Освобождаясь от пут
Шрифт:
Малфой упал на стол, потеряв сознание из-за силы атаки. Снейп не связал его; он вытащил пузырек и посмотрел поверх сереброволосого мужчины. Неожиданно решившись, он поднял со стола безвольную руку и порезал ее маленьким кинжалом, который всегда был при нем.
Пять капель крови в измененную версию многосущностного зелья. Оно будет действовать только час, как любой другой его вид, но это, основанное на крови, даст Снейпу достаточно сущности Малфоя, чтобы почувствовать призыв и суметь ответить на него. Но прежде всего…
– Ассио мантия Пожирателя Смерти! –
Он одел ее за минуту. Схватив палочку Малфоя, чтобы достичь максимальной похожести, он безрассудно покинул кабинет бегом.
Никто не поймал его. У школьных ворот он откупорил пузырек и вылил отвратительное зелье себе в горло. Он подождал несколько секунд, чтобы появился эффект, и моментально понял, что не ошибся. Его предплечье, которое с прошлого лета было, в основном, онемевшим, теперь горело и болело. Как в старые добрые времена, с сарказмом подумал он. Он надел маску, подхватил подол мантии и продолжил сумасшедший бег к Точке Аппарации.
Он мог только надеяться, что было не слишком поздно.
**************************************************************************
Люпин стоял напротив двери МакГонагалл, но на его стук никто не отвечал. Его лицо исказилось от волнения, и неожиданно он почувствовал себя чрезвычайно глупо. Почему он прибыл в Хогвартс? Что ему сейчас делать? Ему нужно было доставить Энни в безопасное место, прежде чем действовать, но сейчас, когда Малфой стал директором, он не мог придумать в Хогвартсе другого безопасного места.
Однако…
– Пошли, Энни, – он потащил полусонную девочку за руку. Она не отреагировала. Со вздохом Люпин поднял ее на левое плечо, а правой рукой крепко сжал палочку.
Гриффиндорская башня!
В пустых коридорах эхом раздавался звук его торопливых шагов; здание казалось унылым, мертвым и неприятно незнакомым. Люпин был испуган. Два года назад, когда он здесь преподавал, коридоры никогда не были столь безжизненными и тихими в это время вечера. Голодные студенты крались к кухне, парочки искали пустые классы, шутники нервировали Филча, а учителя – в основном, конечно, Северус – патрулировали, чтобы поймать их.
А теперь – тишина.
Толстая Леди выжидающе посмотрела на него, когда он попросил пропустить его внутрь.
– Мне нужен пароль, дорогой. Вы больше не профессор здесь, так что я не могу пропустить вас без пароля. Мне жаль.
– Но мне нужно встретиться с… – он быстро подумал. – Мне нужно встретиться с мисс Грэйнджер. Срочно. Пожалуйста.
– Нет. Мне жаль. Новый порядок… – Люпин видел жалость на ее лице, но она все равно не пускала его.
Люпин чувствовал беспомощность, а время иссякало. Куда теперь пойти?
– О, профессор Люпин, – неожиданно раздался голос, полный сарказма и злобы. – Вы – и здесь?
Люпин повернулся на каблуках и увидел усмехающегося Кровавого Барона. Прямо как усмешка Северуса, нервно подумал Люпин.
– Не ваше дело, – мрачно пробормотал он.
– Я так не думаю. Я видел вас выходящим из апартаментов Северуса.
Чертовски здорово. Усмехающийся, полный ненависти старый враг. С момента шутки Блэка Кровавый Барон возненавидел их, всех Мародеров, и делал то, чего не делал ни один другой призрак (исключая Пивза, конечно): он шпионил за ними и докладывал об их передвижениях в школе самому Дамблдору.
И с его проклятой удачей первым, с кем он столкнулся, был Барон.
– Волдеморт похитил Квайетуса. Я пришел, чтобы помочь Северусу, – наконец сказал Люпин. – Но мне нужно позаботиться об этой девочке, и я хотел оставить ее в безопасном месте, прежде чем отправиться за ним.
Реакция призрака удивила Люпина. На лице Барона появилось беспокойство, и в его глазах загорелся странный свет.
– Вероломный мальчишка…
– Но Квайетус… – начал Люпин, но Барон его прервал.
– Не Квайетус. Том, – сказал он, и на мгновение Люпин задумался, кем же был этот мистический «Том». – Он уже убил Ноблестоуна, а теперь… – Барон испытующе посмотрел на Люпина. У Люпина упала челюсть. Том! Барон под Томом имел в виду Волдеморта. Так просто?
– Что вам нужно?
Вопрос застал Люпина врасплох.
– Э…
– Итак? Скажите мне! – подгонял его Барон.
– Пароль к гриффиндорской Башне, – кое-как, заикаясь, сумел произнести Люпин.
– Бреви Темпоре, – прозвучал немедленный ответ. – А теперь торопитесь!
Люпин автоматически послушался приказного тона. Он повернулся к Толстой леди.
– Бреви Темпоре! – сказал он, и портрет отъехал без дальнейших вопросов.
Люпин едва не упал от облегчения, когда увидел битком набитую гостиную. До комендантского часа оставалось уже немного времени, и Северус рассказал ему о новых порядках в школе, так что присутствие студентов было удивительным, но желанным. Люпину не нравилась мысль о том, чтобы кричать и звать Гермиону, потому что никто из мальчиков не мог войти в спальни девочек – и Люпин тоже.
– Профессор Люпин! – закричал кто-то. – Вы знаете что-нибудь о Квайетусе?
Люпин только покачал головой в ответ.
– Я бы хотел поговорить с мисс Грэйнджер, – сказал он, и, к его удивлению, толпа расступилась перед ним, проведя его прямо к Гермионе, глаза которой были покрасневшими.
Шум студентов разбудил Энни.
– Где мы? – спросила она хриплым от сна голосом.
– В безопасном месте, – ответил он и серьезно посмотрел на икающую девочку. – Мисс Грэйнджер, мне нужна ваша помощь.
Она постаралась подавить всхлип и кивнула.
– Тебе не нужно волноваться о Квайетусе. Я бы хотел оставить Энни с тобой, потому что профессор Снейп и я…
– Волдеморт убил моих родителей, – голос девочки был пустым и хриплым от слез.
Люпин отпустил Энни и замер от шока. Энни не возражала; она подбежала к рыжеволосой девочке и крепко обняла ее своими маленькими ручками. Она повернулась к Люпину.
– Ты можешь идти, Ремми. Освободи Квайета. Я останусь с ней, – серьезно сказала она, и шум в комнате стих. Энни посмотрела вокруг. – Волдеморт убил и моих родителей тоже.