От моря до моря
Шрифт:
Не в силах сдержать боль и понимая, что обнаружен, Оппиниус принял решение сбежать с поля боя. У него ещё будет время и шансы, чтобы уничтожить этого глупого юного мага.
В этот же день он узнал, что вторая группа, направленная порыскать в вещах идальго, потерпела жестокое поражение и погибла в полном составе. И опять картина была схожа – море крови и ни одного выжившего, и всё без непосредственного участия данного идальго.
Противник оказался не так прост, как казался. Уже утром помощник начальника стражи, который попытался задержать идальго, признался, что дворянин имеет непосредственное отношение
Мэр города принял его почти сразу. Войдя в роскошные покои одной из загородных вилл Пиночитано, Оппиниус, не оглядываясь, сразу направился во внутренние комнаты. Он был здесь частым гостем и не обращал внимания ни на прислугу, ни на убранство и роскошь помещений.
Войдя, он застал Альфредо Пинночитано развалившимся в удобном мраморном кресле, отделанным дорогим африканским деревом. Увидев Оппиниуса, он воскликнул.
– О! Мой дражайший маг! Что случилось, если ты не смог уничтожить этого глупого молодого идальго? Неужели он оказался сильнее тебя? Я не верю! Скорее, ты поленился его убить. Так ведь? Всё осторожничаешь?
– Да! – огрызнулся в ответ Оппиниус, – ты кого мне подсунул? Этого дворянина никто не знает, да ещё и не ясно, дворянин ли он! Это какой-то проходимец, и вообще, концы в воду, и всё.
Пинночитано устало прикрыл глаза и вальяжно, словно обожравшийся сметаной кот, проговорил.
– Оппиниус, разве это в первый раз происходит, что ты так разволновался. Ты справишься, я в тебя верю. Не морочь мне голову. Подумай и убей. На острове нет никого сильнее тебя, как мага.
– Тебе докладывал стражник, что этот человек связан с орденом Кающихся? – не обращая внимания на тон, спросил Оппиниус.
– Первым делом ко мне прибежал начальник стражи и с выпученными глазами стал доказывать, что надо оставить в покое этого идальго, а то проблем не оберёмся. И что? Ты действительно думаешь, что всё так серьёзно?
– Да, я склонен переоценивать противника, чем недооценивать, и тебе это прекрасно известно.
– Известно, – кивнул Альфредо, но ордену сейчас не до него, и вообще, это, всего лишь, ходатайство о титуле и больше ничего. Море всё скроет. Убьёшь его, голову отрежешь и заберёшь себе, а тело, вместе с грамоткой, отвезёшь подальше и сбросишь в воду. Только не забудь камень побольше привязать к его ногам. Будет он нам фарватер охранять, представляешь, какой страж верный из него получится! – и Альфредо громко захохотал, спугнув мелких попугайчиков, мирно дремавших в клетке.
Те громко запищали, захлопали крыльями, но быстро успокоились и снова занялись своими неотложными делами, такими, как грызть семечки, гадить, да перья чистить.
– Не нравится он мне чем-то, какой-то странный.
– Странный?! Ой, не могу! Это он-то странный? Нет, странный – это как раз ты, а он самый обычный. Самый обычный юный бродяга, король шпаги и абордажа. Интересный юноша, жаль такого убивать. Но, что поделать, корабль-то уже продан, деньги получены, а я не люблю с деньгами расставаться. Ты же знаешь!
– Знаю, – согласился Оппиниус. – Дай тогда мне десяток человек, чтобы они отвлекли, а я смог без проблем его атаковать магией и уничтожить. И да, надо его завлечь в
– Бери себе людей, сколько хочешь, я распоряжусь, о месте договорись с Фомой. Он в этом деле специалист. Иди уже и убей этого гачупина или кто он там такой.
– Почему гачупин?
– Да так. Была у меня тут на приёме одна графиня и спросила, почему по моим улицам шастают идальго с Нового Света, да ещё и оборванные, как бродяги. Попросила хоть одеть его и обуть. Вот мы его и обули. А?! А-ха-ха!
– Что за графиня?
– А…, не самого сильного рода. Сказала, что этот парень учился с её младшей сестрой.
– Где учился?
– Да откуда я знаю, где он учился? Что ты ко мне пристал? Что ты заладил? Иди, убей его, спрячь следы в воду и забудем о нём. Ты понял???
– Да, понял, понял. Не надо так волноваться, вы же синдик?
– Вот, – успокаиваясь, произнес Альфредо, – Понимаешь. Иди уже, надоел…
Оппиниус хмыкнул и ушёл, на ходу обдумывая, где же этот, как оказалось, гачупин, учился? Так ничего и не придумав, он решил, что тот учился в каком-то интернате для особо «одарённых» и выкинул эту мысль из головы. Где он, да ещё, будучи гачупином, мог учиться? И сестрица тоже, видимо, из захудалого рода. Мало ли кто графиней был, да и наврала, небось, что графиня. Виконтесса и всё. Учились в интернате для детей бедных дворян, чтобы не позорили дворянское сословие и всё.
Но, где теперь искать этого гада, в какой таверне? Надо подождать, пусть наёмнички поработают. Никуда дальше порта он не мог уйти, да ещё Фому нужно найти, пусть поможет.
Фома оказался на месте, выслушав и подумав, он предложил действовать хитро. Сначала найти самого идальго, а потом он сообщит тому радостную новость, что судно найдено в соседней небольшой гавани и ждёт его там. Нужно ехать и убедиться, что это действительно его корабль. Там же он сможет нанять себе команду и уплыть туда, куда ему надо.
Оппиниус согласился. Фома, как и всегда, оказался на высоте, весьма продуманный тип, грамотный и преданный. Такие всегда необходимы и незаменимы. Так он и сделает, а теперь нужно идти на поиски этого благородного идальго.
Мне уже откровенно надоело мыкаться по тавернам этого никчёмного городка. Надоел он мне вообще. Податься было некуда, не в море же идти, а впрочем, почему бы и нет? Обойдя порт стороной, я забрёл в поля и холмы и, как истинный пират, закопал свою «прелесть», то есть бочонок с сокровищами, под корнями старой оливы.
Теперь понятно, откуда пошли все эти рассказы! Честному пирату нелегко спокойно сбыть свою добычу, приходится прятаться, притворяться хорошим. Да и подельники все такие, что оторви да брось.
Я сорвал парочку ещё зелёных олив, пожевал их, скривился, выплюнул и наложил на бочонок десяток взрывающихся и прочих «подарочных» заклинаний всякому умнику, который пожелает подобраться к моим богатствам. Пусть ему всю мошонку разворотит и руки оторвёт, жадные…
И я, с чувством выполненного перед сокровищами долга, развернулся и решил направиться в сторону рыбацкого поселения. Деревушка находилась совсем неподалёку. Помахивая в такт шагам топором, я бодро зашагал в её сторону. Все остальные вещи, вроде пистолей и другого железа, были при мне, оттягивая пояс ощутимым весом.