Острова Теневых Символов. Том 1
Шрифт:
— Ты думаешь, Эмрикель хотел бы, чтобы ты изводил себя до конца жизни? — спросил Сареф.
— НЕ СМЕЙ УПОМИНАТЬ ИМЯ ХОЗЯИНА, — проревел голос. После этого позади Ванды, наконец, материализовалась чёрная тень. До конца она пока не сформировалась, но по размерам… если она и уступала Химу, то очень ненамного, — я потерял его! Я потерял всё! Как ты смеешь говорить, что знаешь о хилереми, если не понимаешь, как больно мне слышать его имя! Как больно понимать, что я не уберёг его!
С каждыми словами от него расходились упругие волны тёмной силы… которые, однако, не покидали их импровизированного
— Я не потерплю этого! — взметнувшись, прошипела тень, — слабый недоносок и малолетка-переросток пришли утешать меня! Да что вы знаете об этой боли?!
— Немало, — на этот раз ему ответил Хим, — ты можешь нас чувствовать. Посмотри мои воспоминания. Посмотри, сколько мы с хозяином страдали ради своей силы, сколько мы заплатили за своё право на жизнь!
Мгновение спустя Сареф почувствовал в своём разуме чужое присутствие. Словно тёмная призрачная змея скользила по уголкам его разума, бережно — и вместе с тем жадно перебирая воспоминания. О том, как впервые Сареф узнал, что у него есть Хим, и как близко маленький беспомощный хилереми был к тому, чтобы оказаться стёртым перепуганным до смерти мальчишкой… Как Хим был близок к смерти, когда Мёртвый Король воров шутки ради нацепил на Сарефа Наруч Экзорциста… И как Хим избивал Мёртвого Короля воров в Приграничье, жестоко мстя за все свои страдания и унижения…
И Красс неожиданно жадно вцепился в это воспоминание. Как Хим с яростным, мстительным наслаждением избивает своего врага, как этот бешеный восторг захлёстывает Сарефа, который оказался не в состоянии сразу с этим справиться… Как обессиленный нейтрал лежит у его лап, в его полной власти… Как Хим, подпирая лапой череп Короля воров, приказывает ему благодарить хозяина за его милосердие… Красс, наверное, десять раз пересмотрел это воспоминание. После чего нехотя сказал:
— Вы умеете мстить своим врагам. Мне нравится, как вы им мстили. Я тоже хочу так. Я тоже хочу, чтобы выродок, убивший моего хозяина, валялся у меня в ногах и молил о пощаде.
— Это возможно, — невозмутимо заметил Сареф, — но ты не сможешь сделать этого сам. Зато… Ванда может тебе помочь…
— Я не желаю о ней говорить! — Красс снова пришёл в ярость, — она не имеет на меня никакого права!
— Я знаю, как это несправедливо, — заговорил Сареф, — но посмотри правде в глаза. Сосуд с тобой был в руках Эйлигаля, и он мог распорядиться тобой, как угодно. Если бы он отдал тебя члену своего Дома — то рано или поздно они бы выдрессировали и сломали тебя. А Ванда — не член Дома Гибельного тумана. Она может уйти после Состязаний туда, где вас никто не достанет. И где вас оставят в покое. Так, может быть, всё сложилось не так уж и плохо?
— Не знаю… — прошептал Красс, продолжая зловеще мерцать, — не знаю.
— Дяденька Красс, Сареф и Хим победили всех-всех своих врагов, мне папа с мамой так сказали! — неожиданно подал голос Ники со своего угла, — послушайте их, они дают хорошие советы.
— Ники! — всполошилась Яника,- молчи!
Но это возымело совершенно неожиданный эффект. Красс, наконец, полностью материализовался позади Ванды. И, взглянув в сторону, где сидели Яника
— Пусть… этот мальчик… подойдёт…
— Ни за что! — вскинулась Яника, — мы уходим немедленно!
— Подожди, — сказал Сареф, уловивший жадный порыв Красса, в душе которого впервые за долгое время проснулись мягкость и нежность, — позволь ему подойти. Пожалуйста. Клянусь, он не сделает ему ничего плохого.
Яника с огромным осуждением посмотрела на Сарефа. Но всё же, поставив сына на землю, позволила ему подойти, при этом держа его за левую руку. Ники медленно подошёл к Крассу, шкура которого была блестящего чёрного цвета. Тот опустился на колени перед Ники и наклонился к нему.
— Я могу вам помочь, дяденька Красс? — спросил Ники, который, на удивление, ни капли не боялся. Вместо ответа Красс протянул свою руку и коснулся большим когтистым пальцем ручки Ники. И тот, высвободив вторую руку из ладони мамы, сам погладил его левой рукой по морде. И — немыслимо! — из красного глаза Красса скатилась маленькая слеза.
— Ты… хочешь быть моим хранителем? — спросил Ники.
— Да… — прошептал Красс, — да…
— Нет! — приказал Сареф, и по его слову Яника мгновенно оттащила сына назад.
— Что? — разъярился Красс, — как ты смеешь? Ты не понимаешь! Я выбрал его! И он тоже выбрал меня!
— А что должны сказать его родители? — хладнокровно продолжил Сареф, — ты не уберёг первого хозяина! Потом целый год мучал второго! А теперь требуешь, чтобы тебе доверили ребёнка? Так не может быть.
— Как ты смеешь! — прошипел Красс, — я сделал всё, что мог для своего хозяина! Всё, что мог! Я бы умер ради него, если бы мог!
— И как твоя смерть помогла бы другим? — спросил Сареф, — мало просто героически умереть. Ты попробуй выжить — и уберечь тех, кто тебе доверился. Прекрати терзать Ванду и помоги ей. Докажи, что ты можешь быть хранителем, который убережёт хозяина в любой ситуации. Если ты хочешь себе хозяина, которого выбрал — докажи, что ты его достоин!
В этот момент от Красса снова разошлась волна злости. Но это уже была не бессильная ярость, смешанная с горечью и отчаянием. Это была злость, дающая силы… ведь теперь у него появилась цель, и ему было, ради чего бороться.
— Хорошо, — сказал, наконец, Красс. С этими словами Ванду чуть приподняло над столом, и она задрала голову, — я принимаю твоё командование, девочка! Я буду слушаться тебя и помогать тебе. С двумя условиями! Первое — ты поможешь мне найти и отомстить убийце моего хозяина. И второе — когда этому мальчику исполнится 20, ты найдёшь его и предложишь ему меня! И если он согласится — ты отпустишь меня! Ты согласна?
— Да, — прошептала Ванда.
— Чудесно, — довольно выдохнул Красс, — наконец-то… наконец-то больше не больно. Я не буду страдать… но я буду помнить! И однажды вы все, и ты, Сареф, и вы, родители Ники, достойные люди… однажды вы все увидите, что я достоин! Я буду достоин!..
После этих слов Красс испарился. А вслед за ним испарились и Шевью с Химом, полностью вымотанные этим ритуалом. Ванда, которая совсем осталась без сил, снова плюхнулась носом в стол. Но потом поднялась… И Сареф увидел, что из её глаз текут слёзы.