Остров убийц
Шрифт:
– Ну давай попробую, – сказала она, протягивая руку.
– Держи.
Саша вручил ей дымящуюся сигаретину. Лиля осторожно затянулась.
– Смелей, – сказал он. – Глубже затягивайся и не торопись выдыхать. В этом весь кайф.
– Не чувствую я никакого кайфа, – сказала она. – Лучше ликера налей.
– Кончился, – сказал Саша и в подтверждение своих слов перевернул бутылку горлышком вниз. – Очень вовремя. Пить нельзя. Кайф ломается.
– Да нет у меня никакого кайфа, – повторила Лиля, прислушиваясь к своим ощущениям.
Она была ленивой и расслабленной. Ей
– Может, по домам? – предложила она. – Проводишь меня?
– Конечно, – кивнул Саша. – Только давай посидим еще немного. Так хорошо.
– Хорошо, – согласилась Лиля и задрала голову, чтобы посмотреть на небо. – Звезд сколько! – пробормотала она завороженно.
– Прикинь, – сказал он. – А что, если они не настоящие? И вокруг… – Он повел рукой. – Вокруг типа планетария. Помнишь, нас в седьмом классе водили?
– Я болела тогда. Пропустила.
– Один к одному – планетарий, – сказал Саша. – Фонариков понатыкали и все дела.
Лиля хотела возразить, но ничего умного в голову ей не пришло. Тогда она просто засмеялась, представив себе, как кто-то вкручивает и выкручивает лампочки в небосводе. Она поделилась мыслью с Сашей, и он сложился пополам от хохота. Они стали смеяться вместе, наперебой выкрикивая разные остроумные предположения и шуточки. Так продолжалось довольно долго, пока Лиля не обессилела от непрерывного смеха. Тогда она сделалась вялой и безразличной, легла спиной на лавку, опираясь ногами в землю.
– Забалдела? – спросил Саша.
– Мне плохо, – сказала она, с трудом ворочая языком. – Я сознание теряю.
– Дыши. Тебе нужен свежий воздух.
– Я… мне плохо.
– Сейчас, – сказал Саша, поднимая ее на руки. – Сейчас.
– Куда ты меня несешь? – равнодушно осведомилась Лиля.
– Расслабься. Такая ночь! Просто закрой глаза.
– Я не хочу!
– Это сон. Тебе снится…
Он разложил ее на траве и принялся раздевать. Лиля ворочалась под ним и пыталась отталкивать, но рукам ее не доставало силы, а сама она была тяжелой и податливой, словно слепленной из теста. Он и вошел в нее, как в тесто, не встретив препятствий и сопротивления. Лиля смотрела в небо широко открытыми глазами и пыталась определить, настоящие ли звезды сверкают над ней. Ей было тяжело и неудобно, но хуже всего было ощущение того, что она не принадлежит себе, не владеет своим телом и не управляет мыслями. Проклятая травка.
А Саша Беляев все ерзал на ней и сосал ее горло, ерзал и сосал. Выпускной вечер продолжался, плавно переходя в утро.
Глава 3. Приди и возьми
– А вы как думали, гражданин Дергач? – спросил следователь. – Надеялись, что это сойдет вам с рук? Все простится и забудется, да? Но нет, тут вы просчитались. Военные преступления не имеют срока давности.
– Я не совершал военных преступлений, – сказал Артем. – Я воевал.
– В вашем случае это одно и то же, – отрезал следователь. – Потому что никто вас в армию не призывал и воевать не посылал. Это была ваша личная инициатива, гражданин Дергач. Та самая, которая наказуема. Что ж, покатались на саночках, теперь
Следователь с удовольствием откинулся на спинку крутящегося офисного кресла. Его фамилия была Купельник, и в молодости его наверняка дразнили Купальником или Коперником. Теперь ему перевалило за тридцать, и он не собирался прощать мир за все унижения и издевательства, через которые ему пришлось пройти. С такой обширной ранней лысиной и дегенеративно срезанным подбородком только и остается отыгрываться на тех, к кому природа отнеслась с симпатией или хотя бы со снисхождением.
– Я пошутил насчет войны, – сказал Артем. – Ни на какой войне я не был. Я мирный человек.
– Вот как? – вкрадчиво произнес следователь и резко подался вперед, улегшись грудью на стол и вперив сверлящий взгляд в переносицу Артема. – А у меня есть свидетельства, прямо указывающие на ваше присутствие в зоне ведения боевых действий.
– Какие еще боевые действия? – спросил Артем, спокойно выдерживая проницательный следовательский взор. – Разве мы с кем-то воюем? Идет война?
Следователь покраснел так сильно и резко, словно на него плеснули кипятком.
– Не прикидывайся идиотом, Дергач, – прошипел он. – Ты все прекрасно понимаешь.
– Нет. Не понимаю.
– Так тебе объяснят, – пообещал следователь. – Я вас задерживаю на трое суток, гражданин Дергач. За это время суд вынесет постановление о вашем содержании под стражей в следственном изоляторе. А там поглядим, как вы умничать будете, гражданин. – В глазах Купельника полыхнула ненависть. – Я тебя сгною, Дергач, понял?
Это были не пустые угрозы. Вчера ты был добровольцем, а сегодня объявляешься участником незаконного вооруженного формирования. Война закончена, и твой батальон превращается в ОПГ – организованную преступную группировку. Вполне достаточно, чтобы всю оставшуюся жизнь провести на нарах.
– За что? – спросил Артем.
Он действительно хотел понять. Надеялся услышать честный ответ. Напрасно.
– За противоправные действия, – сказал следователь. – Закон есть закон, и перед ним все равны, гражданин Дергач. Вы на чьей машине приехали? Откуда она у вас? Можете документально подтвердить ее происхождение?
Артем опустил взгляд, нахмурившись. Так вот в чем дело. «Лендровер». До того как перейти к Артему, автомобиль был отжат у какого-то коммерсанта, и тот был счастлив, что у него не отобрали заодно жизнь. Теперь времена поменялись.
– Машина принадлежит моему знакомому, – сказал Артем. – Он выписал мне доверенность перед… Гм. На всякий случай.
– Как его фамилия? – осведомился следователь, напуская на себя равнодушный вид.
Актер из него был никудышный. Равнодушие, в отличие от ненависти, получилось насквозь фальшивым.
– Не помню, – ответил Артем.
Не мог же он сказать, что бывший владелец «Лендровера» кормит червей в земле. Могут вообще убийство пришить.
– Зато я помню, – улыбнулся следователь. – И этот клубок будет распутан, не сомневайтесь, гражданин Дергач. Уж если я берусь… – Он демонстративно сжал пальцы в кулак. – Если берусь, то так просто не отпускаю.