Остров Понкайо. Наши сердца
Шрифт:
– Нет, конечно, – ответил Максим, ни секунды не раздумывая над ее вопросом. – Я бы туда не пошел, даже если бы решетка была гостеприимно распахнута настежь. Мало ли какая протяженность у этого туннеля и что вообще творится внутри… Может, тут ловушки остались. Кто знает, что происходило на этом острове в годы жизни его поселенцев. Глянем остальные дома?
Лола молча последовала за ним. «Он не собирается заходить в туннель, – повторяла она про себя. – Он всего лишь
Они вернулись на главную улицу и прошлись по задворкам. Всего жилых строений было двенадцать, однако попасть в погреб удалось не везде. Где-то упала стена дома и перегородила проход, где-то обломками навеса завалило лестницу и дверной проем. Где-то невозможно было пролезть из-за густых зарослей можжевельника. В одном месте дверной проход полностью зарос древесной лианой с длинными колючками, а в другом прямо посреди разрушенной лестницы выросла огромная финиковая пальма – и как бы Максим и Лола ни старались, они не смогли протиснуться между ее слоноподобным стволом и стеной дверного проема.
Всего им удалось осмотреть три погреба. И в каждом они обнаружили таинственный туннель, о назначении которого оставалось только догадываться. Наглухо запертые решетки разжигали любопытство Максима, и хотя соваться внутрь он не стал бы в любом случае, это не мешало ему с азартом перебирать варианты, гадая, что это за подземные переходы и куда они ведут.
– Похоже на туннели для отступления, – бросил Максим, надевая очки. – Наверняка они соединены между собой. И один общий коридор – или сеть коридоров, что вероятнее – выводит в какое-нибудь безопасное место. В пещеру, где можно переждать осаду врага. Или в лес, чтобы потом незаметно подойти к нему с тыла и разгромить общими силами.
Максим достал флягу и глотнул родниковой воды. Лола слушала его, а про себя радовалась, что больше не нужно бродить под гулкими сводами нижних этажей, где воздух был пронизан чужим присутствием, и всматриваться в угольную черноту за решеткой.
– Мне все больше хочется узнать, что происходило на этом острове, когда поселенцы возделывали здешние земли, а в погребах еще горели факелы. Что-то мне подсказывает, здесь кипели нешуточные страсти.
– Решетки не вписываются в местный антураж, – вслух подумала Лола.
– То есть?
– Судя по кладке лестниц и общей архитектуре построек, поселение возвели примерно в XV–XVI веке. Но решетки поставили намного позднее, ближе к концу XX века.
Максим задумчиво глянул в сторону погреба, откуда они вышли.
– Все указывает на то, что остров находится рядом с цивилизацией. Ты была права.
– Это же твои слова, а не мои.
– Но мысль твоя.
– Это было всего лишь предположение. И я до сих пор не уверена, что оно верное… Слишком много «если» и «вдруг». Решетки мог поставить кто угодно, для этого ему необязательно жить по соседству с островом.
– Нет, я чувствую: мы высадились очень удачно. Здесь нас быстро найдут.
Лола перевязала на затылке хвост, надела кепку и уже хотела вытащить из бокового кармана рюкзака флягу с водой, но Максим ненавязчиво протянул ей свою.
– Устала?
– Немного…
– Привал? – предложил Максим.
– Мы же еще не все осмотрели, – ответила она между глотками. – Давай закончим, а потом сделаем привал. Только не здесь, а у родника, ладно?
Они вышли со двора на бывшую главную улицу и направились к обрыву в дальнем конце поселения, откуда открывался захватывающий вид на океан. Максим предусмотрительно взял Лолу за руку, и она крепко сжала его пальцы в своей ладони.
– Издалека деревья похожи на брокколи, – выпалила девушка, чувствуя легкое головокружение из-за высоты. Она посмотрела на Максима. – Тебе так не кажется?
Максим помолчал, вглядываясь в круглые кроны каштанов и грабов, и бросил:
– И впрямь… Раньше я этого не замечал. А ты ешь брокколи?
– Никогда не пробовала… Всё хотела купить, узнать, почему их так ненавидят, но руки не доходили. А ты?
– Пробовал.
– Вкусно?
– Мне показалось вполне сносно. Чем-то напоминают капусту. Жареные вкуснее. А ненавидят их, потому что некоторым людям они кажутся горькими. Ну и еще тренд, конечно, куда же без него. Ненавидеть брокколи очень модно.
Лола вдруг подумала, как страшно было бы попасть под такую «модную» волну всеобщей ненависти…
Заслоняя своим зловещим темным пологом пальмовую рощу, вдалеке уныло хмурился лавровый лес. Горизонт отсвечивал приглушенным желтым цветом, по небу плыла легкая перистая рябь и ближе к горному массиву таяла прямо на глазах. С такого расстояния «Милана» казалась крохотной белой щепкой, едва различимой среди отливающей солнечными бликами бескрайней глади океана.
Конец ознакомительного фрагмента.