От Ленина до Путина. Россия на Ближнем и Среднем Востоке
Шрифт:
Появление ядерного оружия поставило под вопрос методы его достижения. Конечно же Сталина не страшили никакие жертвы. Но возможное применение ядерного оружия угрожало существованию рода человеческого.
Появление атомного оружия в США и довольно откровенные заявления Вашингтона об эффективности ядерной «дубины» создавали непосредственную угрозу национальной безопасности СССР и его позициям в мире. Была поставлена задача создать собственное ядерное оружие, затем максимально нарастить ядерный потенциал и средства его доставки к цели. Даже у «либерального» лидера не было бы выбора. Что, в частности, доказало превращение Великобритании и Франции в ядерные державы, в том числе и для увеличения их политического веса в мировой политике.
Выходя за рамки темы, отметим, что жесткая конфронтация, начатая после фактического объявления холодной войны президентом США Г. Трумэном
Заметим для объективности, что даже оторванная от реалий Ближнего и Среднего Востока советская политика и пропаганда в сталинские времена набирала немало очков в арабских странах, где имидж Советского Союза становился все более положительным. СССР поддерживал требования о выводе английских войск из Египта, выступал за предоставление независимости Ливану и Сирии, а затем Ливии. С 1952 по 1955 год представители СССР в ООН неизменно активно участвовали в обсуждении марокканского и тунисского вопросов, поддерживая стремление этих стран к независимости.
Советское правительство, продолжая игнорировать нужды своего народа, находило экспортные ресурсы для того, чтобы продавать их в арабских странах в обмен на товары пусть и нужные для СССР, но второстепенные по сравнению с продовольствием, которого не хватало. В 1948 году, в условиях нехватки продовольствия в стране, СССР согласился поставить Египту 235 тыс. т пшеницы в обмен на 38 тыс. т хлопка26.
В октябре 1951 года правительства США, Англии, Франции и Турции предложили арабским странам и Израилю участвовать в так называемом Средневосточном командовании для совместной обороны Ближнего и Среднего Востока. Этот план предусматривал и посылку западных военных миссий, и размещение на территории этих стран иностранных войск, и предоставление баз Средневосточному командованию. Советское правительство в резкой ноте осудило этот план. Вот что заявило в те дни Каирское радио: «Египет полностью согласен с мнением советской ноты о том, что участие арабских стран в совместном Средневосточном командовании ограничило бы суверенитет этих стран и подчинило бы их эгоистическим интересам великих держав»27. Аналогичные заявления сделали руководители Сирии и Ливана.
20 октября 1951 года влиятельная египетская газета, орган правящей партии Вафд, «Аль-Мысри» («Египтянин»), писала: «События последних дней с полной несомненностью доказали, что Египту больше нечего ждать чего-либо хорошего от империалистических держав… Нам не остается ничего другого, как повернуться к новому союзнику, который одобряет нашу политику и который помог бы нам осуществить наши национальные чаяния»28. В мае 1951 года член сирийского парламента Абд аль-Латиф Юнис заявил: «Я требую от сирийского правительства, от правительств других арабских стран поскорее заключить договоры с Советским Союзом»29.
Глава 2
Взлеты и падения Хрущева
Сначала надо ввязаться в бой – а там видно будет.
Мы вам покажем кузькину мать.
Когда в марте 1953 года наследники Сталина взяли в свои руки бразды правления гигантской страной и получили преобладающие позиции в еще более огромном социалистическом лагере, перед ними встал ряд политических приоритетов.
Первый и главный из них – борьба за власть. Эта борьба, в которой Никита Хрущев проявил незаурядное искусство и одержал ряд весомых побед, все же завершилась его падением. Второй – ситуация внутри страны. Третий – положение в социалистическом лагере. Четвертый – взаимоотношения с США и в целом с Западом, прежде всего в контексте холодной войны и военного соперничества. «Третий мир» в числе приоритетов не фигурировал.
Все советские лидеры находились под грузом идейно-политического наследия Сталина, разделяя с большей или меньшей искренностью его основополагающие взгляды. Но кругозор Никиты Хрущева, полуграмотного самородка, ставшего крупным политическим деятелем с богатейшим опытом практической работы за пределами Кремля, фигуры больше трагической, чем комической, был шире, чем у многих из его окружения.
