Остров невиновных

Шевченко Ирина

— Его могли сменить.

— Без меня не могли, — уверенно ответила Джо. — Так что, если хочешь застать своего приятеля дома, советую поторопиться, пока он не уехал в редакцию или на какое-нибудь интервью.

Маловероятно, чтобы Уоллес Руби вышел из дома до полудня, писать он предпочитал ночью, а после долго отсыпался, и звонку в восемь утра точно не обрадуется. Но позже в мэрии будет полно народу.

Значит — сейчас.

Сидевший на входе охранник встрепенулся при открытии двери, но, увидев, кто пришел, схватил со столика газету и уткнулся в нее носом, нимало не смущаясь

того, что читать приходится вверх ногами.

— Я тоже счастлива тебя видеть, Дон, — лучезарно улыбнулась Джо.

В коридорах, как и ожидалось, было пока еще пусто, и господин градоначальник на рабочем месте отсутствовал — не только репортеры любят поспать по утрам, — а его секретарь, еще нестарый, но уже совершенно лысый мужчина «обрадовался» посетителям не меньше охранника.

У Джо и для него нашлась улыбка:

— Доброе утро, Клиффорд. Я принесла бумаги, как и обещала. Договоры аренды, планы земельных наделов… Помните? Только не успела все разобрать, но вы же не откажетесь мне помочь?

Секретарь тут же вспомнил о горе невыполненных заданий от своего патрона и рассыпался в неискренних извинениях.

— Какая жалость, — весьма натурально вздохнула Джо. — Может, Элис найдет для меня полчаса, когда появится? Или Сара? Спросите у них, пожалуйста. Или пришлите кого-нибудь еще.

План был дерзким и простым, как все гениальное: чем больше людей узнает, что миз Гарнет требуется помощь с документами, тем меньше будет желающих заглянуть к ней. Одним не нравилась сама Джо, другим — ее въедливость в работе, третьи в принципе не любили работать. Но Джо перестраховалась и, дойдя до середины коридора, в конце которого располагался ее кабинет-чулан, набросила на стену заклинание, похожее на то, каким защищала от посторонних облюбованный пляж. По счастливой случайности вход в подвал находился в этой же, огороженной сейчас части здания.

— Заноси. — Джо открыла дверь и пропустила Кена вперед.

Комнатушка, и впрямь тесноватая, как и любое помещение, хотя бы временно оказывавшееся во владении Джоан Гарнет, пребывала в идеальном порядке.

Лейтенант поставил коробку на стол, приметил в стакане с карандашами шило, которым прокалывали для сшивания бумаги, вынул и показал Джо. Она согласно кивнула. У двери в подвал пыталась шило отобрать, но Фаулер не отдал: открывать замки без ключей он тоже умел.

— В полицейской академии научили? — поддела Джо.

— Да, — ответил он честно.

Внизу было темно, но оборотню это не мешало, а ведьма неплохо ориентировалась по памяти. У бронированной двери в бункер пришлось пропустить ее вперед, хотя Кен справился бы и с этим замком. Механический, с наборными дисками, он издавал негромкий щелчок всякий раз, как выпадала правильная цифра кодовой комбинации, и слух морского пса легко уловил бы этот звук без специальных приспособлений. Но Джо знала код и справилась быстрее.

Воздух в убежище пах металлом и камнем, затхлостью немного, рождая сомнения в исправности вентиляции, а после того, как включился свет, коллекция ароматов пополнилась теплым винилом: где-то перегревалась проводка… Однако осматриваться и выискивать все недочеты было и некогда,

и незачем. Да и Джо не позволила бы: сразу от входа схватила за рукав и потащила к двери, за которой скрывался узел связи.

Электричество провели и сюда, после щелчка выключателя вспыхнули лампы на потолке, но питание коммутатора было отключено. Впрочем, включение много времени не потребовало.

Когда загорелись лампочки на пульте, Джо натянула наушники и указала Фаулеру на стоявший тут же аппарат. Выглядело так, словно она хорошо знает, что делать, а откуда — вопрос сейчас лишний.

— Обойдемся без обходных маневров, — сказала, недолго подумав. — Попробую сразу связать тебя со столицей, а дальше уже сам. Номер помнишь?

— Вовремя ты решила уточнить, — усмехнулся Кен.

Номер он помнил отлично, и если бы автоматические телефонные станции работали без сбоев, в квартире Уоллеса Руби уже звонил бы телефон. Но, увы, автоматика худо-бедно соединяла абонентов внутри одного населенного пункта, а с другими до сих пор надежнее было связываться через телефонисток. Джо, как будто всю жизнь была одной из них, уверенно вставляла штепсель то в одно, то в другое гнездо, отыскала свободную линию и прощебетала в микрофон, идеально копируя девушек с переговорного пункта:

— Оплаченный вызов без лимита по времени, соединяю.

— Можно говорить? — спросил ее Фаулер.

— Можно, — незнакомым, но приятным женским голосом ответила ему телефонная трубка. — Я вас слушаю…

Он назвал номер, а затем напряженно вслушивался в тишину на другом конце провода.

— Простите, абонент не отвечает, — отозвалась трубка спустя минуту.

— Попробуйте еще раз, пожалуйста.

Если после всех ухищрений не получится поговорить с Руби, выйдет как минимум обидно.

В трубке что-то щелкнуло.

— Говорите.

Кен открыл рот, но его перебил недовольный рев разбуженного посреди зимы медведя:

— Какой, в задницу, междугородный вызов?! Кому неймется?

— Фаулер, — коротко назвался пес.

— Чего? — снова взвыла трубка. Затем — тишина и сокрушенный вздох: — Ну как так-то, Кен? Я ведь точно помню, была у тебя совесть! И часы были…

— Прости. Позже связаться не получится. Но если тебе нечего мне сказать, можешь идти досыпать.

Зря он это ляпнул, с Уоллеса сталось бы отключиться и завалиться обратно в постель, но повезло, и везение это тянуло на сенсацию: репортер оказался совестливее полицейского.

— Есть, — сознался он нехотя. — Сам тебе звонил вчера. В нормальное время, между прочим! Только тебя носило непонятно где.

— Прости, — повторно извинился Фаулер. — У нас тут… Много всего, расскажу потом. А пока — ты. Узнал что-то интересное?

— Вроде бы. Как по мне, для журналистского расследования вполне интересно. А для полицейского… Это уже тебе решать.

— Рассказывай. Коротко, если получится.

— Длинно и не собирался, — буркнул Руби. Видно, надеялся еще поспать. — Ты спрашивал про опальных лордов. Так вот, по двум родам из трех — ничего стоящего. Сидят на своих островах, показаться лишний раз боятся. А третий… Хотя нет, сначала — о близнецах.