Освобождение Немезиды

Шелкопряд Мария

Да и все ли так, как казалось на первый взгляд? За симпатичным обликом, затмевающим парней из реальности, вполне могло скрываться кошмарное чудовище, даже никогда не бывшее человеком, способное только на обман, а нечто, иногда наблюдающее за нами из мрака, с годами никуда не исчезло и хотело неведомо чего. С реальными монстрами можно сражаться, на крайний случай убежать, а мои сомнения оставались со мной всегда…

Цифры показывали, что я не проспала и часа, но телефон продолжал нагло пиликать. Протерев слипающиеся глаза я, наконец, разобрала надпись на дисплее и тут же выключила звук, отправив телефон жить под кровать. Звонил мой бывший парень, Маирст. Отношения у нас с ним от и до

были абсолютно взаимные, а именно — фиктивные. По его словам, настоящие отношения плохо сказывались на результатах учебы, потому ему и понадобилось прикрытие от любовных бредней окружающих девчонок. Мне же после смерти бабушки и переезда из деревни в ставший чужим родной город требовалась поддержка, и такой серьезный союзник пришелся как нельзя кстати. Но даже так, Маирст умудрился надоесть мне задолго до того, как семья решила перебраться в Ив-Эллерс. Искренне не понимаю, для чего нам продолжать общаться.

— Нельт, ты проснулась? Иди сюда! — крикнул папа, услышав звуки из моей комнаты.

— Нет! Я буду еще спать!

Однако я быстро сообразила, что это заявление неосуществимо — грохот и другой различный шум, производимый родителями в процессе разбора вещей, не давал ни малейшего шанса снова заснуть. Папа двигал мебель, стоявшую не так, как ему хотелось, мама шуршала пакетами и коробками, раскладывая разные мелочи по всей квартире…

Наскоро умывшись, я приготовилась стянуть связку ключей и улизнуть в какой-нибудь парк, где возможно удастся подремать, прикинувшись, что читаю книжку. Ни о каких красотах города, полюбоваться которыми мне пришла идея во время ночной прогулки, речь больше не шла! Но папа заметил мой маневр:

— Пойдем, соня, мы и так опоздали.

Вчера он, оказывается, успел переговорить с родителями соседки-одногодки обо мне! Сдерживая зевоту, я поднялась следом за отцом на шестой этаж, знакомиться с Ли-ирс.

Девчонка оказалась обычной накрашенной куклой, всем своим видом демонстрирующая отсутствие мозгов и каких бы то ни было серьезных целей в жизни, кроме косметики и парней. С каждым словом, пока игнорируя лифт мы спускались вниз ступенька за ступенькой, моя неприязнь все усиливалась — Ли-ирс болтала без умолку.

— Сейчас я тебе город покажу. А ты на своих родителей не очень-то похожа. У тебя папа русоволосый, а мама с пепельно-каштановыми волосами. Ты волосы красишь? Они такого необычного, ярко-рыжего цвета! За километр все тебя наверно узнают! Правда, что ты лечилась у психологов? Мне всегда тебя из училища домой провожать или тебя иногда родители забирать будут?

— Стоп! — резко остановившись, я обернулась к ней, уловив в потоке нескончаемой болтовни, которую большей частью благополучно пропускала мимо ушей, настораживающие словосочетания. Ну, папочка, ну спасибо!

— Родители попросили меня везде с тобой ходить, чтобы за тобой присматривать… — по инерции пролепетало это создание и умолкло.

— С чего это? Я что, пятилетний ребенок?! Ты их наверно не так поняла, — одарила я «собеседницу» строгим взглядом.

— Да нет, они мне так и сказали.

— Если это шутка, то глупая! Я уже вышла из возраста, когда ведутся на такое. Понятно?

— Да, наверно они сказали не совсем то, что хотели… — мой уверенный и сердитый тон сбил Ли-ирс с толку, и она пошла на попятную. — Мои друзья живут далековато, вот родители наверно и хотят, чтобы мы ходили вместе.