Никита Хрущев фактически заменил сектантский большевистский лозунг «Кто не с нами – тот против нас» на новый: «Кто не против нас – тот с нами». Он установил дружеские отношения с премьер-министром Индии Джавахарлалом Неру и президентом Индонезии Сукарно. Посетив в конце 1955 года эти страны, а также Афганистан вместе с тогдашним председателем Совета министров Николаем Булганиным и убедившись, что обстановка там совсем не соответствует сталинским схемам, он понял, что курс афро-азиатских государств, которые провели в апреле 1955 года в Бандунге свою конференцию и приняли пять принципов мирного сосуществования («панча шила»), не противоречил интересам СССР, а скорее увеличивал дистанцию между этими государствами и Западом.
Хрущев и его окружение внимательнее стали присматриваться к значительному антизападному («антиимпериалистическому») потенциалу во многих арабских странах и без труда заметили их готовность сотрудничать с СССР.
В Отчетном докладе ЦК КПСС XX съезду партии (февраль 1956 года), сделанном Хрущевым, содержалось не только «разоблачение культа личности Сталина». Авторы доклада впервые большое внимание уделили и «третьему миру». Они отмечали, что наступил «предсказанный Лениным» новый период всемирной истории, когда народы Востока стали принимать активное участие в решении судеб всего мира. Обращалось внимание и на то, что, в отличие от довоенного периода, подавляющая часть стран Азии выступает теперь на мировой арене в качестве суверенных государств, отстаивающих свое право на самостоятельную внешнюю политику. «Международные отношения, – говорилось в докладе, – вышли за рамки отношений государств, населенных по преимуществу народами белой расы, и начинают приобретать характер подлинно всемирных отношений»30. Об этом же говорилось и в резолюции съезда, в которой было впервые указано, что «силы мира» значительно умножились «в связи с появлением на мировой арене группы миролюбивых государств Европы и Азии, провозгласивших принципом своей внешней политики неучастие в военных блоках». В результате этого создалась обширная «зона мира», включающая как социалистические, так и несоциалистические «миролюбивые государства Европы и Азии» и «охватывающая больше половины населения земного шара»31.
На XXI съезде КПСС (январь – февраль 1959 года) был сделан новый шаг в оценке реалий «третьего мира»: большинство колониальных и полуколониальных стран, которые еще не так давно представляли собой «резервы и тылы империализма», перестали быть таковыми. Эти страны «борются против империализма и колониализма, за свободу и национальную независимость»32. XXII съезд КПСС (октябрь 1961 года) пошел дальше: выход молодых независимых государств Азии и Африки на мировую арену, их активная роль в решении проблем войны и мира «существенно изменили соотношение сил в пользу миролюбивого человечества»33, то есть СССР и его союзников, привели к серьезным изменениям во всей системе международных отношений. На XXI и XXII съездах КПСС отмечалось, что национальная буржуазия, ставшая у власти в ряде освободившихся стран, еще не исчерпала своей прогрессивной роли и способна участвовать в решении насущных общенациональных задач. Но доверия к «национальной буржуазии» все же не было, потому что «по мере обострения классовой борьбы» внутри страны она проявляет все большую склонность к «соглашательству с империализмом и внутренней реакцией».
Более гибкая и успешная, чем раньше, политическая практика требовала видоизменения уцелевших мессианских лозунгов, без которых она пока что не могла существовать, отказа от заскорузлых формулировок. Хрущевское руководство достаточно быстро и для того периода успешно нашло новые клише для теоретического и пропагандистского оформления своей политики в «третьем мире»: «некапиталистический путь развития», «революционная демократия», «национальная демократия».
Итак, мир уже не выглядел черно-белым, не был разделен исключительно на «них» и на «нас». Мир приближался к «светлому будущему», но этот путь не обязательно лежал через кровавые войны. Изменилось и соотношение мировых сил «в пользу социализма», появилась возможность предотвратить «агрессивные действия империализма». Формы перехода к социализму могли быть разнообразными, включая мирное развитие революции.