Освобожденная возлюбленная
Шрифт:
Ублюдки, с которыми он долго жил и сражался, дали клятву, и когда их голоса затихли в ночи, Кор наклонился и погрузил пальцы в пепел. Подняв руки к лицу, он золой начертил метки на щеках и обеих сторонах шеи, испещрённой толстыми жилами… и потом он взял крепкую кость черепа — всё, что осталось от отца. Держа пред собой горячие, обуглившиеся останки, он предъявил свои права на солдат, стоящих перед ним.
— Теперь я ваш единственный владыка. Свяжите себя со мной, иначе я объявлю вас своими врагами. Итак, каким будет ваше решение?
Не было ни капли сомнения. Мужчины опустились на одно колено, вытащили свои кинжалы, и с боевым криком вонзили лезвия в землю у ног Кора.
Глядя на их склонённые головы, Кор почувствовал, как
Бладлеттер был мёртв. Не живой более, это ночью он стал легендой.
И словно это было надлежаще и правильно, его сын занял место своего отца, командуя этими солдатами, служившими не Рофу, королю, который не правил, не Братству, которое не соизволит опуститься до их уровня…а Кору, и ему одному.
— Мы пойдём в том направлении, откуда появилась женщина, — объявил он. — И найдём её, даже если на поиски уйдут века. За содеянное этой ночью, она заплатит. — И Кор просвистел, громко и отчётливо, подзывая своего скакуна. — Я лично отомщу за своего отца.
Оседлав коня, он взял поводья, и, пришпорив животное, помчался в ночь, банда его ублюдков строем следовала по пятам, готовая отдать жизнь за него.
Когда они покинули деревню, Кор спрятал череп в чёрной рубахе, рядом с сердцем.
Месть станет его целью. Даже если она погубит его.
Глава 1
Наши дни
Ипподром Акведук, Куинс, Нью-Йорк
— Я хочу тебя.
Доктор Мануэль Манелло повернул голову вправо и посмотрел на обратившуюся к нему женщину. Едва ли первый раз он слышал подобную комбинацию слов, и губы, их произносившие, были накачаны достаточным количеством силикона, чтобы обеспечить хорошие ласки. И всё же, он удивился.
Кэндес Хансон улыбнулась ему, поправляя шляпку в стиле Джекки О. [2] рукой с идеальным маникюром. По всей видимости, она решила, что сочетание манер леди и похабных словечек было соблазнительно… может, для некоторых мужчин.
Чёрт, в другой период своей жизни он бы принял её предложение, следуя теории «А почему бы и нет?». Сейчас? Запишите под грифом «Скорее нет».
Не замечая отсутствие энтузиазма с его стороны, она наклонилась вперёд, демонстрируя грудь, которая не столько противоречила законам гравитации, сколько показывала ей средней палец и оскорбляла её мамочку, помочившись перед этим на туфли.
2
Джеки О. — Жаклин Кеннеди — первая леди США с 1961 по 1963. Одна из самых популярных женщин своего времени, законодательница мод и красоты в Америке и Европе, героиня светской хроники. Работала редактором в нескольких издательствах.
— И я знаю, куда мы можем пойти.
Ещё как знает.
— Гонка вот-вот начнётся.
Она надула губки. А может, они просто оттопыривались после инъекции силикона. Боже, лет десять назад возможно у неё было свежее лицо; но годы наложили отпечаток отчаяния… наряду с нормальным процессом старения, сопровождающимся появлением морщинок, с которыми она, несомненно, боролась аки боксёр.
— Тогда после.
Мэнни отвернулся, не удостоив её ответом, гадая, как она умудрилась попасть в секцию владельцев. Наверное, рада была вырваться из паддока [3] … и, без сомнений, Кэндес не в первую пролезать туда, куда ей вход заказан: Кэндес принадлежала к тому манхэттеновскому типу женщин, которых от проституции отделяет лишь отсутствие сутенёра. Она напоминала надоедливую осу… игнорируй шум, и она приземлится на что-нибудь другое.
3
Падок —
Кого-нибудь другого, точнее говоря.
Подняв руку, не позволяя ей приблизиться ни на дюйм, Мэнни опёрся на перила, ожидая, когда его девочку выведут на скаковой круг. Она прогуливалась снаружи, и Мэнни не имел ничего против: его лошадь предпочитала держатся особняком от собратьев, и некоторая дистанция никогда не заботила её.
Акведук в Куинсе, Нью-Йорк, — конный клуб не столь престижного уровня, как например в Бельмонте или Пимлико [4] , не сравнится он и с почтенной матерью всех ипподромов — Черчилл-Даунс [5] . Однако, он не был и третьесортным заведением. Ипподром растянулся на добрых две мили, здесь были и полный, и сокращённый скаковые круги. Общая вместимость — девяносто тысяч. Еда была не айс, но сюда приходили не для того, чтобы набить желудок. К тому же здесь часто проводились большие скачки, например, как сегодня: денежный фонд «Вуд Мемориал» составлял 750,000 $, и так как соревнование проводилось в апреле, оно служило хорошим подспорьем для кандидатов на «Тройную корону» [6] …
4
Пимлико — район в центральной части Лондона
5
Черчилл-Даунс (г. Луисвилл, шт. Кентукки) — ипподром, на котором проводятся известные кентуккийские скачки: соревнования трёхлетних чистопородных скаковых лошадей
6
«Тройная корогна» — награда за высшее достижение на скачках в США — победу в течение одного сезона на трёх главных соревнованиях: Кентуккийском дерби, скачках «Прикнесс» и Белмонтских скачках. Со времени появления двух последних соревнований в 1919 Тройную корону завоевали лишь одиннадцать лошадей.
О, да, вот она. Вот его девочка.
Когда Мэнни уставился на ГлориГлориАллилуйа, для него исчезли шум толпы, яркий солнечный свет и другие лошади. Он видел лишь великолепную чёрную кобылу, её шёрстка ловила блики и мерцала, она перебирала своими тонкими ногами, хрупкие копыта отрывались от земли и снова опускались на неё. С её ростом в почти семнадцать кистей, жокей восседал на её спине, словно сухой кренделёк, и такая разница в размерах показывала разделение власти. С первого же дня тренировок она ясно дала понять, что не станет бунтовать против надоедливого человечишки на спине из чистого любопытства. Заправляла всем она.
Её доминантный темперамент уже стоил Мэнни двух тренеров. Что с третьим? Парень выглядел немного расстроенным, но в нём говорило желание управлять, затоптанное её копытами до смерти: выступления Глори были невероятны… жокей просто не имел к ним никакого отношения. И Мэнни не волновало прижатые яйца этого парня, который зарабатывал на жизнь, командуя лошадьми. Его девочка была бойцом, она знала что делает, и Мэнни был не против, чтобы отпустить её на волю и наблюдать, как она предаётся соревнованию.
Не отрывая от неё взгляда, Мэнни вспомнил придурка, у которого купил Глори чуть больше года назад. Учитывая её родословную, двадцать штук — это почти халява, но ему также повезло с её темпераментом и тем фактом, что не было ясно, сможет ли она получить пропуск на скачки. Она была столь непослушна, что могла прозябать в стойле… или хуже — превратиться в собачий корм.
Но он не прогадал. Если отпустить поводья, предоставить ей возможность всё контролировать, кобыла выступала изумительно.