От лжекапитализма к тоталитаризму!
Шрифт:
Наши патриоты и зарубежные антиглобалисты охотно повествуют миру о преступлениях Запада, творившихся в Югославии и Ираке. Но те зверства, которыми ознаменовалось торжество либерализма в России, не имеют аналога в истории. Цветущая страна, одна из двух сверхдержав мира, без войны превращена в руины, она стараниями нынешних белых выброшена из жизни, из истории. (Белогвардейцы тогда хотя бы выступали «за единую и неделимую Россию», а нынешние белые инициировали распад Великой Страны.) Жертвами этого развала в СНГ стали десятки миллионов человек. Об этих зверствах надо твердить, воздействуя на общественное мнение в стране и в мире так же, как в годы Великой Отечественной войны говорило о
Разгром либерализма необходим не только для установления справедливого строя в России, но и для блага всего человечества. Весь мир на грани уничтожения вследствие политики либералов. Мы обязаны спасти человечество от этой чумы.
Похоронить «экономизм»!
У либеральных реформаторов есть идейная база, ложная идеологическая, даже мировоззренческая установка — так называемый «экономизм» (точнее — «панэкономизм»). Суть его заключается в том, что сложнейшие вопросы жизни народа решаются на основе только материального фактора, точнее — на основе подсчётов выгодности или невыгодности того или иного мероприятия по затратам денег.
В книге «Капитализму в России не бывать!» кампания по ликвидации «неперспективных деревень» рассматривалась как проявление «волюнтаризма» Хрущёва. Но это был и пример «экономизма», потому что кампания проводилась «на основе данных науки» (особенно отличилась тогда академик Татьяна Заславская). К этому вопросу я вернусь позже.
Ещё евразийцы отмечали: «…в вопросах теоретической политической экономии до сих пор нет русской науки… Основные теоретические проблема хозяйства ещё не продуманы по-русски… Великая евразийская культура не может обходиться без самостоятельной и творческой политико-экономической отрасли, которая определяющим образом повлияла бы и на действительное хозяйственное устроение мира».
Победой «экономизма» стало принятие в России показателя валового национального продукта (ВВП) в качестве критерия социально-экономического развития страны, её богатства. На самом деле рост ВВП не то же, что рост национального богатства, ведь он не учитывает выбытие основных фондов, исчерпание природных ресурсов, убыль населения, вред, причиняемый отходами производства, ущерб от покупки американских ценных бумаг и пр. Правильный экономический рост в нынешней России невозможен без идейной и социальной революции. Пока же ВВП у нас растёт, а страна и народ беднеют, работает «пылесос», выкачивающий ресурсы из России на Запад.
Вся современная экономическая наука покоится на ложных основаниях. Не зря Огюст Конт называл политическую экономию «систематизацией хозяйственного беспорядка».
Приверженцы «экономизма» вообще тяготеют к различным схемам «равновесия» (которые критиковал ещё Сталин). Ныне либералы считают своим достижением стабилизацию в экономике России. Но России нужна не стабилизация. Ей нужно развитие.
«Экономизм» — это порождение либерализма, извращённое понимание смысла жизни. Человек живёт (и государство существует) не ради получения максимальной прибыли. У него есть более высокая цель, и извлечение прибыли допустимо лишь в тех пределах, в каких оно не мешает достижению главной цели. Принцип либерализма: рыба ищет где глубже, человек — где лучше. А принцип контрлиберализма — человек ищет, где трудно, где нужно быть в первых рядах борцов за народное благо.
Ясно, что без разгрома «экономизма» создание экономических основ новой советской цивилизации невозможно.
В новой России экономики, как таковой, вообще не будет, мы вновь поднимемся на более высокую ступень — к пониманию законов развития народного хозяйства.
Остро ли наше духовное оружие?
Говорят, залог возрождения нашего народа — возвращение его к православию, понимаемое как его воцерковление. Это узкое понимание задачи. Русские советские люди, борясь за правду и справедливость, переросли то обрядоверие, которое восторжествовало в предреволюционной Церкви и которое остается преобладающей чертой современной церковной жизни. Прав православный богослов диакон Андрей Кураев: Церкви, если она не желает сама себя заточить в некоем «православном гетто», предстоит пойти вдогонку за жизнью страны, и это будет подлинным возвращением к Христу.
Нам столько говорят о духовном возрождении России, которое проявляется в строительстве множества новых храмов и монастырей, что за этим совсем потерялось понимание сущности христианства. Напомню некоторые давно известные, но ныне часто забываемые положения.
Никакая наука не может заменить религию. Наука имеет дело с интерпретацией фактов, которые можно экспериментально проверить. Но никто не сможет на основании эксперимента ответить на вопросы «Было ли начало и будет ли конец мира?» или «Есть ли жизнь после смерти?». Это — вопросы веры. Поэтому религия то блистает на поверхности жизни общества, то уходит в глубину, но не исчезает никогда.
В Средние века общественные движения чаще всего принимали религиозную форму. В наше время религиозные процессы нередко выступают в форме общественных движений. В XX веке православие было оттеснено на обочину истории, потому что его вожди не видели знамений времени и накрепко связали Церковь с антинародным режимом «европеизаторов России» Романовых. На нынешнем этапе развития цивилизации преобладает светская идеология как текущее понятие о справедливости, о том, «что такое хорошо и что такое плохо». Она играет роль светской гражданской религии, которая пытается устроить жизнь людей без Бога. В принципе это невозможно, но в рамках светской идеологии есть учения совсем далёкие от идеалов христианства, а есть (в части понимания земных обязанностей человека) приближающиеся к нему.
Человечество постигает смысл учения Христа не сразу, а постепенно, по мере своего созревания. А в учении Господа со временем открываются всё новые грани, ранее остававшиеся в тени.
Ещё до революции историк религии Н.К.Никольский писал, что христианство, первоначально пришедшее на Русь, было светлым и радостным. Но затем в Церкви взяло верх монашество с его культом умерщвления плоти, и это наложило отпечаток на всю нашу веру.
Религиозное возрождение — не исходный пункт, а увенчание дела освобождения страны. Православие — это национальное мировоззрение русского народа, выраженное в религиозных терминах. И вообще, христианство — это не только церковность, это более высокое понимание смысла жизни, постижение места человека в мироздании, его высокого человеческого призвания. (Этому не учила Церковь перед революцией, пока ещё не учит и сейчас.)