От иррациональности
Шрифт:
Понимаю, очень хорошо видное на твоём лице недоумение и неверие, но такова жестокая правда, в которую разумные люди не захотят поверить, пока не убедятся в этом. Но как я могу доказать? Пережить то, что было моими глазами — невозможно для тебя. Остаётся лишь одно — поверить.
История, к печали, ещё не закончена, потому что есть еще одна немаловажная сцена, повлиявшая на дальнейшую мою судьбу. Первый месяц прошёл хорошо. Мы поженились с Эмилией, мои финансовые дела подскочили в гору, новые знакомства не заставили себя ждать, как и враги, поджидающие наилучшего момента, чтобы урвать свой кусок.
Да, недоброжелателей у
Всё моё существо свелось к тому, что я начал тратить деньги, запил, мои старые привычки и желания вернулись, и белый ангел на время покинул меня, я сам убежал, не в силах видеть, сколько я приношу ему страданий. Интрест был богат и влиятелен, лучше, чем я. Разузнав тайком и наяву обо всём, я и задумал недоброе.
Хочешь верить или нет, но я убил человека, который уже был убийцей, поэтому моё непонимание и в большей степени негативное отношение, вызывало в нём огромное недоумение, хоть я и не старался это скрывать. Понял я это однажды, когда прогуливаясь в его доме, увидел портрет погибшей, как по волшебству, и он подошёл со спины ко мне, навлекая мой интерес в его сторону.
« — Так прекрасна, что ради такой богини, я бы отдал всё, лишь бы на мгновение поймать её взгляд и удостоиться подержать её нежную ручку»
« — Вы её не знаете?»
Я старался быть спокойным, хотя мои действия показывали иную точку — сжав кулак, готов был нанести сильный удар.
« — О нет, если бы! Эта Мадонна, наверное, жила ещё во времена да Винчи, когда покров такого платья, был в моде, а красота, чарующая и умопомрачительная, могла вызвать войну с соседним государством»
Тогда, повернувшись в его сторону, я увидел живой интерес и восхищение. Не оставалось сомнений, что этот человек не является тем Интрестом, который мне нужен был. В кои-то веке я вздохнул спокойно и даже проникся к нему симпатией, до поры до времени.
Этот эпизод был ещё тогда, когда богатства были при мне, но именно он въелся в мою память, построив мост доверия с его стороны и нечто ещё неопределённое, зарождающееся, с моей.
Я начал плохо спать. Видения преследовали меня и она, её образ, начал доставать. Потихоньку я сходил с ума. Не мог есть, смотреть на те предметы, способные отображать поверхность. И просто, в порыве дикого перевозбуждения, крушил всё. Вёл себя, будто безумный или помешанный. В один из таких дней, пригубив бутылкой хорошего вина, вышел на мостовую, завязав разговор с самим собой. Была ночь, пьяные люди такого порядка, не новость для простых граждан. Что я делал дальше, смутно припоминаю… люди… крики… гудение машин… и вот я перед колодцем, снимаю крышку, заглядываю внутрь — темнота, беру фонарь, который странным и неведанным образом оказывается в кармане пальто и заставляю рассеиваться черноту, показав тело убитого человека. Это был он… тот самый Интрест, … а дальше я просыпаюсь в своей кровати — и не знаю по началу, кошмар это или явь. И всё же я проверил это.
Вот так началась моя вторая фаза, сестренка, упав на дно, искалеченный и хватающийся зубами, я пришёл к тому, что мне нужны были деньги, а чтобы их достать, я должен был устранить одну помеху.
План мой был прост
День икс настал. Пробравшись в его дом, когда ни гостей, ни прислуги не было, где перед судом должен был предстать он и я, я посадил тело в дорогое кресло, а сам спрятался за ширму. Стоит сказать, что я не знал, о том, каким голосом обладал Интрест, но питал надежду, что прошлое когтистой лапой перекроет логичность всей ситуации; также предварительно подготовил и саму комнату, расставив пару ловушек. Конечно, всё это я сделал не по приходу, а по возможности выпадающего шанса или неловкого происшествия — случайно пролил вино на пиджак, испачкал брюки о торт. Но план мой на половину был выполнен.
Нет, не подумай, я не хотел убивать его собственными руками, лишь довести до помутнения, когда он сам наложит на себя руки, хотя если бы это не сработало. У меня был ещё один план, который мне придётся самому реализовывать.
Так всё и произошло. Задуманное явило себя в свет. Поддельный Интрест увидел тот самый отпечаток прошлого и обомлел. Я видел весь ужас. Его губы дрожали, само тело одеревенело, он смотрел и пытался поверить, что это правда, что такое вообще возможно.
« — Это не правда, — делает тяжелые шаги, чуть ли не падая в обморок, — как такое возможно… ведь я… я… — дотрагивается до его плеча и с криком одёргивает руку, отступая на шаг. — Это ведь сон, да?.. Ты же мёртв, такого быть не может!..»
Его всего трясет, шатаясь, он начинает ходить из стороны в сторону, бормоча что-то невнятное.
« — Ты ошибаешься. Я жив!»
Остановившись, поддельный смотрит на него и падает назад. Глаза брата были открыты и луч света от фонарика, падает на его мертвенное лицо, пустые глаза.
Фокус удался, потому что свет в комнате был тусклым и при рассмотрении, он не заметил этого важного факта.
« — Ты убил меня и кинул в тот колодец, думая, что таким образом избавился от меня. Как бы ни так!»
Со стены падает картина, окно с грохотом ударяется, книги одна за другой летят в его сторону, одна даже попадает в лоб. Всё это я делал сам, потихоньку подбираясь к предметам, наводя больший животрепещущий ужас на того.
« — Нет! уйди, оставь меня! оно моё! деньги, они все принадлежат мне!»
Его крик пронзает стены, в порыве ярости он хватает перочинный нож, подходит уверенно к брату и начинает им быстро пронзать по множеству раз грудь мертвеца. Долго он это делает, пока кресло, дав, трещу, валит тех на пол и тот, восседая на нём, был настолько не в себе, что абсолютно не видел никого и ничего, даже меня, вышедшего на свет и готового поставить мат ему.