться один. Ты боишься, что я не выдержу трудностей и брошу тебя страдать в одиночестве, разобью твое сердце.
Милли начала вновь ускоряться, задавая новый ритм, и произнесла последнюю фразу на одном дыхании:
— Ты боишься, что я сделаю тебе больно так же, как твоя мама, когда умерла, пока ты был еще совсем ребенком. Как твой отец, покинувший тебя и лишивший наследства.
Эмоции захлестнули Чейза. Он находился на самом пике наслаждения. Но вместе с оргазмом его сердце разбилось, раскололось на маленькие кусочки.
Она была права.
— Милли! — выдохнул он, разрывая тишину ее именем.
Она опустилась на его грудь, освободила его руки и развязала глаза. Чейз сморгнул внезапно выступившие скупые слезы и взял в ладони ее лицо. Взгляд Милли был полон любви, силы и нежности.
— Прости, что не поняла всего этого раньше, — произнесла она и подарила ему долгий поцелуй. — Я не оставлю тебя, Чейз. Я не брошу тебя, даже если ты болеешь, боишься или умираешь.
И она поцеловала его снова и вдруг возобновила свой медленный ритм движения. Чейз задрожал от удовольствия и обнял Милли, прижимая ее к себе.
Он никогда ее не отпустит.
Спустя какое-то время Милли лежала в объятиях Чейза, который уставился в потолок.
— Знаешь, — сказал он, поглаживая ее по руке, — это не та сделка, на которую я согласился.
— Это — лучше, — промурлыкала Милли в ответ.
И Чейз не мог не согласиться. Эта сделка была лучше — она была идеальна.
Эпилог
Четыре года спустя
Милли посмотрела на спокойное изумрудное море и удовлетворенно вздохнула. Отсюда было слышно, как Чейз на кухне виллы, напевая себе под нос, готовил для них ужин.
Они вернулись на остров, чтобы отметить пятую годовщину его диагноза — красный день календаря, потому что его врач официально объявил о том, что у Чейза началась ремиссия.
Последние четыре года прошли не без доли страха и переживаний. Сразу после свадьбы состояние Чейза ухудшилось, и врач выписал ему новое лекарство, которое еще тестировалось. К счастью, оно неплохо помогало.
Чейз рассказал братьям о своей болезни, и они все помирились.
— Все почти готово! — донеслось с кухни, и Милли улыбнулась, положив руку на свой все еще плоский животик.
У нее была еще одна причина радоваться. Милли еще не говорила Чейзу. У нее ушло четыре года, чтобы набраться смелости и рискнуть во второй раз.