От лжи к покаянию. Российская историография о масштабах репрессий и потерь СССР в 1937–1945 годах
Шрифт:
Сохранились многочисленные документальные и эмоциональные свидетельства о разыгравшейся в те годы средневековой трагедии. Обратимся к фактам, приведенным в Информации от 30 января 1938 года и.о. прокурора Краснодарского края Востокова на имя Прокурора СССР Вышинского: «… по Краснодарскому краю репрессировано по 1-й и 2-й категориям свыше 20 000 человек [69] , члены семейств которых теперь… обращаются в краевую прокуратуру. Поток жалобщиков имеет тенденцию к постоянному увеличению и обещает в феврале-марте возрасти до больших размеров.
69
В Азово-Черноморском крае, вскоре разделенном на Краснодарский край и Ростовскую область, по приказу № 00447 должно было быть репрессировано по 1 и 2 категориям 13 000 человек // Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. С. 275.
В тюрьмах края содержится под стражей 16 860 человек, при лимите в 2760 чел., налицо исключительная перегрузка, имело место уже появление инфекционных заболеваний заключенных в Краснодарской, Армавирской и Майкопской тюрьмах (сыпной и брюшной тиф)» [70] . Далее и.о. прокурора края Л. А. Востоков пишет о том, что около тюрем в Краснодаре, Армавире, Новороссийске скапливалось большое количество родственников, пытавшихся узнать
70
Краснодарский край в 1937–1941 гг. Документы и материалы. Краснодар, 1997. С. 691–692.
71
Там же. С. 692.
Наряду с репрессиями в отношении «врагов народа», членов их семей, в 1937–1938 годах были проведены так называемые национальные операции, имевшие своей целью борьбу с «пятой колонной». Преследованию подверглись, прежде всего, представители национальностей, чья историческая родина представляла для СССР угрозу и опасность, а также сопредельных с ней стран. Одной из первых и самой массовой стала «польская» операция. 11 августа 1937 года оперативный приказ НКВД СССР № 00485 санкционировал проведение операции против «польской разведки» [72] . В 1937–1938 годах было репрессировано около 140 тысяч поляков или граждан, имевших какие-либо связи с Польшей [73] . Еще одна широкомасштабная операция – «немецкая» – началась в июле 1937 года. Оперативный приказ НКВД СССР № 00439 от 25 июля 1937 года предписывал арестовать всех немцев, работавших на оборонных заводах [74] . Затем в репрессивной практике преследованиям подверглись десятки тысяч немцев, трудившиеся в различных сферах и проживавших на всей территории СССР. По «немецкой» национальной операции было осуждено в 1937–1938 годах 37,7–38,3 тысячи немцев [75] .
72
Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. С. 301–303.
73
Там же. С. 648; О «польской» операции подробнее см.: Петров Н. В., Рогинский А. Б. «Польская операция» НКВД 1937–1938 гг. // Репрессии против поляков и польских граждан. М, 1997, С. 22–39.
74
Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. С. 270–272.
75
Охотин Н., Рогинский А. Из истории «немецкой операции» НКВД 1937–1938 гг. // Наказанный народ. М., 1999. С. 71.
В 1935 году советское правительство продало Манчжоу-Го Китайско-Восточную железную дорогу. Многие рабочие и служащие, обслуживавшие КВЖД, вернулись в СССР. Органы госбезопасности активно вели их разработку. В оперативной отчетности они проходили как харбинцы, т. к. г. Харбин, построенный вместе с железной дорогой в Маньчжурии, являлся центром китайской провинции и железнодорожным узлом, где работало большинство советских специалистов [76] . 20 сентября 1937 года вышел Оперативный приказ НКВД СССР № 00593, направленный против «террористической диверсионной и шпионской деятельности японской агентуры из так называемых харбинцев» [77] . В 1937–1938 годах практически все харбинцы были арестованы и репрессированы по обвинению в шпионаже в пользу Японии. В эти годы в СССР было арестовано 52 906 «японских шпионов» [78] .
76
Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. С. 650–651.
77
Там же. С. 366.
78
Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. С. 660.
Наряду с операциями против поляков, немцев, харбинцев, проводились и другие национальные репрессивные акции. Перечислим национальности, подвергшиеся гонениям в 1937–1938 гг.: финны, латыши, эстонцы, румыны, греки, иранцы, иранские армяне, болгары, китайцы, македонцы, чехи, афганцы [79] .
Всего по национальным операциям с августа 1937 по октябрь 1938 года было осуждено 366 тысяч человек, из них приговорено к высшей мере наказания – 173 тысячи [80] .
79
Там же. С. 660; Мемориал-Аспект. 1993. № 1. С. 2.
80
Там же; Есть и другие оценки результатов проведения национальных операций – почти 350 тысяч репрессированных // Рогинский А., Даниэль А. Указ. соч. С. 9.
В 1937 году была осуществлена первая [81] накануне Великой Отечественной войны крупномасштабная депортация. Постановлениями Политбюро ЦК ВКП (б) от 21 августа и 23 сентября 1937 года была решена судьба корейцев, которых насильственно переселяли в Казахстан и Узбекистан с целью «пресечения проникновения японского шпионажа в ДВК» [82] . По состоянию на 25 октября 1937 года из Дальневосточного края было выселено 124 эшелона с корейцами в составе 36 442 семей, 171 781 человек [83] .
81
В 1935–1937 гг. из приграничных районов СССР было депортировано 23 217 финнов (Ленинградская область и Карелия), 69 283 поляка (УССР) и 4280 курдов (Армения, Азербайджан и др.) // Земсков В. Н. Спецпоселенцы в СССР, 1930–1960. М., 2005. С. 78–82.
