Освобожденная возлюбленная

Уорд Дж. Р.

— Че делаешь? — всё равно спросил Хосе.

— Пропавшие люди. — Век выпрямился на стуле. — Заметил, сколько людей от восемнадцати до двадцати четырёх лет пропало недавно? Мужчин, не женщин.

— Ага. Майор собирает оперативную группу.

— Тут и девушек довольно много, но, Боже, это прямо эпидемия.

Мимо по коридору прошла пара офицеров, и они с Веком кивнули им. Когда шаги утихли, Век прочистил горло:

— Что говорит отдел служебных расследований. — Это был не вопрос. А тёмно-синие глаза парня оставались прикованными к базе данных. — Ты ведь поэтому пришёл?

— Ну, и ещё кофе принести. Хотя, похоже, о тебе уже позаботились.

— Приёмная внизу.

Ах,

да. Две Кейти, Бриттани, которая произносится как Бритни, и Тереза. Они все, скорее всего, считали парня героем.

Хосе прочистил горло:

— Оказалось, на фотографе уже висит несколько случаев асоциального поведения, потому что у него есть привычка показываться там, где его не ждут. Он со своим адвокатом просто хотят всё замять, потому что очередное проникновение на место преступления не очень хорошо для него кончится. ОСР [78] расспрашивают всех, и в итоге, с твоей стороны это простое нападение, без отягчающих. Плюс фотограф заявляет, что откажется сотрудничать с окружным прокурором против тебя, если до этого дойдёт. Скорее всего, он считает, это ему поможет.

78

Сокр. Отдел служебных расследований

Теперь эти гляделки посмотрели на него:

— Слава Богу.

— Не слишком воодушевляйся.

Век прищурился, но не в замешательстве. Он знал, в чём именно загвоздка.

Но всё же не спросил; просто ждал.

Хосе оглянулся. В десять часов вечера офис отдела по расследованию убийств был пуст, хотя телефоны всё ещё не умолкали. Недолгий звон раздавался тут и там, пока голосовая почта не завладевала звонившими. В холле обслуживающий персонал полностью погрузился в уборку, жужжание нескольких пылесосов исходило с дальнего конца, от химической лаборатории.

Поэтому ничто не мешало говорить напрямую.

Но Хосе всё равно закрыл входную дверь. Вернувшись к Веку, он снова сел и взял завалявшуюся скрепку, начав рисовать ей невидимую картинку на якобы деревянной столешнице.

— Они спрашивали, что я думаю о тебе. — Он постучал скрепкой по своему виску. — О психическом состоянии. О том, насколько ты контролируешь себя.

— И ты сказал…

Хосе просто пожал плечами и ничего не ответил.

— Тот подонок делал фотки трупа. Ради выгоды…

Хосе поднял ладонь, чтобы оборвать возражения:

— Здесь тебе не надо оправдываться. Нам всем хотелось побить его. Но вопрос в том… если бы я не остановил тебя… как далеко ты бы зашёл, Век?

На этом парень в очередной раз насупил брови.

И затем настала реальная тишина. Мёртвая. Ну, не считая телефонов.

— Я знаю, ты читал мой файл, — сказал Век.

— Ага.

— Ну, что ж, я немой отец. — Слова были произнесены тихо и медленно. — Я даже не рос с ним. Едва знал его и ни капли на него не похож.

Читай: Иногда удача на твоей стороне.

Про Томаса ДелВеччио можно много чего сказать. Он был отличником по уголовному правосудию, своему профильному предмету… лучший в классе в полицейской академии… Его три года в патруле были безупречны. И он был таким симпатичным, что никогда не покупал себе кофе сам.

Но был сыном чудовища.

И в этом коренилась их проблема. Ради всего святого, не честно перекладывать грехи отца на плечи сына. И Век был прав. По оценке психического состояния он был таким же нормальным, как и все.

Поэтому Хосе сделал его своим напарником, не раздумывая о папаше.

Но

это изменилось прошлой ночью, и проблемой стало выражение лица Века, когда он погнался за тем фотографом.

Такое холодное. Такое спокойное. Не больше эмоций, чем, если бы он открывал банку содовой.

Проработав в отделе по расследованию убийств почти всю свою сознательную жизнь, Хосе повидал много убийц. Тех, кто совершал их на почве ревности, потеряв контроль из-за парня или женщины; глупцов, в число которых, по его мнению, входили наркоманы и алкоголики, а так же всякие банды; а ещё были психи с садистскими наклонностями, которых нужно усыплять, как бешеных собак.

Все эти вариации на тему становились причинами невообразимой трагедии для семей их жертв и общества. Но этой ночью не они не давали Хосе отправиться домой.

Папаша Века убил двадцать восемь человек за семнадцать лет, и это только те, чьи тела нашли. Ублюдок сидел сейчас в камере смертников в каких-то ста двадцати пяти милях отсюда, в Сомерсе, Коннектикут, и скоро получит инъекцию, вопреки всем апелляциям, которые подал его адвокат. Но что на самом деле хреново? У Томаса ДелВеччио-старшего был фан-клуб… причём всемирный. Сто тысяч друзей на Facebook [79] , товары на CafePress [80] и песни, написанные о нём дет-метал [81] группами, — он был знаменитостью с дурной славой.

79

Facebook — социальная сеть, основанная в 2004 году Марком Цукербергом и его соседями по комнате Эдуардо Саверином, Дастином Московицем и Крисом Хьюзом во время обучения в Гарвардском университете. Благодаря этому сайту Марк Цукерберг в 23 года стал самым молодым миллиардером планеты.

80

Фирма CAFEPRESS занимается печатью изображений на футболках, кружках, сумках, магнитах, кепках и многом другом. Но самым интересным является то, что они стараются продавать не на прямую, а через посредников-продавцов и таким продавцом может стать каждый.

81

Дэт-ме?тал (также дет; англ. death metal, от death — «смерть») — экстремальный поджанр метала.

Чёрт возьми, Бог ему свидетель, всё это дерьмо сводило Хосе с ума. Тем идиотам, боготворившим подонка, следует поработать вместо него недельку. Увидеть, какими крутыми, по их мнению, убийцы были в реальной жизни.

Вообще-то он никогда не встречал ДелВеччио-старшего лично, но посмотрел достаточно видео от окружных прокуроров и интервью полиции. На первый взгляд парень был прямо-таки прозрачен и столь же спокоен, как инструктор по йоге. Милый, кстати, тоже. Не важно, кто стоял перед ним, или что говорилось, чтобы вывести его из себя, он ни разу не дрогнул, не сломался, ни разу не продемонстрировав признаков, что хоть что-либо из этого имело значение.

Но Хосе видел всё на его лице — как и несколько других профессионалов. Время от времени у него в глазах был огонёк, заставлявший Хосе тянуться к своему крестику. Нечто подобное можно было встретить у шестнадцатилетнего мальчишки, когда тот видел проезжающую мимо вишнёвую тачку или сексуальную девчонку с открытым животом. Как будто солнечный свет отражался от острого лезвия — мимолётная вспышка света и восхищения.

Но его выдавало лишь это. К приговору привели улики, а не его показания.