Остров Русь (сборник)
Шрифт:
Странное, однако, дело! Сколько мы всего пережили, в стольких мирах побывали («вымышленных» добавлять не хотелось). И опасности были, и приключения… а так стало обидно, что поиски наши подходят к концу. Конечно, приятно будет вспоминать бравого генерала и добродушного переводчика, можно и обещанную мисс Джессике книгу об этом написать… правда, тогда погибнет моя репутация писателя-документалиста. А сколько всего еще можно было увидеть!..
— Ватсон! — Смолянин схватил меня за рукав. — Зырь сюда!
Мы как раз выходили из парка на улицу. Вполне обычную, разве что
— Троллейбус! — гордо сказал Смолянин. — На электричестве ездит! Нравится, Ватсон?
Я в силах был лишь кивнуть, наслаждаясь зрелищем невиданного прогресса науки. Троллейбус тем временем остановился, через узкие дверцы из него вывалилось человек двадцать, а человек тридцать втиснулось. Видимо, всем хотелось прокатиться на чудесной машине…
— Двадцатый век, падлой буду! — гордо, словно сам этот век сделал, заявил Смолянин.
— Какие деньги здесь в ходу? — полюбопытствовал Холмс. — Я вижу газетный киоск…
— Вы и здесь хотите искать мальчика по газетам! — захохотал Кубатай. — Ну, я думаю, что шиллинги примут — хотя бы как нумизматическую редкость.
Ни слова не говоря, Холмс порылся в кармане, извлек несколько монет и направился к киоску. После недолгой беседы с продавцом он вернулся нагруженный газетами. Развернул одну и погрузился в чтение.
— Что-то интересное пишут? — оглядывая улицу, полюбопытствовал Кубатай.
— Да в общем ничего. Пишут, что Стас вернулся из поездки в Диснейленд и дал обед в честь бывшего президента Соединенных Штатов.
— Что?! — завопил Кубатай. Пингвин подпрыгнул, часто замахав крылышками, и, заглянув Холмсу через плечо, разразился смехом:
— Ох уморил… Вот прикольщик! Способный мальчик, я сразу понял!
Передовая статья в газете под смешным названием «Комсомольская правда» гласила: «Спасибо вам за Диснейленд, дядя бывший президент!» Ниже была огромная фотография: Стас, одетый в странную одежду — что-то вроде военной формы детского размера, весь увешанный медалями (я узнал орден Почетного Легиона и Пурпурное Сердце), пожимал руку здоровому, мрачному, вымученно улыбающемуся джентльмену. Кубатай бесцеремонно вырвал у Холмса газету и принялся читать:
— «Сегодня Народный Диктатор Земли Стас вернулся из неофициального визита в бывшие Соединенные Штаты Америки. Из трех дней поездки два дня он провел в Диснейленде, а в течение последнего дня общался с простыми жителями Нью-Йоркщины. На обратном пути он прихватил с собой бывшего президента Америки и дал в его честь обед, сообщив при этом, что ему все понравилось, а Диснейленд — больше всего…»
Холмс, не прекращая улыбаться, достал из кармана коробок и выпустил Костю. Тот, возбужденно жужжа, стал виться над Кубатаем, дрожащим голосом продолжающим:
— «Спасибо тебе, Стас! Наконец-то ты разъяснил американцам, что главное их достижение — Диснейленд! И визит твой был весел и незатейлив. Зря, правда, ты сказал, что
Кубатай издал каркающий звук и опустился прямо на землю.
— Вам плохо, генерал? — забеспокоился я. — Сердце?
— Сердце… — вяло повторил генерал. — И почки барахлят… Я этого не вынесу! Такое искажение реальности… пусть даже вымышленной… Стас, как ты мог?
— Действительно, как он успел-то? — подпрыгивая на месте, сказал Кащей. — Я вот даже остров Русь завоевать не смог… а он всю Землю в кулаке держит. Способный, способный ученик попался!
— Ну что? — потянувшись за трубкой, спросил Холмс. — Как будем к диктатору пробираться? И захочет ли он с нами пойти? Здесь ему, похоже, неплохо живется…
Глава пятая,
в которой нас пытаются арестовать безработные милиционеры, Кубатай и Смолянин приобретают новую специальность, а я наблюдаю за диктаторским окружением и шпионю за собственным телом
(Рассказывает Костя)
Мистер Шерлок Холмс, конечно, человек очень хороший. Он мне и в книжках всегда нравился, и по телеку. А в жизни мало того что на артиста Ливанова похож, он еще таким заботливым оказался! И покормить не забывал, и полетать выпускал регулярно.
Когда мы забрались в книжку, он меня выпустил, как только узнал новости про Стаса. И вот летаю я над слегка позеленевшей лысиной Кубатая, слушаю его дрожащий голос. А в голове одна мысль — добился-таки Стас своего!
Как я над ним на полюсе издевался! Мол, кто тебя слушать будет, пятиклассника! А вот он — Народный Диктатор Земли. Мой младший брат. Урод! И ведь про меня совсем забыл — искать не стал, бросил на произвол судьбы в мушином облике…
Пока я жужжал и возмущался, Холмс выгреб из карманов деньги, даже у Ватсона после долгих препирательств соверен занял и скупил в киоске все газеты: «Правду», «Известия», «Пионерскую правду», «Литературку», «Спид-ИНФО». И стали они их читать. А в каждой газете про Стаса статья какая-нибудь написана.
«Пионерка», например, писала о том, что все ребята хотят быть похожими на Стаса. Что они на него равняются, гордятся и выполняют указания Народного Диктатора. И еще объявляла конкурс детских рисунков: кто лучше Стаса изобразит. Наградой победителю был завтрак вместе с моим братом.
«Известия» сообщали о том, что за прошедший месяц, после того как Стас принял власть над планетой, жить стало веселее. И какие-то цифры приводили, целый лист. Они вроде бы это доказывали.
«Литературка» тоже о Стасе вспомнила. Она теперь в основном о детской литературе рассуждала. Какой-то критик выступал, что самые лучшие книги у любого писателя — это те, где главные герои дети. Например, у Льва Толстого — «Филиппок», у Стивена Кинга — «Талисман», у Набокова — «Лолита». А раз так, то и править миром должен ребенок. Стас то есть.