От Каина
Шрифт:
Женщина побелела от этих слов, руки ее задрожали, но она смотрела на беловолосого мальчишку глазами полными отчаянья.
– Иди уже, - отмахнулся от нее мальчишка в новой форме и через плечо посмотрел на Ивана.
– А тебе чего?
– Ничего, - смущенно ответил мальчишка, с удивлением понимая, что на него смотрят ярко-красные глаза.
Незнакомец хмыкнул, стукнул по ступеньке рядом, приглашая присесть, и продолжил рисовать. Борясь со страхом, смущением и любопытством, Ваня все же сел рядом с мальчиком и стал украдкой поглядывать в тетрадь. На бумаге
– Это Рим, - спокойно сообщил мальчишка и взглянул на Ивана.
– Но ведь...
Однако бледный палец не дал ему заговорить, коротко коснувшись его губ.
– Хочешь быть счастливым, отделяй политику от искусства. Архитектура - это искусство, а строй страны - это политика.
Сказав это, он убрал палец и стал переворачивать страницы.
– Это Вена, а это Акрополь, а это пригород Нью-Йорка. Это, кстати, оттуда.
Он вложил в руку мальчишки свой волшебный пишущий предмет.
– Это шариковая ручка, одна из первых, скоро они и здесь появятся, ибо очень удобны.
Иван только смотрел на него с недоумением, боясь даже дышать.
– Спрашивай, - прошептал незнакомец.
– У тебя странные глаза, - выпалил в ответ Иван, даже не успев задуматься.
В ответ незнакомец только рассмеялся.
– Почему они странные?
– с улыбкой спрашивал он.
– Ну, я просто не видел никогда красных глаз.
Смех тут же стих, а два кровавых глаза с интересом уставились на него.
– Красные, говоришь...
– Да, и волосы белые. Разве такое бывает?
– Бывает, - пробормотал мальчишка.
– Это называется альбинизм, нехватка пигмента, обычно довольно трудно переносится, но мне повезло, или, быть может, тебе повезло не бояться дьявола и видеть все как есть.
– Как есть?
– Мало кто способен без страха смотреть на реальность, не убегать от нее, не видеть в белых волосах выгоревших русых, а в красных глазах один алый отблеск от яркого солнца, да и черные плащи устраивают не всех.
В этот миг Иван содрогнулся. Голос и глаза так сильно заворожили, что ему на миг показалось, что он потерял самого себя, но стоило вздрогнуть и сознание снова стало ясным, а вот новой формы на незнакомце уже не было. Он сидел в черном плаще и просто улыбался.
– Ну вот, все же не такой уж ты и бесстрашный, но это ведь все равно тебе интересно.
Он протянул мальчишке тетрадь и поднял глаза к небу, прислушиваясь к шуму ветра.
А Иван невольно стал листать страницы и рассматривать неизвестные ему города. Страх быстро оставил его, сменившись теплым спокойствием.
– Красиво, - шептал он невольно.
– Неужели ты видел все это?
– Конечно, видел, - отвечал неизвестный.
– И ты сможешь увидеть в будущем, если конечно не запрешь себя в монастыре.
Иван закрыл тетрадь и выдохнул.
– Что плохого в служении Богу?
– Ничего, но к Богу надо еще дойти, а ты... зачем тебе семинария?
– У нас в семье...
–
– Но мне нравится...
– Что? Читать молитвы и мечтать убежать от мира, которого не знаешь, к Богу, которого не нашел? Это и есть твой путь?
Он рассмеялся и пожал плечами.
– Впрочем, пожалуйста, это твое право, оставь себе эту тетрадь, чтобы хоть что-то увидеть и можешь смело отдать себя Богу, подчиняясь течению и не думая ни о чем.
– Ты... Как ты можешь сидеть на ступенях храма и говорить такое?
– Какое?
Незнакомец развел руками.
– Я говорю не о храме, не о вере, а только о тебе. В чем будет смысл твоего служения Богу?
– Ну...
Мальчишка даже не знал, что ответить. Зато незнакомец знал.
– Иди домой.
Сказав это, беловолосый рассмеялся, а Ваня чувствовал себя очень странно: взволнованно и виновато, но машинально встал, прижимая к груди тетрадь и ручку, а сделав шаг, вдруг обернулся.
– А ты?
– А у меня тут еще дела.
Ничего больше не спрашивая, Иван машинально направился домой, но дома не мог ни говорить, ни есть, ни найти себе покоя. Что-то внутри него дрожало, заставляя метаться из стороны в сторону, а когда уже начинало темнеть, он, никого не слушая, выскочил из дома и буквально побежал туда, где говорил с беловолосым. Он надеялся застать его там, и это желание ничуть не казалось ему странным. Напротив, он мчался, как потерявший что-то ценное, к месту где видел эту ценность в последний раз, с отчаянной надеждой поймать ее или хотя бы осознать, что ты пытался что-то изменить. Сам себя не понимая, он бежал туда, где была его обитель, в поисках того, кто внушал ему страх.
С холодом в сердце под ярким лунным светом он увидел того, кого искал. Черный силуэт все так же сидел на ступенях. Задыхаясь, Иван все же замер, оставаясь в темноте. Ему нужно было отдышаться, собраться с мыслями, подумать, но незнакомец встал и заговорил с темнотой ночи.
– Выходи!
Этот властный холодный голос, заставил Ивана перестать дышать. Он не мог понять, кому это говорилось, но чувствовал себя пойманным на месте преступления. Тьма же сгущалась и, казалось, танцевала на земле. Перекрестившись, юноша был готов молиться, но почему-то не помнил ни одного слова, совсем ни одного. У него остался один лишь страх, под властью которого он наблюдал, дрожа всем телом.
А тем временем перед незнакомцем появилось странное существо. Сложно было различить хоть что-то в его кривом, горбатом силуэте, скрытом под балахоном. Но даже скрюченное, явно искривленное создание возвышалось над мальчишкой. Однако беловолосый спокойно приблизился.
– Почему демон посмел явиться сюда?
– спрашивал он властно.
Существо вздрагивало, содрогалось и опускалось все ниже, пока не пало на колени перед мальчишкой.
– Простите, - прохрипело существо, - но я должен был найти вас.