Освобожденные

– Послушай, Линн… – Я присела рядом, стараясь не глазеть на шрам у нее на скуле – постоянное напоминание о том, что случилось. Я прекрасно ее понимала, ведь каких-то пару недель назад сама прошла подобное; пережитое было еще свежо у меня в памяти. – Дар почему-то медлит, не может определиться. Калеб ведь тоже своего не знал, пока… ну, сама помнишь. И вы с Кайлом о своих совсем скоро узнаете, точно говорю. Ты прости нас, пожалуйста, что мы все тут закрутились и внимания на вас не обращаем…

Возвышение Кайла и Линн произошло на крыше дворца, за которым последовало и Взаимообладание. Но все мы были так заняты своими проблемами и заботами, что о Кайле и Линн совсем позабыли; а тем временем ни один из них еще даже не предчувствовал своего Дара. Не обратили мы внимания и на то, что у Линн – у человека – на запястье появилась татуировка.

– Нет, ничего, – быстро сказала Линн. – Я и не хочу быть в центре внимания. Просто Кайл… – Она хлюпнула носом, и я поняла: она плакала до того, как пришла ко мне. – Он из-за этого расстроен. Я точно знаю. И как после этого не расстраиваться?

Я улыбнулась, потому что меня саму не раз терзали схожие чувства.

В кармане у меня зажужжал мобильный, но я не обратила на него внимания.

– Мы с Калебом тоже через все это прошли. Мне казалось, что меня обманули, потому что он оказался Асом, а я – нет.

– Да. – Линн кивнула. – Вот и мне так кажется.

Я знала: совсем скоро за ней придет Кайл. Она была так расстроена, что он не мог этого не почувствовать.

– Не волнуйся, Линн. Кайл – большой мальчик. Я тебе точно говорю: как только будете готовы, Дар у вас появится. И наверняка какой-нибудь крутой. А Кайл не расстроился. Я у него в голове, помнишь?

– Вылезай уже из нее! – прохрипела Линн, поднимаясь и краснея. – Его мысли теперь – частная собственность.

– Я имела в виду, что чувствую, когда он расстроен, – пояснила я, пытаясь сдержать улыбку. – Улавливаю настроение.

– Проехали, – буркнула Линн и яростно потерла щеку. – Я из-за всего этого такой нюней стала, ужас.

Я засмеялась, и тут на крышу выскочил Кайл. Он почти подлетел к Линн и схватил ее за плечи.

– Что такое? – Он огляделся в поисках угрозы, но ничего не обнаружил. Потом посмотрел

на нас – и остановил взгляд на Линн. Услышав ее мысли, он нахмурился. – Я же говорил тебе, Линн, все будет хорошо.

– Да, но…

– Ага-ага, – перебил Кайл и приложил палец к ее губам. Я улыбнулась, заметив, каким яростным взглядом она одарила любимого. – В нашем клане я не сомневаюсь: Дар приходит тогда, когда ему самое время. И еще я верю в нашу новоиспеченную Прорицательницу. – Он ухмыльнулся. – Эта пай-девочка превращает Вселенную в уголок любви и добра. Такая лапочка!

– Иди-ка ты, Кайл…

– Видишь? – засмеялся Кайл, потом повернулся к Линн, и улыбка его изменилась. Так он улыбался ей одной. – Смотри, какая она спокойная и невозмутимая. Как удав, ей-богу! Может, и ты успокоишься?

Линн вздохнула и закусила губу.

– Успокоюсь, так и быть.

– Правда? Как удав?

– Как удав под транквилизатором, – усмехнулась она.

Кайл широко улыбнулся и обхватил ее лицо ладонями. Затем провел пальцем по шраму и выдохнул:

– Хорошо.

Я слышала его виноватые мысли. Кайл думал, что подвел ее. Он так расстроился из-за Родни, что не смог исцелить ее щеку, и теперь мучился оттого, что из-за него любимая навсегда останется с этим шрамом.

– Хватит, – резко прошептала Линн. – Хватит, Кайл. – Она тоже обхватила ладонями его лицо. – Это не твоя вина. Не ты меня ранил.

– Я должен был тебя исцелить.

– Ты потерял двоюродного брата, – шепнула Линн. – Хватит уже.

Он на мгновение задумался, а потом грустно улыбнулся:

– Кто бы говорил.

Линн шумно вздохнула, поняв, что попала в ловушку, и тихо засмеялась:

– Ладно.

А потом встала на цыпочки и поцеловала его. Я поспешила смыться…

Двинувшись вниз по лестнице, я беззаботно перескакивала ступеньки. Только вчера мы узнали, что Хэддок – мой настоящий отец, а потом – что Джен и Биш запечатлелись… ну наконец-то! Но сегодня я чувствовала себя намного лучше. Чувствовала, что, несмотря на множество нерешенных дел, все с нами будет отлично. Я уже давно не ощущала ничего подобного и теперь наслаждалась этим чувством. Все вставало на свои места.

Я как раз пыталась позвонить Бекки, когда Линн отвлекла меня своей миленькой тирадой. Номер Бекки я набирала несколько раз, но слышала только автоответчик. Она уехала с Ральфом в горы, жутко на меня разозлившись, как только умеют злиться лучшие подруги.

Я перечитала ее эсэмэски: «Как ты могла не рассказать мне, что едешь в чертов Лондон?!», «Почему ты целую неделю не звонишь?» – и, конечно, мое любимое: «Ну когда же ты расскажешь мне грязные подробности о себе и своем студентике? Смотри у меня! Не позвонишь – я тебе задам трепку!»

Вспомнив об этом, я улыбнулась. Я ужасно по ней соскучилась. Она была кусочком «нормального» мира, от дополнительной порции которого я бы не отказалась.

Я услышала за дверью мысли Калеба ровно за секунду до того, как он обхватил меня за талию. Он прижал меня спиной к стене, и я поддалась; и вот они – теплые губы, закрытые глаза и мягкие, но настойчивые руки.

Бедный Калеб. После того как мы узнали о Джен и Бише, Мария решила оставить их наедине и пришла спать к нам. Калеб мысленно вздыхал о том, что и нам не помешало бы уединение, но на одну ночь все-таки уступил.