Освобождение Белоруссии 1944 год
Шрифт:
28 июня Ставка Верховного Главнокомандования после переговоров с А. М. Василевским, мной и командующими фронтами уточнила дальнейшие задачи войск.
1-му Прибалтийскому фронту было приказано освободить Полоцк и наступать на Глубокое, 3-му и 2-му Белорусским фронтам освободить столицу Белоруссии Минск, 1-му Белорусскому фронту наступать основными силами на слуцко-барановичском направлении, частью сил развивать удар на Минск, охватывая его с юга и юго-запада. Этот конкретный замысел Ставки вытекал из общего плана операции, который преследовал цель
Успешное осуществление операции подтверждало дальновидность и растущую зрелость Советского командования, овладевшего оперативно-стратегическим искусством.
К сожалению, мне не удалось в тот момент выйти на прямую связь с А. М. Василевским, чтобы согласовать с ним дальнейшее взаимодействие 3-й армии генерала А. В. Горбатова, 2-го и 3-го Белорусских фронтов. Эти войска были нацелены на захват Минска и блокирование путей отхода крупной группировки противника. Войска 2-го Белорусского фронта крепко жали на эту группировку, не давая ей возможности оторваться от своих боевых порядков. При параллельном преследовании это являлось положительным фактором.
Назревало полное окружение всей 4-й немецкой армии. Что предпримет в этот решающий момент немецкое главное командование? Это заботило тогда Ставку, Генеральный штаб и всех нас, непосредственно проводивших такую ответственную операцию.
Как и надлежало в подобных случаях, главные усилия все командные инстанции сосредоточили на разведке, с помощью которой можно было определить замысел и практические мероприятия врага. Но как мы ни старались раскрыть и выявить что-нибудь важное в стратегическом руководстве немецкого командования, мы ничего не обнаружили, кроме небольшого усиления особо опасных для них направлений.
По данным белорусских партизан, действовавших в районе Минска, нам стало известно, что сохранившиеся в Минске Дом правительства, здание ЦК партии Белоруссии и окружной Дом офицеров спешно минируются и готовятся к взрыву. Чтобы спасти эти крупные здания, было решено ускорить движение в Минск танковых частей и послать вместе с ними отряды разминирования. Цель заключалась в том, чтобы прорваться в город, не ввязываясь в бой на подступах, и захватить эти правительственные здания.
Задача была блестяще выполнена. Здания были разминированы и сохранены.
На рассвете 3 июля 2-й гвардейский танковый корпус А. С. Бурдейного ворвался в Минск с северо-востока. В середине дня в город вступил 1-й гвардейский танковый корпус 1-го Белорусского фронта под командованием генерала М. Ф. Панова. С севера к городу подошли части 5-й гвардейской танковой армии маршала бронетанковых войск П. А. Ротмистрова. Вслед за танковым корпусом М. Ф. Панова к окрестностям Минска подошла 3-я армия генерала А. В. Горбатова. В то же время наши войска вышли юго-западнее и северо-западнее Минска, отбрасывая на запад подходившие резервы противника.
К исходу 3 июля основная группа
К концу дня 3 июля Минск был полностью очищен от врага.
Столицу Белоруссии нельзя было узнать. Семь лет я командовал полком в Минске, хорошо знал каждую улицу, все важнейшие постройки, мосты, парки, стадион и театры. Теперь все лежало в руинах, и на месте жилых кварталов остались пустыри, покрытые грудами битых кирпичей и обломков.
Самое тяжелое впечатление производили люди, жители Минска. Большинство их было крайне истощено, измучено, по щекам многих катились слезы…
11 июля, несмотря на оказанное сопротивление, окруженные немецкие войска были разбиты, взяты в плен или уничтожены. В числе 57 тыс. пленных оказалось 12 генералов, из них 3 командира корпуса и 9 командиров дивизий. Еще несколько дней продолжалось вылавливание отдельных групп солдат и офицеров противника, пытавшихся выйти к своим войскам. Но так как немцы быстро отступали, они никак не могли добраться до своих. Большую помощь в очищении территории от противника оказали нам местные жители и партизаны – истинные хозяева белорусских лесов.
Учитывая то, что на западном направлении образовалась брешь, занятая войсками противника лишь на основных направлениях, 4 июля Ставка Верховного Главнокомандования приказала продолжать наступление:
1-му Прибалтийскому – в общем направлении на Шяуляй, правым крылом фронта продвигаясь на Даугавпилс, левым – на Каунас;
3-му Белорусскому – на Вильнюс, частью сил – на Лиду;
2-му Белорусскому – на Новогрудок, Гродно, Белосток;
1-му Белорусскому – на Барановичи, Брест и захватить плацдарм на Западном Буте.
7 июля, в разгар ликвидации главных сил окруженной группировки противника восточнее и юго-восточнее Минска, передовые эшелоны 1-го Белорусского, 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов уже продвинулись от меридиана Минска далеко на запад и вели бои в районе Вильнюс – Барановичи – Пинск, мне позвонил И. В. Сталин и приказал прилететь в Ставку.
Рано утром 8 июля я прибыл в Москву и, приведя себя в порядок, направился в Наркомат обороны. Перед тем как встретиться с Верховным, мне хотелось глубже уяснить обстановку последних дней.
А. И. Антонов, как всегда собранно и точно, доложил анализ обстановки и мнение Генерального штаба о развитии событий на ближайший период. Слушая его, я испытывал большое чувство удовлетворения: как вырос Генеральный штаб и его руководящий состав в своей оперативно-стратегической квалификации!
Около 13 часов А. И. Антонову позвонил Верховный и спросил, где я. Уточнив ряд вопросов, он приказал А. И. Антонову и мне через час быть у него на даче. Ровно в 14 часов мы прибыли. И. В. Сталин был в хорошем расположении духа, шутил.