От Александровского централа до исправительных учреждений. История тюремной системы России
Шрифт:
Не лучше обстояли дела в других провинциях большой империи. В том же Иркутске особенно остро стоял вопрос о том, как прокормить ссыльных. Обнародованные архивные документы открывают завесу на проблему давно минувших лет. Городской голова Михаил Сибиряков, пользуясь именем Думы, еще в 1793 году обратился к губернатору с такой резолюцией: «Умножившийся в городе сорт ссыльных, следующих или к поселению, или к отсылке в казенные работы… эти люди требуют, как и настоящие жители, подвозимого из селений в рынок пропитания». И далее: от ссыльных «кроме опасности жителям в рассуждении побегов и воровства, часто бываемого, не видно пользы».
Впрочем, изложенные на бумаге серьезные
В 1803 году практически рядом с Рабочим домом была построена первая каменная тюрьма (ныне район улицы Баррикад). Она простояла до середины века, когда было принято решение построить на ее месте новое здание. Ставшую тесной старую тюрьму разрушили и окончательно снесли.
Архивные материалы, собранные иркутским историком Н. Бубис, дают представление о ходе этого строительства. В 1845 году на утверждение в МВД были представлены проект и смета на новое здание с прилегающими службами. Сметная стоимость проекта оказалась весьма значительной – 208825 руб. Попытка генерал-губернатора Н.Н. Муравьева найти подрядчиков на это строительство окончилась неудачей, на объявленные торги никто не явился. В этой ситуации было поручено инженеру Путей Сообщения капитану И.И. Шацу, состоявшему при Главном Управлении Восточной Сибири, выполнить проект и смету на устройство острога, не придерживаясь утвержденного проекта, а исходя из местных имеющихся средств. Его проект генерал-губернатор нашел «…достаточным, цели своей соответствующим, сметное исчисление умеренным и потому к скорейшему выполнению годным».
В 1857 году был учрежден особый комитет, ведавший вопросами строительства. В него вошли полицмейстер, городской голова и капитан Шац, который должен был производить работы. Возглавил комитет военный губернатор К.Б.-К. Венцель.
В утвержденный проект Шац внес поправки, вызванные потребностью одновременного с замком строительства служб: бани, кухни, дома для смотрителя. Кроме того, первоначальным планом главный корпус предполагался одноэтажным, вместо этого Шац предложил над передним фасадом возвести второй этаж. В этом случае не нужно было строить отдельное здание для помощника смотрителя, служителей и конторы. Необходимость в максимальной концентрации тюремных построек диктовалась рельефом местности. Задний двор, очень тесный и ограниченный протекающей сзади речкой Сарафановкой, не был рассчитан на строительство многочисленных сооружений.
Все перечисленные изменения в проекте Комитетом по постройке острога были признаны необходимыми и удобными в исполнении: не требовали значительных капитальных вложений и были относительно просты в техническом решении.
Производить работы было решено хозяйственным способом, с привлечением для черных работ арестантов с положенной по закону (весьма незначительной) оплатой их труда. Они же были задействованы на рудниках и кирпичных заводах, поставлявших строительные материалы.
18 апреля 1858 года Шац сообщил генерал – губернатору, что приступает к каменным работам на главном корпусе.
Следует отметить, что на строительство были собраны каменщики со всей Сибири. Имена некоторых из них сохранились, благодаря архивным документам.
Из иркутских мещан острог возводили: Николай и Иван Кремневы, Петр Жданов, Михаил Попов, Петр и Алексей Накволины, Дмитрий Караулов, Бернард Линовский, Алексей Ружников, отставной канцелярист Иван Рубцов,
Строительству тюрьмы придавалось чрезвычайное значение, оно находилось под личным контролем генерал-губернатора. Старый острог был разрушен, арестанты содержались в малоприспособленных для этой цели зданиях бывшей иркутской суконной фабрики и ремесленного дома, поэтому прилагались все усилия для скорейшего его завершения. В одном из своих рапортов Шац просит «о назначении для черных работ арестантов из выдворяемых поселенцев, без особого конвоя» и предлагает «по крайней надобности для кирпичного завода в чернорабочих из поселенцев, сверх назначенного по контракту с Луксом 50-ти человек для выделки кирпича… отобрать с институтских зданий до 35 человек для казенных кирпичных заводов».
Под «институтскими зданиями» имелся в виду Институт благородных девиц, для которого в это же время на набережной Ангары возводились новые помещения.
Потребность в строительном материале была настолько высока, что местная промышленность не могла справиться с заказами тюремного ведомства. Кирпич на строительство острога поставлялся всеми городскими владельцами кирпичных заведений. В архивных документах сохранились сведения о поставщиках: «Куплено у иркутского мещанина Лукина 4000 кирпича», или: «Заплачено иркутскому 1-й гильдии купцу Василию Останину за купленный у него кирпич… 172 руб.».
Строительный материал приобретался также у мещанина Парфенова, казака Оглоблина, мещанина Александра Давыдова. Самым крупным поставщиком кирпича в это время был гражданин города Виндавы Карл Лукс. На его заводе выделывались также изразцы, на отделку печей он продал их «1213 по 10 коп. за штуку».
Именитые иркутские купцы тоже поставляли материалы на строительство острога: Андрей Белоголовый – цокольные камни и плиты для выстилки полов, И.С. Хаминов – листовое железо, которое он выписывал с Екатеринбургских заводов. Основная масса необходимых для строительства железных изделий изготавливалась на близлежащих, Петровском и Николаевском, железоделательных заводах. В рапорте на имя Венцеля 29 марта 1859 г. И.И. Шац писал: «не оставить сделать распоряжение о высылке при первой возможности, по окрытии навигации по Байкалу, из Петровского железоделательного завода железа».
Тальцинский «компанейский» завод изготавливал и поставлял оконные стекла.
К осени 1859 года строительство острога близилось к концу. Оставалось провести внутреннюю и наружную отделку помещений. Покрытием кровли руководил поселенец Фридрих Миллер, печи выкладывал казак Иркутского казачьего полка Иванов. Оконные решетки выковал иркутский мещанин Зимин. В течение лета 1860 года были завершены плотничные и столярные работы, которые проводились крестьянином Иваном Багриновским с артелью. Наружной отделкой занимались каменщик Петр Горев и его брат, крестьяне Нижегородской губернии. В расчетных документах значится: «Заплачено каменщику Петру Гореву за вытеску сандриков над 30 окнами переднего фасада из песчанника по три рубля с каждого окна и за прибавку 2 окон в стенах коридора по заднему фасаду с закладыванием решеток… всего 108 рублей».