Остров учёных

Успенский Эдуард Николаевич

— Правильно, — соглашаются ученые.

— Только это очень опасно, — говорит Скнюсик.

— Не отговаривайте меня, — отвечает Восемьнасий. — Я уже решился. Я ухожу. Привет.

— Привет.

— А уходя гасите свет! — заканчивает свидание Кеке, и свет на сцене гаснет.

Афанасий Петрович выходит на авансцену и обращается к зрителям:

— И я, ребята, пробрался к дому ученых. Я заглянул в окошко и увидел, что все пираты спят. Тогда я подошел к двери (подходит

к занавесу)и громко постучал. (Стучит.)

— Кто там? — раздается голос Сашафонина из глубины сцены.

— Ну, вот, ребята, что бы вы ответили на моем месте? А?

— Свои! — подсказывают зрители.

— Ну что вы, ребята, какие свои? Откуда могли взяться свои на острове, посредине океана, в двенадцать часов ночи? К тому же шел дождь. Ну, так что надо было говорить? Кто может постучать в полночь в чужой дом? Только один человек: почта… правильно, почтальон. Поэтому я и ответил (оборачивается к занавесу): «Те-ле-грамма».

— От кого? — снова спрашивает Сашафонин.

— От кого, ребята? — обращается Афанасий Петрович к залу.

— От тети!

— От милиции!

— От бабушки!

— Вот я и сказал (поворачивается к занавесу): «От бабушки!».

— От какой? — продолжает допытываться дотошный Сашафонин.

— От двоюродной.

— А, — говорит пират. — Тогда другое дело. Тогда сейчас открою.

И пока пират идет открывать, Афанасий Петрович успевает досказать зрителям:

— И я, ребята, кинулся в дом и в темноте перетрогал палочкой все вещи, какие успел.

Занавес открывается. На темной сцене слышна возня, шум, крики. По очереди на освещенную авансцену выскакивают возбужденные пираты. Гудит сигнал тревоги, наконец, зажигается свет. На сцене куча-мала. Пираты отлипают друг от друга. Последним с пола поднимается Афанасий Петрович.

— Попался? — радостно говорит Чубарик. — Так тебе и надо. А ну, отдавай мою кепку.

— Есть же такие бандиты, — удивляется Сашафонин. — Людям спать не дают.

— Шеф, — спрашивает Чикага, — а зачем он сюда пришел?

— Не знаю.

— Я думаю, он хотел нас отравить, — многозначительно говорит Сашафонин. — Или взорвать.

— Что он хотел, меня не интересует, — говорит атаман. — А вот мы хотели его повесить. И повесим! Прямо сейчас. А ну, мальчики, подкатите сюда эту бочку.

Пираты подкатывают бочку и ставят на нее упирающегося Восемьнасия.

— Готов? — интересуется атаман.

— Я? — переспрашивает Афанасий Петрович. — А вы сами-то готовы?

— К чему?

— К тому, что вам придется за меня отвечать. Ведь мы же сюда корабль вызвали.

— Как? — спрашивают пираты.

— А так, по радио. Съели?

Ошеломленные пираты

ходят вокруг бочки.

— Эй ты, — говорит Чикага, — а мы возьмем и захватим твой корабль.

— А как?!

— А вот так. Волшебным фонарем. Съел?

Пираты радостно прыгают вокруг Афанасия Петровича.

— Ничего вы не захватите.

— Почему?

— А я ваш фонарь сломал. Понятно?

— А ну, проверьте, — приказывает Адис-Абеба.

Чикага хватает фонарь и направляет его на всех поочередно.

— Не работает.

— Что, съели? — радуется Восемьнасий и, передразнивая пиратов, прыгает на бочке.

— Действительно, съели, — соглашается Сашафонин.

— Ладно, — говорит атаман, — придется его помиловать. К сожалению. Уберите его в подвал. А мне, мальчики, подайте сюда кружечку моего любимого крепкого рома.

Восемьнасия уводят.

— Что-то грустно стало, — говорит Чикага. — А ну, Чубарик, притащи сюда жевательной резинки.

— Вот посмеемся, — радуется Сашафонин.

Чубарик выполняет просьбу. Пираты дружно начинают жевать.

— А ну, соколики, расскажите что-нибудь. Да повеселее, — приказывает главарь.

Звучит музыка. Вперед выходит Сашафонин. Плаксивым голосом запевает:

Помню, в школе я сижу За последней партой. На учителя гляжу, А сам играю в карты. Ха-ха-ха-ха У-у-у-у…

Плачет.

— Что же ты плачешь? — спрашивает атаман.

— А как же не плакать, — отвечает Сашафонин. — Я всегда дураком оставался.

Выходит вперед Чубарик:

В нашей школе, верь не верь, Вот какое было: Мы отличнику в портфель Вылили чернила.

Плачет.

— Ты чего ревешь? — спрашивает сам готовый заплакать Адис-Абеба.

— А мы перепутали. Это мой портфель оказался. А там бутерброд лежал.

Вперед выступает Чикага:

Я однажды отвернул В нашем классе пробку И учителю на стул Взял и сунул кнопку.

Атаман рыдает.

— Что с тобой? — спрашивают пираты.

— Кнопку жалко, — заливаясь слезами, отвечает атаман.

— Тьфу, — сплевывает Чикага, — видно, нам и резинку испортили. Все дружно выплевывают резинку и начинают думать.

— Что же нам теперь делать? — сиротливо спрашивает Чубарик.