Остров Пасхи

Непомнящий Николай Николаевич

Недавние генетические работы, проведенные в Полинезии на основе новейших научных разработок, продемонстрировали, что полинезийцы, в основном, произошли от азиатского населения, проживавшего на юго-востоке Азии; восточные же полинезийцы обнаруживают значительное единообразие и, возможно, произошли от небольшого числа предков. Свидетельств генетической связи между Южной Америкой и Полинезией не было найдено вообще. Иными словами, точка зрения Хейердала не получила подтверждения после проведения генетического анализа.

Какие же из всего этого можно сделать выводы?

Первые ученые, посетившие остров, такие как Кэтрин Рутледж, не имели очевидных предубеждений о происхождении островитян; после

полной и точной оценки доступных свидетельств она, как многие до нее и после нее, пришла к выводу, что островитяне прибыли из Полинезии, а не из Южной Америки. Ученые, прибывшие на остров с Туром Хейердалом в 1955 году, хотя и верили в его версию, все же были открыты для новых обсуждений. Сам Хейердал, к его чести, хотел, чтобы рядом были люди, которые необязательно будут согласны с ним, но смогут оценить доказательства честно и объективно. Вот как говорил об этом Эдвин Фердон: «Когда мы в шутку спрашивали Тура, не хочет ли он откопать южноамериканский горшок, чтобы доказать свою теорию об американских индейцах, которые заселили Полинезию, он говорил, что не видит в этом ничего смешного». Их исследования в конечном счете привели к выводу о том, «что большая часть того, что известно о доисторической культуре, например оставшийся язык, предполагает, что полинезийцы эмигрировали с островов на запад», хотя несколько элементов и могут быть в действительности американскими по происхождению. Несмотря ни на что, благодаря средствам информации, популярным книгам и телевизионным передачам точка зрения Тура Хейердала до сих пор остается самой известной среди широкой публики.

Бенгт Даниельссон, член команды «Кон-Тики», так описывал теоретическую работу Хейердала: «Тур строит свою пирамиду вверх ногами». Эта точная метафора была продолжена Кристофером Рейлингом, который писал: «Структура мысли Тура иногда базируется на простой и хрупкой предпосылке… он невнимателен с теми, кто правильно строит свои рассуждения и никогда не нисходит вниз».

К сожалению, теория Тура Хейердала о южноамериканском происхождении культуры острова Пасхи оказалась на самом деле шатающимся сооружением, с трудом базирующимся на предрассудках, субъективных данных и небольшом количестве доказательств – при всем уважении к памяти этого замечательного человека. Собрав воедино все данные за много лет, он стал похож на некоего человека, который загнал самого себя в угол, не имея возможности отступиться, однако не желал это признавать. Как сказал Патрик Кирч: «Ученые никогда не принимали всерьез теорию Хейердала, поскольку он игнорировал огромное количество лингвистических, этнографических, этнобиологических и археологических свидетельств».

С другой стороны, работа Хейердала, несомненно, заставила ученых живее пересматривать их собственные предположения, а кроме того, его первая экспедиция стала основой сегодняшних исследований. То, что его теории были восприняты со скептицизмом, отражает не столько предвзятое мнение об источнике полинезийской культуры, а скорее избирательность его данных и его высокомерное неуважение к тем работам, которые противоречат его теориям.

Сорок лет назад еще возможно было утверждать, что свидетельства, связывающие некоторые элементы культуры острова Пасхи с Южной Америкой, на чаше весов тянут наравне с теми, которые подтверждают связь с Полинезией. Сегодня, увы, вес полинезийской теории резко контрастирует со скудными и субъективными доказательствами связи между Рапа Нуи и Южной Америкой…

Если бы американские индейцы появлялись здесь на протяжении столетий, было бы больше материальных свидетельств их жизни и культуры. Однако, как подчеркивает Роджер Грин в недавних исследованиях, практически все – будь то устные предания, биологическая антропология, вымышленные и реальные путешествия, флора и фауна, археологический материал – все это прямо указывает на Восточную Полинезию. Возможно, и даже вероятно, что более давним домом предков островитян

Пасхи были Маркизские острова, поскольку существуют многочисленные связи и сходство с этими островами, но более вероятным источником доисторического заселения является Мангарева. Как указывает Грин, многие архитектурные черты религиозных строений острова Пасхи очень похожи на те, что были на Мангареве, островах Туамоту и Питкерне, а начальные стадии развития аху и марае схожи между собой. Кроме того, серьезные археологические находки указывают на культурную непрерывность предыстории острова Пасхи.

Поскольку не было найдено ни одного значимого американского компонента в материальной культуре, можно оставить в стороне вопрос о происхождении или последующем нашествии переселенцев из Нового Света. Можно обладать популяризаторскими способностями Хейердала, его открытым, восприимчивым умом, но науке требуется точное исследование антропологических, биологических, лингвистических и археологических данных для подтверждения теории о том, что некая группа американских индейцев когда-либо обитала на этом острове. Через сто лет после начала исследований таких данных нет. Соответственно, следует признать, что остров Пасхи был заселен лишь жителями Восточной Полинезии.

Как и почему они туда попали?

«Плавание в неизвестность вместе с женщинами и свиньями на борту в поисках острова всегда казалось мне совершеннейшей авантюрой, неважно – насколько отважными и безрассудными могли быть полинезийцы, – писал Эдвард Додд, автор книги «Полинезийские мореходы». – Дни и недели в море, отдавшись на волю волн, не видя и проблеска земли. Безудержные храбрецы. Сохранившие веру в своего вождя, Хоту Матуа, группа людей – десятки мужчин, женщин и детей – собрались в катамаране со своими животными, растениями и домашним скарбом, чтобы отправиться в путешествие, которое могло длиться неизвестно сколько. Их лоцман стоял на корме длинного судна и внимательно изучал горизонт в поисках следов «земли обетованной», о которой рассказывали предки. Именно эта земля могла стать их новым домом…»

Придя к выводу, что остров Пасхи был заселен выходцами из Восточной Полинезии, мы должны ответить на немаловажный вопрос – как и почему было предпринято это необычное и опасное путешествие. Поскольку письменные свидетельства отсутствуют, мы можем лишь гадать о причинах, основываясь на знании полинезийской этнографии и непосредственных легендах самих островитян, которые, хотя и не очень достоверны в деталях, как мы уже видели, несмотря ни на что, передают дух вероятных событий.

Путешествие по звездам

Этнографическое изучение доисторической Полинезии дает нам занимательные картины жизни первых жителей острова Пасхи. Завоевывая мир, современные люди поселились в Новой Зеландии и Австралии как минимум пятьдесят тысяч лет назад и достигли севера Соломоновых островов около двадцати восьми тысяч лет назад, однако нет никаких свидетельств какого – либо заселения Полинезии много тысячелетий спустя. Очевидно, причина в том, что дальнейшее продвижение требовало навигационных навыков, позволяющих людям отплывать от берега и выживать в таких плаваниях.

В Западной Полинезии, где находятся богатые, большие и расположенные близко друг к другу острова, ранние поселенцы имели возможность около 3200 лет назад совершенствовать свои навигационные навыки в условиях комфорта и относительной безопасности. Затем они смогли продвинуться дальше на восток (например, к Маркизским островам около 150 года), где природные ресурсы были беднее, а сами острова меньше и расположены на значительном расстоянии друг от друга. Поэтому в освоении таких островов был известный риск. Вероятно, это освоение произошло перед действительной колонизацией, использовавшей стратегию «искать и находить» или же «искать и возвращаться домой», если путешествие было неудачным.