От десятой луны до четвертой
Шрифт:
– Такой толстой задницы в Пряжке больше нет, – холодно сказала я.
– Значит, вы увидели лежащего лицом вниз человека, в котором узнали начальника охраны и решили, что он убит. Верно я вас понял?
– Да.
– Вы подходили к телу?
– Нет.
– На каком расстоянии вы были от него?
– Примерно пять шагов.
– Кто находился непосредственно у тела?
– Госпожа надзидама.
– Какие действия она предприняла?
– Начала рыдать, чем и привлекла охрану.
– Что делали в этот момент вы?
– Стояла в толпе соучениц.
– Что произошло,
– Нас отправили в дортуар.
– Вы разглядели предмет, торчащий из спины трупа?
– Насколько это возможно с пяти шагов. Да.
– Вы узнали этот предмет?
– Он был похож на штырь из стены, которая окружает Главный Корпус.
– Вам известны лица, которые могли испытывать недоброжелательные чувства по отношению к начальнику охраны?
А как же. Человек двадцать я знала точно.
– Нет.
– Пряжка – достаточно небольшое место. Разве там могут быть тайны? Подумайте еще раз.
– Протестую! – вмешалась бдительная тетя. – Пансионат – это место, офицер, где девиц учат хорошим манерам и правильному ведению хозяйства. Охранники – не те люди, в курсе жизни которых должны быть воспитанницы пансионата.
Плавный ход допроса сбился.
Цветы на тетушкиной шляпе угрожающе подрагивали.
– Вы свободны, барышня, – скомкал окончание допроса следователь. – Пока…
Вот тут-то и разразился скандал.
– Что значит "пока", офицер?! – взвилась тетя. – Вас не устроили ответы моей племянницы? Или вы ей задали не все вопросы, которые хотели? Что мешает вам задать их сейчас? Или вы еще не придумали, что бы еще узнать у напуганной до смерти бедняжки? Показания моей племянницы достаточны без всякого пока! Мало того что несчастные девочки пережили весь этот ужас, обнаружив на лестнице негодяя, который посмел позволить убить себя в таком неприличном для начальника охраны месте! – бушевала тетя. – Мало того что у них были испорчены занятия! Вы еще и портите им каникулы, не давая забыть о пережитом кошмаре! Или вы сейчас узнаете все, что вас интересует, и отпускаете нас, пока не прошел час второго чаепития, или я отправляюсь к вашему начальству с просьбой отправить вас в саму Пряжку, чтобы вы там на месте расследовали все, что вам заблагорассудится!
Видимо, офицер не горел желанием воочию увидеть наш задрипанный гарнизон. Поэтому он достаточно миролюбиво сказал:
– Не волнуйтесь, госпожа. Допрос окончен.
– Всего вам хорошего! – ядовито пожелала тетя.
Никто не рассчитывал, что мы вернемся так рано.
– Я думал, вы до вечера будете давать объяснения, – сказал Нож.
– Они не на тех попали! – гордо объяснила тетушка. – Правда, я и не предполагала, что у вас там в пансионате такой разгул преступности.
– Да нет, у нас тихо, – вынуждена была признать я. – Это единственное убийство за то время, пока я там.
– О чем это вы? – спросила сестра. – Моя младшая сестра и там кого-то убила?
– Нет, деточка, там всего лишь закололи начальника охраны, – совершенно серьезно объяснила тетя. – И из-за такого пустяка ставят на уши весь пансионат! Нашей Службе Надзора совсем делать нечего!
– Тебя
– Только об этом. Где мы были, да что делали, когда его нашли. Тетя их напугала до полусмерти. Следователь, как представил, что сам может увидеть нашу Пряжку, так допрос сразу и прекратил.
– Ну ладно, – подытожил Нож. – Кого надо у вас убили, кого не надо допросили. Мы тебя, Пушистая Сестричка, с утра напряженно ждем. Хорошо, что все кончилось, Переодевайся, пойдем в сад постреляем.
Помимо массы других предметов роскоши в тетушкином доме имелся еще и сад, скрытый от улицы глухой стеной.
Сопротивленцы его, разумеется, тут же приспособили для военных нужд и опробовали там оружие из гробниц.
Для стрельбы идеально подходила одна из дорожек, пересекающая сад и упирающаяся в стену. На стену повесили мишени и стреляли с дорожки по ним из всего, что стреляло.
К несчастью для Сопротивления, но к счастью для тетушкиного сада, в гробнице Молниеносного мы не нашли крупных метательных и стенобитных орудий, не то бы саду пришел конец. А они там были, должны были быть… Наверное, в зале, подобном Залу Колесниц, но лежащем с другой стороны от погребального ложа.
Переодевшись, я вышла в сад, и сестра вручила мне небольшой арбалет с украшенным узором прикладом. Он был уже взведен.
Я с интересом взяла его, осмотрела со всех сторон, потом прицелилась…
Арбалет мне подсунули испорченный: стрела даже не попала в мишень. Вторая тоже, да и третья…
– Смотри! – забрала у меня оружие невозмутимая сестра, прицелилась и нажала на спусковой крючок.
Пынк!
Вытолкнутая тугой тетивой стрела сорвалась с арбалетного ложа, свистнула над дорожкой и вонзилась в центр мишени.
Пынк, пынк!
Ее стрелы ложились кучкой.
– Не люблю арбалеты, – надменно сказала я. – Дамская штучка… – и взяла лук.
Лучше бы я его не брала, позору было бы меньше.
Я воинственно нацепила щиток на левую руку, кольцо для натягивания тетивы на правую, наложила стрелу, прицелилась. Ну кто меня под руку толкал?
Сил натянуть тетиву как надо у меня не оказалось, стрела безвольно тюкнулась носом, не пролетев и полпути.
И мне стало как-то тоскливо.
– Стрелять ты не умеешь, – безжалостно подытожила сестра.
Да не умею. В программу обучения девиц в пансионате как-то забыли ввести стрельбу из лука.
Сделав вид, что мне срочно нужно в туалет, я бесславно покинула сад.
Глава шестнадцатая
ТИШЬ ДА ГЛАДЬ…
Тишь да гладь в Хвосте Коровы оказалась обманчивой. На следующее утро после моего допроса в столицу пришло донесение, что Левое Крыло армии Пятого Угла отказалось признать переворот, объявило Легион узурпатором и походным маршем направляется сюда.
Оказывается, Легион Обрубленный Хвост был весьма эффективной, но не единственной боевой единицей. Сообщение о его победе до Пятого Угла – территории на юго-западе Чрева Мира, из-за дальности расстоянии дошло поздно, но тамошняя армия рассудила, что стоит ввязаться в драку за власть.