Остров страсти
Шрифт:
на плантацию. Он, наверное, считает ее ужасной лентяйкой! Но это не важно. Джон любил ее. Своей хрустальной чистотой эта мысль затмевала все прочие недобрые воспоминания. Могла ли она сомневаться в нем и в его сумасшедшей страсти? Но мало-помалу, более подробно восстановив в своей голове ход вчерашних событий, Кэти нахмурила лоб. Она вспомнила, как они после бала возвращались домой в карете. Жестокое насилие Джона над ее телом всплыло в ее памяти со всеми отвратительными подробностями. Боже, как он мог сделать это? Ведь он ее любил. Любил? Действительно ли он сказал, что любит ее,
Он ее не любил. Он недвусмысленно подтвердил это, зверски изнасиловав ее в карете. Шампанское, поглощенное ею, вкупе со взвинченным настроением, в котором она пребывала, заставило ее нафантазировать невесть что. Теперь он, должно быть, смеется над ней! Смеется и презирает! Или, что еще хуже, просто не думает об этом. Такие ночи наверняка были ему не в диковинку, чтобы он лелеял воспоминания о них.
Негромкий стук в дверь прервал самобичевание Кэти. Она вздохнула поглубже, желая выглядеть спокойной.
— Да?
— Пора вам вставать, мисс Кэти, — добродушно проворчала Марта, открывая дверь. — Мастер Джон сказал, чтобы я дала вам выспаться, но всему нужна мера. Мастер Крэй ревет в три ручья, словно его не кормили целую неделю.
— Ты видела Джона этим утром? — спросила Кэти с подчеркнутым равнодушием.
— Да! Ну и встрепенутым же он выглядел! Вы, должно быть, как следует разогнали в нем кровь.
Кэти почувствовала, как на ее щеках выступает предательский румянец. Марта верно подметила — она разогнала в нем кровь! Унижение горьким комком желчи стояло у нее в горле, а
от добродушных шуточек Марты у девушки на душе становилось еще горше.
— Он пошел на плантацию? — Она должна была знать, когда ей предстоит повторная встреча с Джоном, чтобы к ней подготовиться.
Марта удивленно расширила глаза:
— Да нет, голубушка, он сказал, что ему нужно съездить в Атланту. По делам. Он сказал, что его не будет неделю. Разве он вам этого не говорил?
Голос Марты стал участливым, словно она стала подозревать что-то неладное. Кэти приложила все силы, чтобы ответить ей беспечной улыбкой.
— Ах да, конечно, говорил. Я просто забыла, — соврала она. — Так ты говоришь, что Крэй проголодался? Бедный малыш! Неси его сюда, я его накормлю.
Остаток дня Кэти провела как сомнамбула. Она улыбалась, она играла с Крэем, она как ни в чем не бывало беседовала с Мартой, но все это время в ее голове пульсировала только одна мысль: Джон был настолько к ней безразличен, он с таким равнодушием воспринял все происшедшее между ними прошлой ночью, что смог укатить в Атланту, даже не попрощавшись с ней.
Перед ужином, когда Кэти вместе с Крэем прогуливалась по саду, она услышала, как к воротам
— Вас хотят видеть, мисс Кэти. — Из-за розовых куп показался Петершэм, чей голос звучал явно неодобрительно.
— Кто это? — Кэти была озадачена его тоном.
— Какой-то джентльмен, мисс Кэти. Он не назвался.
Чем и заслужил неодобрение Петершэма, мысленно завершила Кэти этот простенький силлогизм. Она очень надеялась, что этим джентльменом не окажется Пол Харрисон, явившийся с извинениями или, что еще хуже, с намерениями завязать знакомство прочнее. Она подхватила Крэя на руки и прошла в дом вслед за Петершэмом, который указал ей на дверь гостиной.
— Я проводил его сюда, мисс Кэти. В случае чего, я — неподалеку.
Чудак, неужели он думает, что этот человек нападет на нее в ее собственном доме? Нахмурившись, Кэти толкнула дверь. Одетый в дорожное платье седовласый джентльмен стоял посреди комнаты к ней спиной. Услышав, как открывается дверь, он медленно повернулся. Кэти сразу же узнала его. Радостный крик вырвался из ее горла, и она бегом кинулась к нему в объятия.
— Папа! Ах, папа, я так рада, что ты здесь!
Глава 17
— Вы уверены, что поступаете правильно, мисс Кэти? — очень обеспокоенно проговорила Марта, выливая очередной таз с горячей водой в исходящую паром ванну.
— Да, Марта, уверена, — твердо ответила Кэти. В душе она вовсе не испытывала той решимости, которую демонстрировала перед своей няней. Часть ее существа страстно рвалась, схватив в одну руку Крэя, а в другую — свой чемодан, лететь назад в Вудхэм — к Джону — словно на крыльях, внезапно выросших на ее ногах. Но это была слабая, мягкая, женская часть ее существа. Все остальное — ее гордость, ее чувство собственного достоинства и, наконец, здравый смысл — говорило о том, что пришло время окончательно сжечь за собой мосты. Джон ее не любил, предоставив тому более чем убедительные доказательства. Было бы глупостью — нет, сумасшествием — оставаться рядом с таким человеком. Она должна уехать, покуда у нее достает на это воли и покуда она не забеременела во второй раз.
Представляя себе реакцию Джона на ее бегство, Кэти судорожно сглатывала. Но, к счастью, до нее вряд ли докатятся отголоски устроенного им светопреставления. К тому времени, как Джон возвратится в Вудхэм, «Единорог» будет уже далеко в море. Он сказал, что его не будет неделю, а два дня уже миновало. Пройдет еще два, и «Единорог» отплывет в Англию.
Все складывалось удачно, и казалось, что ей помогает само Провидение. Если бы не отец, она бы ни за что не сумела устроить отъезд в подходящее для себя время. Но у сэра Томаса на борту «Единорога» уже была зарезервирована одна каюта, а с его влиянием было нетрудно выхлопотать еще две — для нее и для Марты.