От целителя до врача. История медицины с древности до наших дней
Шрифт:
Первое знакомство римлян с греческими врачами оказалось обескураживающим. Некоторые врачи, первыми явившиеся в Рим, были шарлатанами и неудачниками, не нашедшими применения у себя на родине; они воспользовались доверчивостью наивных римлян, но этим нанесли вред прежде всего самим себе. Катон – этот раздражительный мизантроп II века до н. э., – как и следовало ожидать, нашел подходящие слова для осуждения греческих врачей. Катон был римским Коттоном Матером и хорошо относился только к Катону, который, выражаясь его словами, «был должен римскому народу меньше, чем народ – ему». Именно Катон заканчивал каждое свое выступление в сенате хриплым призывом: «В прочем считаю, что Карфаген должен быть разрушен», чтобы побудить римлян ко 2-й Пунической войне. О греческих врачах – среди прочего – он говорил: «Они [греки] – самая ужасная и неисправимая порода людей, и вы можете, как пророку, поверить мне на слово, если я скажу вам, что, когда они наградят нас своей литературой,
У римлян поначалу не было законов для наказания преступной халатности, отравлений и манипуляции завещаниями с помощью нанятых врачей. Плиний упоминает о некоторых злоупотреблениях, которые произошли из-за отсутствия юридической защиты. Плиний пишет: «Они подвергают нас смертельной опасности и на этом учатся, они набираются опыта, обрекая нас на смерть. Врач – единственный человек, который может совершенно безнаказанно убить другого человека. Да мало того, вся вина возлагается на самого больного; его обвиняют в неповиновении, и получается, что судить следует того, кто умер».
ГИППОКРАТ ИЗ КОСА, ОТЕЦ МЕДИЦИНЫ. ГРАВЮРА ИЗ КНИГИ АМБРУАЗА ПАРЕ «ХИРУРГИЯ» (XVI ВЕК)
Гиппократа считают отцом современной медицины. Он жил в V веке до н. э., но заложенные им принципы медицины были полностью развиты только к концу XIX века
Плиний жил в I веке н. э., был активным законодателем и политиком. Имея в своем распоряжении секретаря, которому он мог диктовать в любое время дня и ночи, Плиний – в свободное от государственных забот время – написал сто восемь больших книг, посвященных своему жизнеописанию, политической и естественной истории, но в этих книгах мы находим мало оригинальных мыслей, а очень многое не выдерживает разумной критики. Самая знаменитая из его книг – «Естественная история» в тридцати семи томах – содержит все, что только можно отнести в эту рубрику. Плиний с большим уважением относился к Катону, но был более справедлив по отношению к врачам. Плиний, например, писал: «Это [халатность и невежество] преступно, но обвинять следует лишь отдельных людей; и в мои намерения не входит тратить время на упреки в адрес отбросов врачебного сословия или привлекать всеобщее внимание к невежеству этих отбросов».
Как указывает Плиний, пророчества Катона сбылись. Можно, для примера, вспомнить развратные похождения врачей Эвдема и Векция Валента, прибывших в Рим одними из первых греческих врачей. Эвдем вступил в связь с Ливией и отравил ее мужа, Друза Цезаря; Валент же вступил в связь с небезызвестной Мессалиной, которая добилась казни Ливии, а сама была убита. Ливия же была дочерью Агриппины, которая с помощью врача Ксенофонта Косского отравила своего мужа, императора Клавдия. По поводу поведения Эвдема и Валента Плиний восклицает: «Какой неслыханный разврат царит в домах даже наших императоров!» Возможно, римляне плохо разбирались в медицинской халатности, но они хорошо знали, что такое супружеская неверность. Эвдем был подвергнут пытке, а Валент казнен.
Несмотря на неприязненное отношение римлян, греческие врачи стали во множестве прибывать в Рим после падения Коринфа в 146 году до н. э. Со временем греки были приняты. Появились должности городских и придворных врачей. Нерон пользовался услугами врача, который лечил его синяки и ссадины после ночных вылазок императора на улицы Рима.
