От -50 до +50: автостопом и пешком по России, Азии, Африке
Шрифт:
— Ху а ю??!! — Кто вы?
Так как, разумеется, человек с рацией не предъявил никакого документа, я продолжил “считать его грабителем”. Вырвался, и мы с Ильёй с криками “помогите, грабят!” убежали за очередной поворот. О счастье, дорога! Какой-то грузовичок приостановился, мы запрыгнули в кузов и удрали от погони.
Но не тут-то было! Весь город встал на уши, но мы об этом не знали. Сеть агентов имеется в каждом египетском поселении. Мы выехали на окраину города и даже вписались в дом какого-то крестьянина — тот пустил нас в свой дом, но лишь для виду, и (опасаясь, что мы исчезнем) немедленно настучал. Пока мы устраивались спать в его доме (в палатке, во избежание комаров) — у дверей деревенского дома густел шум людской.
Наконец, двери распахнулись — включили свет — и в комнату ворвались менты.
— Собирайтесь! Поехали в полицию!
И началось, что началось… Пол-ночи проторчали в полиции. Да как да почему вы оказались в городе Абу Тиг? — Так потому: приехали на поезде, мы же туристы, вот и ездим в разные города. — Кто вам сказал, кто посоветовал ехать в этот город? — А что, запрещено? — Нет, очень опасно: ведь в этом городе нет гостиниц, нет ресторанов, как же вы будете ночевать, это всё для вашей безопасности! (Гостиницы в любом египетском городе наверняка есть, но здесь они, наверное, с клопами, не соответствуют стандарту, показывать иностранцу их нельзя.) Почему вы убегали от полиции в городе? — Мы думали, это грабители. Полицейский должен иметь форму и предъявить документы, а эти хватали нас за руки и рюкзаки, и документов у них не было, вот мы и решили убежать от грабителей. — Почему вы оказались в доме крестьянина? — Вы же сами говорите, что гостиниц в городе нет, вот мы и решили заночевать у крестьянина в гостях, и он нас впустил. Отдайте наши паспорта! — Сейчас сейчас, одну минуточку, мы сейчас перепишем и сообщим начальнику… Одну минуточку… — Отпустите нас, мы уже не хотим смотреть ваш город Абу Тиг, мы хотим его покинуть. — Сейчас, сейчас… Ходить по улицам очень опасно… Сейчас приедет вооружённая охрана, и вас доставят куда вам нужно… Сейчас, сейчас…
Несколько часов длилось наше сидение, и я стал наглеть, чтобы скорее надоесть: потребовал чай (менты сходили на улицу и экспроприировали два стакана чая в чайхане напротив); отобрал бутылку “Пепси-колы” у ребёнка, сына начальника; снял чалму со старого, уважаемого человека, стукача, который пришёл давать показания на нас (голова старца оказалась под чалмой совершенно лысой, и это вызвало хохот всех присутствующих, а сам опозоренный старец возопил громко); пытался стянуть халат с другого деятеля-общественника; когда же в кабинет главмента официант лизоблюдно пронёс поднос с бутылкой пива, я громко заорал: “Харам! Харам!” (Запретное!) Официант от страха оступился, я схватил его за руку, бутылка упала и разбилась, и лишь тогда я прочёл на этикетке надпись “Безалкогольное”. Тут же прибежали уборщики затирать позор, менту принесли новую бутылку. Потом я потребовал ещё чая, потом ещё, в итоге мы выпили с Ильёй 12 стаканов — полицейские носили их с всё возрастающим недовольством. Мы надеялись, что уже скоро надоедим и нас отпустят; но вышло хуже: нас решили отвезти в областной центр, в Асьют; вооружённый конвой довёз нас до поста ГАИ, где нас принял другой конвой, ничего не смыслящий и не знающий, в чём суть нашего дела. Начальник поста ГАИ был толстым, и я ткнул его пальцем в пузо:
— Хубз, хубз! — лепёшек объелся!
Другие гаишники все засмеялись: все знали, что начальник толстый, но никто не решался на то, чтобы изречь истину… Потом ещё несколько конвоев, дурные переговоры по рации, наконец уже во второй половине ночи нас доставили в Асьют, передали на вокзал… Только там от нас отцепились: они сдали нас сотрудникам вокзала, а те были невнимательны, и мы, не купив билет, ускакали первым поездом на юг. Поезд оказался дорогим и цивильным, платить мы не стали, а вышли (было уже утро) на какой-то станции и нырнули в нормальный “бичевоз” до Асуана. В том поезде хоть и были свои полицейские, но они уже не стали нам сильно мешать: только пересадили на свои “Места для ментов” и охраняли нас по пути. О приключения! Как иностранцы в СССР!