82
Лубянка.
83
Там же. С. 651.
Как видно из приведенных фактов, «волны» [84] репрессий захлестнули всю страну. Никто не был застрахован от преследований. Во второй половине 1938 года в обществе бытовало мнение, что в СССР только пять человек, которым не страшна «ежовщина» (И. В. Сталин, В. М. Молотов, К. Е. Ворошилов, Л. М. Каганович и Н. И. Ежов) [85] . Правда, Н. И. Ежова, в конце концов, расстреляли, а у некоторых членов «пятерки» в ходе репрессий пострадали близкие.
84
В. Н. Земсков разделил репрессированных по политическим мотивам в 1937–1938 гг. на обладающие общими признаками группы – «блоки» – «традиционный блок», «крестьянско-эсеровский блок» и «национальный блок». См.: Заключенные в 1930-е годы: социально-демографические проблемы // Отечественная история. 1997. № 4. С. 60.
85
Там же. С. 61.
Террор был остановлен постановлением СНК СССР и ЦК ВКП (б) «Об аресте, прокурорском надзоре и ведении следствия» от 17 ноября 1938 года, в котором формально многое в деятельности НКВД подвергалось критике.
Огромны были масштабы государственного террора. По имеющейся статистике, с 1921 по 1940 гг. за контрреволюционные и другие особо опасные государственные преступления было осуждено 3 080 574 человека, из них – 1 344 923 – в 1937–1938 гг. или 43,66 % [86] . Т. е. за два «рекордных» года было осуждено «контрреволюционеров» почти столько же, сколько за предыдущие и последующие восемнадцать лет. Из общего количества осужденных – 1 344 923 человек – к высшей мере наказания было приговорено 681 692 или 50,69 % [87] .
86
Население России в XX веке. В 3-х т. Т. 1. С. 316–317.
87
Там же. С. 318.
Каждый второй из осужденных по политическим мотивам в 1937–1938 гг. был расстрелян [88] .
«Население» лагерей, колоний и тюрем в эти годы заметно выросло. Только за 1937 год количество всех заключенных (уголовных и политических) в ИТЛ и ИТК ГУЛАГа увеличилось на 685 201 человек [89] . Доля заключенных, осужденных за контрреволюционные преступления, в 1937–1938 гг. существенно возросла и составила на 1 января 1939 года только по ИТЛ 34,5 % от общей численности отбывавших наказание [90] .
88
В литературе встречаются и иные оценки количества расстрелянных. Недавняя публикация журнала «Мемориал», например, называет более 750 тысяч человек, казненных в 1937–1938 гг. // Мемориал. 2004. № 28. С. 36.
89
Земсков В. Н. Заключенные, спецпоселенцы, ссыльнопоселенцы, ссыльные и высланные (Статистико-географический аспект) // История СССР. 1991. № 5. С. 152.
90
Земсков В. Н. Заключенные, спецпоселенцы, ссыльнопоселенцы, ссыльные и высланные (Статистико-географический аспект) // История СССР. 1991. № 5. С. 152.
По состоянию на январь 1939 года в ИТЛ, ИТК и тюрьмах насчитывалось 2 022 976 заключенных [91] .
Не всегда абсолютные цифры дают представления об истинных масштабах того или иного явления. Обратимся к цифрам относительным. В 1937 и 1939 годах в СССР были проведены, как известно, переписи населения [92] . Всесоюзная перепись населения 1937 г. насчитала 162 млн человек, что не совпадало с официальными прогнозами и ожиданиями [93] . Она была объявлена дефектной. По официальным данным перепись 1939 г. зафиксировала на территории СССР 170,5 млн человек [94] . Большинство современных авторов подвергают сомнению достоверность данных переписи 1939 года. Оценка фактической численности населения СССР колеблется в диапазоне от 167,6 до 168,9 млн человек [95] . Возьмем за точку отсчета самые оптимистические из них по состоянию на январь 1939 года, когда «большой террор» резко пошел на убыль, – 168,9 млн человек. За 1937–1938 гг. было репрессировано по политическим мотивам 0,8 % от общего числа населения СССР и 1,3 % по отношению к взрослому населению [96] . Это огромное количество. В 1937–1938 гг. были расстреляны 680 тысяч человек по обвинению в совершении политических преступлений, что равно населению трех таких городов как Краснодар [97] .
91
Там же. С. 152–153; В. Б. Жиромская называет цифру в 3,4 млн человек (вместе с охраной) // Жиромская В. Б. Демографическая история России в 1930-е гг. Взгляд в неизвестное. М., 2001. С. 45.
92
Об этом подробнее см.: Жиромская В. Б., Киселев И. Н., Поляков Ю. А. Полвека под грифом «секретно»: Всесоюзная перепись населения 1937. М., 1996; Всесоюзная перепись населения 1937 г.: Краткие итоги. М., 1991; Всесоюзная перепись населения 1939 г.: Основные итоги. М., 1992; Жиромская В. Б. Демографическая история России в 1930-е гг. Взгляд в неизвестное. М., 2001 и др.
93
Жиромская В. Б. Демографическая история России в 1930-е гг. Взгляд в неизвестное. С. 48.
94
Там же.
95
Там же. С. 48–49; Большая Российская энциклопедия. Россия. М, 2004. С. 155.
96
Земсков В. Н. Заключенные в 1930-е годы: социально-демографические проблемы // Отечественная история. 1997. № 4. С. 60; Население России в XX веке. В 3-х т. Т. 1.С. 318.
97
Население России в XX веке. В 3-х т. Т. 1. С. 318; Краснодарский край в 1937–1941 гг. Документы и материалы. С. 100.