Греческая медицина продолжала развиваться уже в Риме. Кульминацией этого развития стала организация труда повитух, как об этом писал в II веке н. э. Соран Эфесский. Соран жил в Риме во времена Траяна и Адриана. Его труды по повивальному делу и женским болезням задали стандарт, оставшийся непревзойденным в течение следующих четырнадцати столетий. Мало того, эти столетия были временем величайшего регресса медицины. Презрение к суевериям римлян Соран выразил в одной фразе из наставления для повитух: «Повитуха не должна верить в духов». Соран обладал солидными познаниями в анатомии женских половых путей, но знания его были не точны, так как греческая религия запрещала вскрытия, и Сорану приходилось довольствоваться вскрытиями животных. Согласно наставлениям Сорана, к женщине во время родов надо относиться с добротой и сочувствием,
Следующий отрывок из книги Сорана позволяет оценить характер этого великого врача Античности, тем более великого, что в своем служении он обратился к страданиям рожениц: «Здесь есть некоторое несогласие, ибо некоторые отвергают разрушение плода, ссылаясь на свидетельство Гиппократа, который говорит: «Я не дам никому ничего разрушающего, полагая, что дело медицины беречь и сохранять то, что рождает природа».
КЕНТАВРЕССА, КОРМЯЩАЯ СВОЕ ДИТЯ Античная камея
Есть и такие, кто придерживается такого же взгляда, но делает различение, а именно что плод зачатия не должно разрушать, если оно явилось следствием супружеской неверности или если женщина хочет избавиться от плода, чтобы сохранить красоту; но плод следует разрушить, чтобы избежать тяжелых последствий в родах, если чрево слишком мало и не может служить опорой плоду, если у женщины отекли ноги, а на губах появились трещины или если она страдает каким-либо иным заболеванием».
Глава 2
Сары Гэмп и их помощники
Цивилизации, как и люди, рождаются, растут, стареют, болеют и умирают. Но так же, как и среди людей, их влияние может сохраняться долгое время после смерти. Римская империя пришла к упадку, греческая медицина деградировала. Христианская религия была на подъеме, и под влиянием ее теологии стали больше заботиться о духовных, а не о телесных аспектах жизни. Откровение заменило разум; причины болезней стали приписывать одержимости дьяволом, а лечение болезней свелось к изгнанию бесов и чудесам. Рациональную медицину сменило суеверие. Учения таких греческих врачей, как Гиппократ и Соран, были утрачены для западного мира. Но учения эти не пропали вовсе; они были собраны и хранились в монастырях христианской Европы. Они были погребены там и ждали своего часа, чтобы возродиться к жизни много веков спустя. Пока длилось это ожидание, любые попытки борьбы за прогресс медицины беспощадно подавлялись церковью. Духовенство ревностно прятало собранные древние учения, чтобы сохранить влияние на невежественные массы. Разумные воззрения талантливых людей были оставлены, их сменили смехотворные теории и методы, возникшие из фанатизма и возросшие на невежестве простого народа.
Средние века были самым несчастливым в европейской истории периодом для женщин. В обществе господствовало неслыханное невежество, лишенное интуитивных навыков первобытных племен и знания Античности. Женщины были полностью лишены – пусть даже и отвратительной – врачебной помощи, но в то же время пороки городской цивилизации год от года делали деторождение все более и более опасным. Медицина Средних веков вобрала в себя все пороки древности и добавила к ним невежество и варварство. Для женщин с наступлением христианской эры начался период бед и несчастий. Женщина расплачивалась за мифическое грехопадение соблазненного ею человека болью, кровью и смертью.
Первобытная женщина прибегала к вытравливанию плода или к аборту, если чувствовала, что роды окажутся трудными, или если в это время она кормила предыдущего ребенка. Из приведенной в конце первой главы цитаты Сорана становится ясно, что, каким бы ни было отношение к этому вопросу повитух, греческие врачи смотрели на аборты приблизительно так же, как и современные врачи. Аборты следовало делать не по прихоти, а при наличии опасности здоровью или жизни матери. Средневековая Римско-католическая церковь и здесь поставила барьеры, обрекая несчастных женщин на мучительные пытки. За аборт женщине грозило вечное проклятие, и поэтому богопротивный аборт был заменен кесаревым сечением. Вскрытие живота и матки для извлечения плода производилось тогда без анестезии и без соблюдения даже элементарной асептики, с грубостью, присущей всем варварским народам.