Остров желтых васильков
Шрифт:
– Тогда цветы где?
– У нее на голове, – скаламбурил Рыжов и умолк, поймав на себе осуждающий взгляд Зотовой. – Хотел сказать, что вовсе не обязательно хранить дома микроскоп и набор для взятия отпечатков пальцев, если работаешь криминалистом. И потом, она могла планировать побег задолго до того, как сделала ноги, – Володя распахнул шкаф. – Вещи лежат. Значит, взяла с собой только самое необходимое.
Елена Петровна подошла ближе, сняла пару платьев с вешалки, внимательно рассмотрела. Трофимов тоже подошел.
– Платья немодные какие-то. Такие носили лет пять
– Издеваешься? – вырвала у него вешалку Зотова и повесила костюм обратно. – Немодные… Много ты понимаешь. Может, она винтаж любила?
– Винтаж, Леночка Петровна, это вещи тридцатилетней давности и старее. А то, что висит в шкафу у Яны Котовой, – это вышедшие из моды шмотки.
Веня присел, достал пару туфель и сунул их в нос Елене Петровне.
– Видите?
– Вижу туфли, – сказала она.
– Туфли, которые ни одна современная девица, следующая за трендами, не наденет. А Яна Котова была модницей, судя по шмоткам, которые были на ней, когда мы ее из реки выловили. И сумка у нее была красная от «Хермес».
– Не ругайся! Лучше объясни, что ты хочешь сказать, простым человеческим языком. Думаешь, это не вещи потерпевшей?
– Это вещи потерпевшей, но те, которые вышли из моды лет пять назад, как минимум. Вот что я хочу сказать.
– Ну и что? У меня в шкафу лежали вещи, которые вышли из моды лет десять-пятнадцать назад. Если бы не пожар в моей квартире, который все это добро уничтожил, так бы и висели. Веня, ты не учитываешь, что Котова родилась и выросла в малообеспеченной семье. Ничего удивительного, что она весь гардероб, которым разжилась в столице, перевезла со съемной квартиры в новую. Ты это хотел до меня донести? Что тебя смущает?
– Так вот и я про то же: в этом гардеробе нет шмоток, которые Котова носила. Тут только то, что она не носила, а просто хранила, потому что выкинуть жалко было. А соседка Котовой сказала, что она уезжала с небольшой сумкой. Значит, как минимум чемодан шмоток она перевезла куда-то раньше.
– Веня, какой ты умный. Только мне кажется, что тут никакой загадки нет. Яна перевезла все свои хорошие вещи к Долгову в квартиру. Возможно, он ей даже в этом помог. До того, как слиняла. Она ведь у него собиралась жить после свадьбы. Меня другое смущает: почему она вещи перевезла, а к Долгову не переехала?
– А меня смущает, почему он купил квартиру бывшей любовнице, а любимой женщине не помог погасить ипотечный кредит? – разозлился Трофимов.
– Хороший вопрос, – задумалась Зотова. – Возможно, не хотел, чтобы любимая женщина получила в свое распоряжение недвижимость и стала независимой. Так поступают слабые, не уверенные в себе мужики. Они подавляют женщин, ставят их от себя в зависимость, третируют, чтобы за счет них чувствовать себя сильнее. Среди маньяков, к слову, это самый распространенный тип.
– А я вам про что талдычу! Долгов – монстр. Это он шлепнул свою невесту. А для красивости воспроизвел сюжет стихотворения Апухтина. Или чтобы следствию голову запудрить.
– Веня, я с тобой не спорю! Маньяка не существует –
– Почему – моей? – встрепенулся Трофимов.
– И по поводу сумм, которые Котова платила по кредиту, – проигнорировала вопрос Зотова. – Ищи документы ипотечные или в банк запрос сделай. И кредиторов ищи частных. Вдруг Котова вела список тех, кому денег должна. Это бы существенно облегчило нам работу. Нельзя сбрасывать со счетов версию, что Котову убили за долги. Кто-то из кредиторов устал ждать и разозлился.
– Ищу, – вздохнул Веня, обыскивая ящики стола и секретер. – Только мне кажется, что кредиторы, если своих должников мочат, не напяливают им на головы венки из желтых васильков, не пускают вплавь по реке и не пишут маркерами на теле слово «Любовь». Должников злые кредиторы закатывают в асфальт или в цемент. Бывает, что отстреливают. Ее убил Долгов, и вовсе не из-за денег, а из чувства мести…
– Володь, отпечатки сними с ручки в ванной комнате. И давай ванную как следует проверим. Мало ли… Может, она уехала и вернулась, а тут ее и поджидал убийца.
Через полчаса Рыжов со всей убежденностью заявил, что Котову убили не здесь.
– Нет, сто пудов, ее убили в другом месте. Здесь все чисто. А цветы, похоже, были.
– Ты про что? – заинтересовалась Зотова. Рыжов показал ей ватную палочку, измазанную чем-то темным.
– Земля, – пояснил Владимир, направился в комнату, подошел к подоконнику, отодвинул занавеску и поманил Елену Петровну к себе. – Смотрите, чуть заметные следы круглой и прямоугольной формы, это следы от цветочных горшков. Она активно выращивала цветочки на подоконнике. На кухне такая же фигня.
– Надеюсь, это была не конопля, – заржал Трофимов.
Зотова нагнулась, заметив что-то темное на полу. Подняла и положила на ладонь.
– Вов, ты по семечке можешь сказать, что из нее вырастет?
– Вы что, издеваетесь, Леночка Петровна? Я вам что, Мичурин? Я огурец от помидора не отличу. Одно могу сказать, что это точно не конопля. С этим надо к ботаникам или садоводам. А еще проще, посадите и узнаете. Весна, все быстро прорастает.
– Очень оригинально, – съязвила Елена Петровна.
Трофимов подошел и взглянул на семечку.
– Может, это укроп? – предположил Веня.
– Почему укроп? – ошалел Владимир. – Сам ты укроп! Она ландшафтный дизайнер! Значит, это цветы какие-то.
– Например, желтые васильки, – сказала Елена Петровна, аккуратно положила зернышко в пакет и сунула в карман. – Это лишь предположение, – уточнила она, поймав на себе два ошарашенных взгляда. – Веня, начинай с отправной точки, выясни, где Долгов «насобирал» для своей невесты букет.
Веня отмер и кивнул. Елена Петровна посмотрела на часы.