Острова среди ветров
Шрифт:
— Все хорошо, профессор. Не волнуйтесь. Отдыхайте.
Она побежала в ванную и вернулась со стаканом воды. Ей удалось напоить профессора, приподняв ему голову и вливая жидкость маленькими глотками через сухие спекшиеся губы.
— Вода разбавит мнемояд, и вам станет лучше.
Ошибиться с дозировкой при приготовлении мнемокапсулы мог только дилетант: любой новобранец Института сумел бы за пять минут подобрать химические вещества в правильной пропорции. Человек без лица был профессионалом высокого класса, и, значит, оставалось только одно
Лицо Тибальда стало землистого цвета. По нему градом катился пот. Он открыл глаза и, увидев Валери, попытался улыбнуться, но его губы скривились в жалкой гримасе.
— Тебе надо бежать отсюда, — вдруг сказал он, словно вспомнив о чем-то.
— То есть как это? — вытаращила глаза Валери.
— Мнемокапсула… Этот подлец использовал дозу… минимум в пять…
— Тибальд, вам нельзя разговаривать. Вам станет хуже.
— Нет, я должен тебе кое-что сказать. У тебя есть еще вода? — Профессор жадно выпил и продолжил. — Тебе надо бежать. Как можно скорее.
— Почему? Что это значит?
— Группа «Эхо-2» потеряла проект.
— Жоэль мне уже сказал об этом.
— Да, но не думаю, что он сказал тебе почему… А вот мой безликий друг сделал это, правда довольно грубо.
Тибальд взял Валери за руку. Еще пару месяцев назад девушка бы содрогнулась от отвращения при одной только мысли о подобном контакте с джинсеем. Как же она изменилась с тех пор!
— Агенты Сферы заволновались: они уже общаются со своими шефами за моей спиной. Но чертова мнемокапсула выдала мне ценную информацию. 30 термидора ВИЦ будет закрыт.
— Что? Но это же меньше чем через месяц!
— Я и отборная группа сейджинов, в которую должна будешь войти и ты, останемся в одной из аудиторий Центра, чтобы продолжить работу по изучению круговорота воды, но все будет совсем не так, как сейчас. Мнемокапсула раскрыла мне их планы: это будет самая настоящая тюрьма.
— Но…
— Мы больше не можем рассчитывать на документы, которые нам обещал человек без лица. Они исчезли. Ускользнули из рук нашего всемогущего безликого друга, и я боюсь даже представить себе, в каком он бешенстве. Я бы не удивился, узнав, что он нарочно ошибся с дозировкой капсулы, чтобы дать мне понять, насколько велика его ярость. Без этих документов надежды на результативный исход наших исследований почти нет, а значит, нет больше смысла содержать ВИЦ. Он превратится в тюрьму строгого режима для ученых.
Тибальд снова отпил из стакана и продолжил:
— А теперь самое главное. За проект «Водные сети» взялись академики из Вашингтона-5. Они работают над программой его реализации. Это значит, что совсем скоро начнут отбираться группы сейджинов, которые будут вызывать дождь и проливать его на водные сети Сферы. Таким образом, для них проблемы с водой больше не существует.
— Но это неправильно! — не выдержала Валери. — Помните, человек без лица говорил вам, что мы как растения без корней. И пока…
Тибальд
— Ты не понимаешь. Сфере и этому безликому нет никакого дела ни до Скайленда, ни до его обитателей. Их интересует только власть. А вода — это и есть власть. Сфера руководит сейджинами, Сфера завладела водными сетями. И значит, вскоре она будет контролирован все водные ресурсы. Всем остальным, всем, в том числе и повстанцам, придется выбирать: подчиниться и остаться в живых или умереть вместе со своей свободой.
Валери вскочила на ноги. Она не могла в это поверить профессор Тибальд — предатель и еретик!
— Сфера никогда не сделает ничего подобного.
— Почему? Разве ты поступила бы иначе?
— Но она не может обрекать на смерть всех этих людей. Система водных сетей будет очень хрупкой и опасной, она может привести к огромным затратам…
— Власть, Валери, вот что важно. Власть. Девушка повернулась к нему спиной, и Тибальд подался вперед, чтобы удержать ее, но не смог.
— Куда ты?
— Я ухожу. Мне надо подумать.
— Подожди!
Тибальд помолчал несколько секунд, потом сказал:
— Я закончил анализ эксперимента на Киото-2. Те землетрясения, помнишь?
Валери замерла. Она почти забыла об этом: возможная связь между энергией сейджинов и смещением островов Скайленда.
Обнаружилось статистически значимое соотношение, — продолжал Тибальд. — Потребуются еще эксперименты, чтобы окончательно убедиться в этом. Пока можно с уверенностью сказать только одно: Сила сейджинов и тот факт, что фрагменты земли висят в небе, явления взаимосвязвнные.
Валери почувствовала, как все у нее внутри перевернулось. Она не могла даже вообразить себе все последствия этого открытая.
— Теперь иди и подумай о том, что я сказал. Тебе надо бежать отсюда, пока не поздно.
«Клянусь быть преданной Сфере и ее руководителям. Клянусь, быть верной Всеобъединяющему, частью которого я являюсь и которого я ощущаю в возрождающей мощи солнца благодаря Силе и жрецам, научившим меня получать ее. Клянусь до конца своих дней быть честной перед Сферой и во всем ей подчиняться. Каждый мой шаг, каждый мой поступок будет сделан в соответствии с волей Сферы. Если кто-нибудь когда-нибудь, указав на меня, скажет: «Вот раб Сферы, отдавший Сфере каждый момент своей жизни», это будет для меня наивысшей похвалой».
Валери быстро шла по коридорам, полностью сосредоточившись на ритмическом сокращении мышц. Дойдя до конца клятвы, она начала снова: «Клянусь быть преданной Сфере и ее…»
Она не помнила, чтобы кто-то учил ее этим словам. Ей казалось, они запечатлены в памяти с первого дня ее жизни. Очередная мнемокапсула? Зато она помнила, как произносила эту клятву перед преподавателями школы в Новом Белфасте ровным, ни на миг не дрогнувшим голосом.
«Но если это так, если я была слишком мала, чтобы понять, что значат все эти слова… значит, клятва ненастоящая?»