От любви не убежишь
Шрифт:
Дверь ванной распахнулась, и в грохоте «Кисе ФМ» возникла Элли. Полная пара ванная курилась, словно джунгли Амазонки, – факт, не перестававший удивлять Тесс: у нее вода в ванной всегда получалась еле теплой.
– Что ты сделала с моим шелковым топом, ты, негодный ребенок?
– Ну, мам, – на лице Элли выразилось все презрение панк-рокера, обвиненного в похищении маминого гарнитура и жемчугов, – с чего ты вообще взяла, что это я взяла твои вещи?
Тесс почувствовала, что начинает раздражаться.
– Горький опыт, – она прекрасно видела потерянный топ под белым крошечным болеро. – Тогда
– А, это старье, – поморщилась Элли, взглянув на семидесятифунтовую дизайнерскую вещь, подарок, полученный Тесс на Рождество. – А что, ты хочешь, чтобы я носила кроше на голое тело?
Тесс вытащила свой шелковый топ, съежившийся от глажки и вымоченный в пачулях. Прекрасно, теперь она будет выглядеть, как старая карга, и пахнуть, как ребенок-цветок.
Когда она спустилась вниз, Стивен и Люк уминали кукурузные хлопья и смотрели видео. Тесс выключила его.
– Эй, – запротестовал Стивен, – это «Похищение из детского сада», мой любимый фильм. Если я не могу иметь секс, оставь мне по крайней мере насилие.
– Нет времени, – объяснила Тесс. – Я должна выйти пораньше, это означает, что тебе придется отвезти детей в школу, а Инга еще не пила чай, между прочим, – она поцеловала его в макушку, прежде чем он успел запротестовать.
Стивен раздраженно проследовал за ней на кухню.
– Поправь меня, если я ошибаюсь, но мне казалось, что прислугу нанимают, чтобы она готовила чай, а не наоборот.
– Обычно это так, – согласилась Тесс, – но не в нашем случае.
– Это почему же?
– Потому что вся наша жизнь зависит от нее. Инга – настоящее сокровище. – Как большинство работающих женщин, Тесс готова была простить ей все недостатки. – Потому что прежние три были совершенно чокнутые, их просто надо заносить в Книгу рекордов Гиннесса. Потому что ни у тебя, ни у меня нет времени водить Люка в компьютерный клуб, в шахматный клуб и так далее. Потому что она звонит к себе домой после восьми, а не во время рабочего дня, потому что Люк обожает ее... Стивен, ты завариваешь «Верхние листочки», а ведь она любит «Эрл Грей»!
Спустя десять минут Стивен уже запихивал Люка и Элли в машину, а проснувшаяся, наконец, Инга стояла на тротуаре в светлом спортивном костюме и махала им на прощанье рукой. В такие минуты Инге нравилось представлять себя женой Стивена. Как хорошо бы она справилась с этой ролью, намного лучше, чем Тесс. Бедный Стивен, такой красивый, так молодо выглядит, а жена со своей работой совсем забросила его.
Вздохнув, Инга вернулась в дом. Надо вымыть посуду после завтрака. Да, нелегкая жизнь у помощницы по хозяйству. Впрочем, посуда никуда не убежит. Она приготовила себе чашечку кофе.
Из свежей почты на нее заманчиво поглядывал экземпляр «Мери-Клер», адресованный миссис Тесс Джилфилан. На обложке красовалось: «Почему даже любящие мужья изменяют?» Инга присела и осторожно открыла журнал. В конце концов, всегда можно вложить его обратно в пластиковую обложку.
Она удобно устроилась на диване со своим кофе, и жизнь перестала казаться мрачной.
Тесс, продираясь сквозь разодетую толпу, заполнившую большой зал отеля «Гросвенор Хаус» на Парк Лейн, раздумывала, какая все-таки огромная разница между ее миром и миром Стивена. В суде
– Тесс! Мы здесь!
Тесс обернулась.
Около одного из столиков стояли Стивен и Тед, его босс. Стивен выглядел забавно, но все-таки очень здорово в старом фраке своего отца. Он вытащил бутылку шампанского из ведерка со льдом и, ловко открыв ее, протянул Тесс бокал.
– Хороший столик, – заметила Тесс.
Тед улыбался до ушей, глядя на Тесс, похожий на гнома в костюме от фирмы «Мосс Брос»:
– Эти козлы из ССДО, – ССДО считалось наиболее престижным агентством в городе, – предложили нам тысячу фунтов, чтобы мы перешли на другой столик, – их стоит черт знает где. Мы посоветовали засунуть им голову в зад, – он покатился со смеху от собственной шутки.
– Ты выглядишь потрясающе, – пробормотал Стивен, пока Тед угощал шампанским одного из своих самых серьезных конкурентов. – Розовый тебе идет. Да, ты не связана условностями.
– Розовый цвет смеется над моими волосами. – Она приблизилась к Стивену и прошептала: – Этот столик, наверно, стоил вам целого состояния.
– Да, но мы должны победить сегодня.
– Не огорчайся, если не удастся. – Ей захотелось защитить его, как Элли или Люка.
– He волнуйся, я уже большой мальчик. Но все-таки это было бы здорово для агентства.
Хлопок пробки шампанского в двух дюймах от уха Тесс напомнил, что пора рассаживаться. Множество людей, цвет лондонских рекламщиков, с возгласами и поцелуями устремилось к столикам. Вспыхнул миллион киловатт слепящего белого света, заиграла музыка, и Ричард Кэй, самый дорогой ведущий ток-шоу Британии, вскарабкался на сцену под бурю аплодисментов и выкриков. Тесс совсем забыла, что процедуру награждения будут транслировать по телевидению. Удивительно, разве это так уж интересно? Но потом она вспомнила, что вообще-то люди говорят, будто частенько им больше нравится реклама, чем сами передачи.
Весь следующий час, пока пот от напряжения пропитывал подмышки самых дорогих фраков, Тесс наблюдала ожидания и надежды гигантов рекламной индустрии. Получить главный приз здесь, сегодня – о, это сулило продвижение на пару ступенек вверх по корпоративной лестнице! В рекламном деле главное – престиж. Сегодняшние самые модные агентства назавтра впадали в немилость, получать и терять многомиллионные контракты для них в порядке вещей.
– А сейчас, – благоговейно произнес Ричард Кэй, – одна из наиболее престижных наград нашего вечера: за лучшую постановку. Четыре претендента.