От имени государства
Шрифт:
Кампании порождали ненависть к мигрантам, которая превосходила даже страх терроризма. Всякий раз, как Данбери обвинял Грант в некомпетентности, Грант в ответ клеймила его расистом и говорила о его недостаточной толерантности. Но вдруг он нанес сразу несколько сильных ударов, один за другим. В одном таблоиде напечатали статистические данные: истинное количество насильников, наркоторговцев, экстремистов и социопатов, «уничтожающих Британию». В ходе острых дебатов с Грант в программе «Ньюснайт» Данбери неопровержимо доказал, что Грант манипулирует с данными статистики. На следующий день министр
Грант олицетворяла собой исключение из правила, согласно которому в клубе палаты общин переступают барьеры партий. Несколько лет спустя ее все же рекомендовали к повышению, но ничто не смягчило ее звериной ненависти к Майклу Данбери. Но когда бледный и заплаканный Данбери открыл ей входную дверь, Клер Грант обняла его, как брата. Она действовала напоказ, хотя кожа у нее была такая толстая, что она едва заметила, как он поцеловал ее в щеку.
— В такие минуты политические разногласия не имеют никакого значения, — сказала она ему, позвонив по телефону накануне.
Грант несколько минут посидела с Данбери в гостиной, вежливо отказавшись от чая. Она упивалась его страданиями.
— Я знаю, — чуть не плача, сказал он, — что в парламенте мы с тобой часто ссорились.
— Ерунда, Майкл, все в прошлом. Мы все родители, — ответила она, мельком вспомнив о своем взрослом сыне от первого брака, которого она не видела с тех пор, как его родила. — Политика тут совершенно ни при чем. — Она подалась вперед. — А теперь расскажи, что предпринимает полиция.
— Вчера вечером ко мне приезжал главный констебль. Если честно, он показался мне идиотом. За ним приплелся глава уголовного розыска и спросил, не может ли исчезновение моей дочери иметь отношение к моей политической деятельности в Северной Ирландии. Он имел в виду похищение из мести, за выкуп и так далее.
— А ты что думаешь?
— Полная ерунда; я так и ему сказал. В Северной Ирландии я работал целую вечность назад. Я спросил, слыхал ли он о соглашении Страстной пятницы. [8] Тогда он стал нудеть об угрозе со стороны «Аль-Каиды».
— Ну, надо признать, ты делал довольно смелые выпады против исламских террористов.
— Похищение — не их стиль в Великобритании, — ответил Данбери, качая головой. — У нас они действуют совершенно по-другому. — Он вздохнул и посмотрел Грант в глаза. — Но раз уж ты спросила, Клер, мне важно убедиться, что… понимаешь…
8
Соглашение Страстной пятницы — соглашение о политическом урегулировании конфликта в Северной Ирландии, подписанное в Белфасте в 1988 г. и одобренное большинством политических партий Северной Ирландии, а также избирателями в ходе референдума.
— Что следствие делает все возможное? Конечно, я тебя понимаю.
— Мне станет гораздо легче, если ты дашь хорошего пинка гемпширской полиции.
— Езжай домой и утешь Селину. И не волнуйся, я вызову к себе на ковер главного констебля. Пусть отчитывается лично передо мной,
— Клер, спасибо тебе большое. От нас обоих.
Покончив с делом, Грант встала.
— Я буду держать тебя в курсе. Скоро позвоню.
В министерство она вошла на сорок минут позже обычного, неся красный кожаный портфель для официальных документов.
Клер Грант была известна непредсказуемостью и стремлением демонстрировать свое положение. В то время как другие заместители министра ждали лифта в общем холле вместе с обычными служащими, водитель Грант требовал, чтобы ее пропустили в лифт одну. Нижние чины могут подняться и по лестнице. В приемной Грант ждала растерянная секретарша, которой пришлось сдвигать все запланированные встречи. Еще трое подчиненных сидели за столами, притворяясь, будто заняты работой, а сами пытались определить, какое у нее настроение. Ждать им пришлось лишь несколько секунд.
— Вызовите ко мне главного констебля Гемпшира, — потребовала Грант, не обращаясь ни к кому конкретно, — и принесите кофе. Быстро!
— Вам звонили из резиденции премьер-министра… — начала было Сьюзен, старшая личная секретарша, когда Грант ворвалась в кабинет и захлопнула за собой дверь. Вдобавок к отдельному лифту, замминистра весь день требовала свежезаваренный черный кофе с сахаром. Среди ее подчиненных наблюдалась большая текучка.
Сьюзен резво подбежала к столу Грант:
— Я связалась с главным констеблем Кларком. Он сейчас в машине.
— Как его зовут? — сурово осведомилась Грант, освобождаясь от жакета.
— Гордон.
Клер Грант включила громкую связь; разговаривая, она одновременно просматривала электронную почту.
— Гордон, я по поводу Майкла Данбери. Какие у вас успехи?
— Следствию по делу Сары Данбери придается первостепенное значение. У нас несколько версий. — Голос у Кларка был высокий и гнусавый; он говорил, как статистик. — Пока главной является версия похищения; возможно, придется возбуждать дело по факту убийства.
— Да, очевидно, — ответила Грант, раздраженно качая головой. Вдруг она вспомнила лицо Кларка, с которым ее познакомили в полицейском колледже в Брамсхилле. Похож на школьника-блондина, с пушком на верхней губе. Из нагрудного кармана рубашки торчат разноцветные ручки. Видимо, обожает рисовать схемы и графики. — Но что вы можете сообщить конкретно?
— Сейчас пока рано делать какие-либо выводы. Жертву похитили после того, как она вышла с урока танцев.
— Мы все смотрим новости по телевизору.
— Мы опрашиваем соседей; на месте преступления работают эксперты-криминалисты. Мы отсматриваем записи с камер наружного наблюдения. Приметы жертвы разослали по всей стране.
— У вас все время прерывается голос. Какие у вас есть зацепки, свидетели и так далее? — спросила Грант, делая вид, что не замечает Сьюзен, принесшую кофе.
— Следствие идет по плану, — ответил Кларк, шурша бумагами. — Три свидетеля видели серый фургон «форд-транзит» с раздвижными боковыми дверцами без окон. Один свидетель вспомнил, что фургон был длиннобазовый. За рулем сидел смуглый мужчина. Госпожа заместитель министра, зачем вам такие подробности?