От ненависти до любви
Шрифт:
— Все они одинаковы. — Губы Джима скользнули к ее шее.
Его слова уязвили Регину. Она поняла, что этот неотразимый мужчина, так страстно занимающийся с ней любовью, имеет в виду не приемы, а женщин. Несмотря на пылкость Джима в постели, Регина не сомневалась: то, что происходит между ними, почти ничего не значит для него. Временами, когда он возносил ее на вершины неведомого прежде блаженства, в глубоких темных глазах Джима сквозил холод.
— Нет. Нет, это… это не…
Растворяясь в бушующем пламени, Регина забыла о предстоящем празднике. И не мудрено: магические движения рук, языка и губ Джима заставляли ее забыть обо
Регина наслаждалась сладкой пыткой и, все сильнее возбуждаясь, нашептывала ему шокирующие и нежные слова. Наконец желание захлестнуло ее, и она жаждала только высвобождения.
— Милый, пожалуйста, любовь моя… — простонала она.
Твердая плоть быстро вошла в ее лоно. Регине показалось, что эта огромная пульсирующая плоть, вторгшаяся в нее так неистово, убьет ее. Ну и пусть. Как сладостно умереть в объятиях прекрасного нагого князя любви!
Целый час Джим любил Регину, раз, за разом доводя ее до высшей точки наслаждения, пока не пресытился сам. Его смуглое тело блестело от пота, и он, наконец, откинулся на спину.
Переводя дух, она улыбнулась. Ее длинные рыжие волосы разметались по плечам, глаза затуманились. Придя в себя, она стала наблюдать за ним. Джима явно клонило в сон. Его глаза закрылись, длинные, черные ресницы касались высоких скул, выражение рта смягчилось.
Понимая, что ей давно пора уходить, Регина снова подумала о предстоящем празднике. Положив маленькую белую ладонь на его живот, она тихо проговорила:
— Джим, дорогой, пожалуйста, пообещай мне прийти на мой вечер. Надеюсь, он удастся. Там будет интересное общество.
— Нет, Регина, — ответил Джим Савин, не открывая глаз.
— Тебя смущают наши отношения? Но ты же сам говорил, что всегда хотел вступить в связь с женой военного.
— Верно.
— Тогда приходи, дорогой. Я ничем не выдам нас, тем более что там будет мой муж. Но говорят, будто на девушку, в честь которой я устраиваю прием, очень трудно произвести впечатление, поэтому мне придется пригласить несколько обаятельных молодых мужчин. Сначала я хотела позвать людей всех возрастов, но теперь отказалась от этой мысли и сказала мужу, что ограничу возраст гостей тридцатью пятью годами. Обойдемся без скучных стариков, следящих за каждым жестом и перемывающих кости молодежи. Таким образом, за бортом окажется чета Эмерсонов и отец девицы, а я уверена, что это позволит ей чувствовать себя свободнее. Я действительно хочу, чтобы мисс Кидд…
Глаза Джима медленно открылись, но слова Регины лишь урывками доходили до его сознания. Наконец она завершила свою тираду:
— Боже, как бежит время! Я опоздаю домой, а полковник сегодня вечером возвращается из форта. — Регина опустила босые ноги на пол и, шаловливо усмехаясь, потянулась к шелковым чулкам. — Я должна отмыть твой запах до того, как появится муж.
— Я буду там, — вдруг небрежно бросил Джим. — Приду на твой званый вечер.
Марти нежилась в воде. В полудреме она лежала в мраморной ванне. Ее золотистые локоны разметались, голова покоилась на подушечке. Пар и горячая вода с ароматными мыльными пузырьками окутывали Марти.
Через два часа ее ждали на вечере у Дарлингтонов. Охваченная сладкой истомой, Марти не спешила одеваться, предстоящее событие не вызывало у нес восторга. Не то чтобы Дарлингтоны не нравились ей. Она считала полковника весьма приятным джентльменом, а, впервые встретившись с Марти, Регина Дарлингтон держалась
Марти вздохнула.
Наверняка это будет тщательно подготовленный, изысканный прием с оркестром и множеством интересных гостей. И без сомнения, она будет смеяться, флиртовать и танцевать, поэтому все решат, что мисс Кидд прекрасно проводит время. Она постарается сделать так, чтобы и другие получили удовольствие от праздника.
И все же ничего хорошего Марти не ожидала от вечера у Дарлингтонов, и все потому, что сопровождать туда ее будет майор Бертон. Ей не хотелось идти туда вместе с ним.
Теперь, сидя одна в горячей ванне, Марти отчетливо осознала, что не желает провести весь вечер с Ларри. Да и другие вечера — тоже. Он уже без памяти влюбился в нее, хотя они знакомы всего шесть недель. Ларри ведет себя, как Фаррел Т. Янгблад-младший в далеком Чикаго.
Марти снова вздохнула. Встретит ли она когда-нибудь мужчину, который не превратится в безмозглого болвана после нескольких поцелуев при лунном свете?
Каково же встретить горячего, сильного мужчину, который подчинил бы ее своей воле? Может, какому-нибудь смуглому красавцу, самоуверенному и высокомерному, удастся покорить ее.
— Марти, вылезай-ка из ванны, — раздался из-за двери голос Летти.
Девушка выскочила из ванны и поспешно схватила полотенце.
— Сейчас выйду, — отозвалась она.
Глава 6
Часом позже Марти уже сходила по ступенькам, напоминая сияющего ангела, спускающегося с небес на землю. На ней было модное бальное платье из мерцающего белого шелка. Короткие рукава оставляли обнаженными ее изящные руки, плотно пригнанный корсаж тянулся до глубокой впадинки на плоском животе. Всякий мог любоваться плечами, словно выточенными из слоновой кости, и высокой грудью Марти. Узкоприталенное платье облегало округлые бедра до колен, а ниже эффектно расширялось, позволяя девушке свободно двигаться и танцевать.
Золотистые волосы Марти, стянутые на затылке, были украшены золотом и жемчугом. Надушенные локоны ниспадали на обнаженную спину. В миниатюрных ушах девушки блестели жемчужные серьги, жемчужная нить обвивала ее обнаженную шею. Белые атласные перчатки обтягивали руки, а изящные бальные башмачки выглядывали из-под шуршащей белоснежной юбки. В руке Марти держала благоухающую белую гардению.
Спустившись с лестницы и даже не бросив взгляд в высокое зеркало холла, она величаво вошла в гостиную, где ее поджидали отец и чета Эмерсонов, и подождала, когда все три пары глаз остановятся на ней. Затем Марти улыбнулась и, вытянув руки, повернулась кругом.
Эффект превзошел все ожидания. Хотя все они считали Марти потрясающей красавицей, на этот раз у них' просто захватило дух. Она никогда еще не выглядела прелестнее, изящнее, невиннее. Бетти Джейн Эмерсон прижала руки к груди и глубоко вздохнула. Полковник Дольф Эмерсон вскочил со стула, подошел к Марти и взял ее за руку.
— Дитя мое, вы поистине чудесное видение!
Отец тоже поднялся. Его зеленые глаза остановились на прелестной дочери, грудь защемило от гордости и страха.
Боже, как она поразительно хороша и чертовски наивна в своем кокетстве. Может ли он быть спокоен за столь ослепительное создание? Есть ли уверенность в том, что даже майор Бертон, воспользовавшись своим положением, не обманет это восхитительное дигя? Охранит ли ее всемогущий Бог?