Наверное, так же было бы у нас, если иностранцы “случайно” оказались бы не на Красной или Дворцовой площади, а в каком-нибудь не-туристском Коврове. “Золотое
А в провинции? Белый иностранец ещё может быть не сразу замечен. А вот выйдет негр в какой-нибудь Окуловке — мистер! Вы наверное ошиблись! Ленинград вон там! А если город с “секретами”, то в милицию наверняка сдали бы и отправили в ближайший открытый город, пока самих местных не заподозрили в порочащих советского человека связях.
Асуан. Погром на базаре
Наконец приехали в Асуан. Илья был очень удивлён свойствами страны и её “органов”; я же не удивился: четвёртый раз в Египте, так было всегда. Любой иностранец в этой “райской” стране свободен и счастлив лишь покуда действует в рамках неписанных туристских правил: живёт в гостиницах, ездит на специальных автобусах и поездах, посещает достопримечательности и города, указанные в путеводителе. Шаг влево или вправо, и тебя — всегда под благовидным предлогом, но неумолимо — возвращают на избитую, рекомендованную для иностранцев, тропу. Стукачи и менты повсюду помогают вам не сбиться с пути…
В Асуане решили ночевать в гостинице — я помню, как в 1999 году мы с В.Шарлаевым пять часов искали ночлег в Асуане — и его нашли, да, но как трудно найти человека, который согласится тебя принять, прикрыть от всевидящего взора, не боясь того, что и его за незаконные связи с иностранцами сцапает египетское ГБ! Итак, поселились в гостинице.
Вечером вышли на базар, чтобы затариться едой на завтрашний паром до Судана. Главная асуанская улица — торговая улица, и вечером, как спадает жара, чего там только нет! Одежды, халаты, тюбетейки, египетские папирусы, открытки, искусственные жуки-скарабеи, тупые ножи и шпаги, фотоплёнки, макеты статуй и пирамид, сувениры на любой кошелёк и конечно же еда. Асуан — туристский город, и цены бешеные на всё. Но они тут же снижаются в процессе торговли.
— Мистер, купи эту тюбетейку! Она вам очень идёт! Всего 25 фунтов! 15! 10! Последняя цена 5 фунтов! — гоняясь за покупателем, кричит продавец.
Тут нам попался продавец бананов, добивающий последние 10–15 вечерних кг по бросовой цене — по 1 фунту за килограмм. Ценник — здоровая картонка 20х30 см — был приколот к бананам.
— Нам 3 кг, “тлята килу”, — он навешал, но сдачи с пяти фунтов давать не стал: говорит, мол, дайте ещё 1 фунт! Бананы по 2 фунта за кило, мол. Но я-то умею читать по-арабски и вижу, что бананы стоят 1 фунт (5 рублей) за килограмм!
— А ну гони два фунта!!! — я решил испугать обманщика, заорал на него и сделал страшное лицо. — Гони два фунта, вредитель!!!
Вокруг столпились египтяне. Один, специалист по обману иностранцев, ради этого специально выучивший английский язык, стал защищать жулика, говоря что, мол … В общем давайте ещё фунт.
— Бананы стоят 1 фунт за килограмм, — показываю ценник.
— Не верь глазам своим, два!
Я решил стоять до конца, сделал ещё более страшное лицо и одним махом запрыгнул к продавцу на прилавок.
— Сейчас же гони два фунта, а не то… — спелые бананы, один за другим, превращались в неаппетитного вида кашу, под воздействием моих тяжёлых ботинок от московского магазина “Спецодежда”. Продавец и вся улица с ужасом смотрела на это превращение бананов. Я взял в руки самую тяжёлую гирю от весов.
— Аттани!!! Итни гиней!!! — орал я во весь голос, в то время как продавец уже бежал куда-то — о ужас! В кармане у него не нашлось двух фунтов! Сейчас все бананы погибнут! (Я сделал вид, что сейчас брошу гирей в голову убегающего продавца.) Весь базар, вся торговая улица замерла и замолчала в ужасе (“хорошо что не со мной…” — думал каждый продавец), над базаром повисла тишина, и только мой голос справедливости раздавался… Уже тянут мне два фунта. Спасибо. Бананы очень хорошие.