#От ненависти до…

Пантелли Дж.Дж.

***

Два года назад.

По вине Тимура Каштанова, я уже две недели не посещаю школу. Его крутые родители, делают для сына всё и разрешают вести тот образ жизни, который ему нравится. Меня он заметил, еще в восьмом классе, когда я из жабы, я превратилась в более–менее симпатичную девчонку. Дашка, конечно же, с легкой завистью относится к нашему роману, но мне плевать. Тимур отлично целуется и может сводить меня туда, куда другим парням хода нет.

– Ну что, Громова, сегодня вечером, как обычно, у меня?

Карие глаза Тимура блестят в зале кинотеатра и я тянусь к

нему, чтобы поцеловать. Нас выгоняют работники «Синема Холла» и мы смеясь, бежим в фуд–корт, чтобы объестся пиццы.

Ровно в двадцать один ноль–ноль, я вешаю маме и папе лапшу на уши о том, что без Дашки не справлюсь с подготовкой к контрольной работе по истории. Они перезванивают Шишкиной, та подтверждает ночевку и я с видом прилежной дочери, выбегаю в подъезд. Пара остановок на метро и я возле элитной многоэтажки Тимура. На каждом этаже, в окнах горит свет. Я улыбаюсь, что скоро увижу своего парня и набираю его номер, чтоб он меня впустил. Телефон Тимура не доступен. Что за ерунда?Ладно. Сажусь на изящную лавку и на полном серьезе, настраиваюсь ждать. Час с лишним, я маюсь туда–сюда, а потом мне приходит сообщение: «Прости, сегодня не получится. Я уехал на дачу». Я поправляю шапку и тороплюсь уйти. Проходя через детскую площадку, за пределами закрытого жилого комплекса , натыкаюсь на компанию в нетрезвом состоянии. Трое пацанов и две девчонки с пивом, преграждают мне путь.

– Время не подскажешь? Я вижу ты знаешь. – Говорит один с кривым, выпирающим зубом.

– Отвали. – Коротко отвечаю я.

– Ого, смелая. – Подключаются два друга с сигаретами во рту. Мое сердце колотится, как бешеное. Что–то уже невесело и не смешно. Я достаю смартфон и выбрав на быстром наборе «Арсений03», задыхаюсь от страха, дожидаюсь реакции брата. Компашка сгущается вокруг меня. Наконец, Сеня шепчет:

– Женек, я на тренировке, не могу разговаривать.

– Сень…Сень…я влипла. Их много, а я одна…

– Где ты?! !!

Звонок обрывается, так как кривозубый выбивает телефон из рук и тот разбивается о землю.

– Она мне нравится. Возьмем ее с собой?

– А, давай! Рустику придется по вкусу, – Хрюкая, соглашается рыжий парень, что недавно курил на пару с другом и пихает меня к деревянному домику с красной крышей. – Только сначала, мы ее попробуем.

– Договорились! – Они дают друг другу «пять», а я оказываюсь в ловушке метр на метр.

– Снимай джинсы. – Приказывает кто–то из них. Я не разбираю из–за слез. Девчонки задорно хихикают у горки с крутым скатом. Неужели им меня жалко?Господи, пожалуйста, я больше не буду врать родителям и прогуливать уроки. И Тимура пошлю куда подальше!

– Ну, не тяни! Или тебе помочь? – мерзкие руки огибают мою талию и следом за девчачьим визгом, раздается хруст. Первым валится рыжий, за ним без сознания в песочницу попадает безликий третий. Кривозубый становится для Сени чем–то вроде десерта. Я смотрю, как брат без труда ломает ему руку и пнув под задницу, отправляет лицом в жухлую траву у крошечного заборчика.

– Ты цела?– Сеня вытаскивает меня из домика и крепко обнимает.– Скажи что–нибудь, мелкая.

– Ненавижу всех парней.

Я чувствую, как он улыбается и чмокает меня в макушку.

– Поехали домой.

– Я же типа у Дашки. – Шмыгаю носом и поднимаю на него тяжелую от всего случившегося голову.

– Придумаю, как

тебя спасти. Не переживай.

– Спасибо.

Сеня продолжает меня обнимать, даже когда двигаемся в направлении его машины.

– Рядом с парнем, должно быть безопасно. Когда почувствуешь это, выходи за него замуж. А с твоим Тимуром, я позже переговорю.

– Что? Откуда ты…

Я не верю своим ушам. Вот ведь новость! Сеня видит мое замешательство и жестом, просит не торчать на улице, а умещаться внутри его миленькой «Тойоты».

***

В субботу, я как обычно полдня навожу порядок, а после обеда, иду в магазин за продуктами и готовлю ужин. На всех. Мишаня со вчерашнего дня околачивается в квартире, чем бесит меня нещадно. Мама не обращает внимание на то, что этот мужик доставляет мне дискомфорт, ведь для нее он отдушина. Не вру. Ее фразочка. Наспех пожарив картошки, беру тарелку с собой и запираюсь в комнате. За едой, переписываю два Дашкиных конспекта, немного читаю, для лекции в понедельник и ближе к семи вечера, спокойно выхожу в сеть, чтобы провести эфир для регулярных читателей моего блога.

– Хай, мои хорошие! – я машу рукой перед камерой и шлю воздушный поцелуйчик. К трансляции мгновенно присоединяется человек сто и постепенно, количество растет. Когда я заканчиваю обычный треп об убийце Глебе Исаеве, то от комментариев нет отбоя. Люди шлют просьбы снять с ним какое–нибудь пранковое видео. Я шучу, что он не заслуживает подобных привилегий. Потом подмечаю одну девчонку с приторным именем Мармеладка. Она активно вступает в диалоги, и в конце концов, прикрепляет видос с припиской « А как вам такая вражда?» . Наш танец с Исаевым, вызывает цепочку вопросов и мне приходится разгребать завал за завалом, а Мармеладка не унимается: « Ты такая низкая, фу, Громова ». Я говорю в ответ: « Низкая, как твоя самооценка » и кокетливо хлопаю ресницами. Стерва не унимается: «Сними уже корону!» .

Туше от меня она точно не надеялась получить: « Прости, я с ней родилась ». Я отправляю ее в бан, а брошенное ею видео, сношу под корень, чтоб никто не успел зацепить и разнести по группам. С улыбкой на лице, сообщаю зрителям развернувшегося шоу, что Мармеладка всего лишь фейк. Большинство не верит и продолжает настаивать на объяснениях.

– На сегодня всё, зайки. Хотите услышать, правда ли был танец или нет, подключайте в следующие выходные. О времени запуска, напишу в пятницу. Чао!»

Я расслабляюсь и хочу придушить ту, кто посмел влезть на мою личную территорию. Прекратив перебирать миллион способов отмщения, интересуюсь, а кто снял нас с Исаевым и зачем? Может Игорь? Да ну, нет. Он слишком правильный. Дашка? Дашка и вечеринка – вещи несовместимые. Ох…вариантов тысяча с хвостиком! Выключаю звук на телефоне, кладу его на стол и ползу на свою кровать. Устала думать. Завтра прикину, кого я могла разозлить, кроме самого Исаева.

***

В понедельник, Герман входит в аудиторию с хмурым видом и мы с Дашкой понимаем, что грядет буря. По шкале бурь – десять из десяти баллов. По обыкновению, он называет фамилию каждого студента и при упоминании Исаева, откликается лишь тишина. Надо же, еще один прогульщик в копилочку. Герман отмечает в своем журнале отсутствие своего любимчика и принимается терзать тех, кто есть. Меня в первую очередь. Слава богу, я читала тему и могу что–то промямлить.