— Именно так оно и есть. А папа у меня очень эмоциональный и всегда сгущает краски. Ты наверно вчера это заметила, — спокойно сказала я и нашла силы на улыбку. — Один визит к психологу для него равносилен неизлечимому диагнозу. А я согласилась к нему пойти только потому, что мама настаивала сходить после смерти бабушки.

—

Ты так сильно любила бабушку? — Ли-ирс сочувственно заохала, но жадный до сплетен взгляд выдавал. Соседка только и ждала от меня какой-нибудь истории об ужасном несчастном случае. Желание навсегда отвадить ее от своей персоны вспыхнуло с непреодолимой силой. Хорошо, что всего через год я стану совершеннолетней и на законных правах смогу переселиться куда захочу!

— Она стала мне самым близким человеком, я жила у нее с детства, много лет. Но папа старой закалки, ему не понять такие тонкости. Для него психолог и психиатр одно и то же, — жаловалась я нежным голоском, не забывая зорко осматривать окрестности. Вдали как раз показалась автобусная остановка.

— Ли-ирс, запиши мой номер телефона. Я пока по магазинам прогуляюсь, а ты по своим делам. Я ведь правильно догадалась, что ты не из-за меня в такую рань сегодня встала?

— Но ты ведь первый раз в нашем городе… — попробовала запротестовать она.

— Теперь это и мой город. Позвонишь, когда домой соберешься. Ты ведь не хочешь окончательно испортить о себе впечатление? К тому же у нас не получится хорошей дружбы, если из-за меня ты будешь жертвовать какими-то своими делами.

— Ну, хорошо… диктуй номер.

Я продиктовала. Девчонку явно впечатлила моя «взрослая речь» и Ли-ирс растерялась. Ей не обязательно знать, что телефон у меня дома под кроватью валяется…

К остановке как раз подъезжал автобус.

Ив-Эллерс город — картинка. Даже на обычных улицах встречались привлекшие мое внимание еще ночью столбы электропередач: одни закрученные плавной спиралью, другие по всей длине вздувавшиеся сложенными вместе цветными куполами. За обычными «обелисками» то тут то там скрывались дома интересной планировки — больше всего меня впечатлил пузырчатый зеленый домишко с выпуклыми стенами и сферической крышей. Увы, на частный домик родители в ближайшие годы явно не раскошелятся, и я, даже отправившись после училища сразу работать, тоже не наскребу на подобное жилище. Судя по всему, когда-то в Ив-Эллерсе проходил один из Карнавалов, и теперь остатки этой роскоши постепенно скрывались за однотипными новостройками.

Я вышла из автобуса и отправилась гулять по понравившейся аллее, тонувшей в зелени. Какие-то из поздноцветущих деревьев еще благоухали, сонливость после общения с болтливой соседкой прошла, а события ночи и неприятное утро представлялись чем-то далеким и незначительным. Я окончательно расслабилась, поддавшись отличному настроению, и не сразу заметила, что аллея абсолютно обезлюдела. А когда заметила, не придала этому особого значения.

Но постепенно стало тревожно. Я оглянулась. Тишина, не шевелится ни один листик. Улица позади так же безлюдна, как и впереди. Обычно отсутствие людей наоборот меня радовало — я не слишком-то любила носить головные уборы, способные скрыть мои волосы, а потому приходилось терпеть удивленные и любопытные взгляды прохожих, недоумевавших для чего красить волосы в такой вульгарный цвет. Некоторые модницы подходили спросить, какой краской я пользуюсь, и это всегда портило настроение, ведь я мечтала о нормальном цвете волос…

Сейчас я прикидывала, что может случиться днем? Обычно монстры придерживались правил нападать с наступлением темноты, когда меньше шансов, что у преступления окажутся свидетели, а жертва будет видеть хуже и испугается сильнее, но сейчас моя кожа покрылась противными мурашками. Кто-то из монстров находился рядом, наблюдал за мной.

Так уже бывало — из-за проклятых волос они чувствовали во мне больший источник энергии, чем в прочих людях. А еще монстров привлекала загадка, что же со мной такое странное?