От полуночи до часа кошмаров
Шрифт:
Вместо того чтобы встать и выйти, Эд только повернул голову и требовательно взглянул на меня, но я спокойно проигнорировал этот взгляд. Еще недавно я был тут, смотрел в лицо еще живого Флеминга, я все это видел! Это не укладывалось у меня в голове, и до Эда мне не было никакого дела.
— Ладно, я сам это сделаю, — с оскорбленным видом сказал он. Он выпрямился, повернулся и вышел, бросив на меня уничижающий взгляд, а я сделал еще шаг, чтобы подойти поближе и наклонился над Флемингом. Его лицо
Синюшный цвет лица и широко открытые глаза производили отталкивающее впечатление, однако нельзя было не заметить, что при жизни это лицо было довольно симпатичным, почти красивым, однако не настолько, чтобы утратить мужественность. Только теперь, в этот момент, как ни странно, я окончательно понял, что вглядываюсь в лицо мертвеца. Я резко выпрямился и наполовину обернулся, чтобы внимательно рассмотреть пол. Никакой крови не было, ни в стенах, ни в столешницах не торчали обломки костей.
— Не самое красивое зрелище, — промолвила Элен. — Понимаю. Это не для каждого.
Если бы то же самое сказал мне Стефан, я бы дал ему в морду, не боясь получить сдачи, но сочувствие в голосе Элен было таким искренним, что я даже почувствовал прилив ответной благодарности и кивнул ей. Может быть, мое первое впечатление о ней было ошибочным. То, что казалась холодностью и высокомерием, возможно, было лишь защитной реакцией, панцирем, который, вероятно, необходим для людей такой профессии.
— Может быть, выйдем отсюда и подождем врача в холле, — предложила Элен. — Здесь нам все равно нечего больше делать.
Видимо, я был здесь не единственный, кто с радостью принял это предложение, так как и Стефан, и Юдифь обернулись более поспешно, нежели это было бы необходимо при нормальных обстоятельствах, и покинули возвышение. Элен все еще рассматривала что-то, вглядываясь в лицо покойного, не знаю, что она хотела там увидеть, затем присоединилась к нам. Она была последней, кто покинул танцзал. Юдифь задержалась у входной двери, чтобы пропустить ее в холл, затем плотно закрыла за ней раздвижную дверь.
У буфетной стойки стоял Эд, он держал у уха телефонную трубку и набирал телефонный номер, а рядом с ним нервно переминался с ноги на ногу хозяин гостиницы, который, казалось, вот-вот разорвется от любопытства. Мария присела за тот же столик, за которым мы все сидели до этого. Она выглядела еще более потерянной, чем раньше (при этом в ее лице не было заметно никакого интереса к происходящему). Стефан и Элен тоже направились к столику.
Я подождал, пока Юдифь повернется и пройдет мимо меня, протянул руку, но не отважился ее остановить, когда встретил ее взгляд.
— Подожди, — тихо сказал я.
К моему удивлению, она послушно остановилась на безопасном расстоянии и смерила меня не слишком дружелюбным взглядом.
—
Глаза Юдифи на миг вспыхнули, но затем сразу смягчились.
— Ладно, — сказала она. — Если бы я была на твоем месте и увидела все это… Я испугалась бы не меньше твоего. — Она подняла голову, наклонила набок и совсем дружелюбно произнесла: — Давай просто забудем об этом. О’кей?
Какой, к черту, «о’кей!»? Я совершенно не хотел и не намеревался ничего забывать. Однако по какой-то причине, еще мной не осознанной, я не хотел произвести на нее еще худшего впечатления, и поэтому я, кивнув головой, произнес:
— Оставим это.
Мы оба подошли к столику и сели, Элен и Стефан оказались на тех же самых местах, как и до этого, а Юдифь взяла стул от стоящего рядом столика и поставила его между моим стулом и стулом Марии, но я не совсем понял, что было тому причиной. То ли она хочет сесть поближе ко мне, то ли подальше от Стефана.
— Думаю, нам всем сейчас не помешало бы выпить по чашечке кофе, — произнесла Элен. Она подняла руку, кивнула хозяину гостиницы, он ответил ей понимающим кивком, хотя говорила она не слишком громко. — Эд, я думаю, надо вызвать полицию.
— Полицию? — испуганно воскликнула Мария.
— Это обязательно, если кто-то умирает неожиданно, без присутствия врачей или «скорой помощи, — спокойно объяснила Элен. — Не бойтесь! Нам только надо подождать до прибытия полиции, чтобы они запротоколировали наши показания. Обычная рутина.
— А куда нам вообще теперь деваться? — растерянно промолвил Стефан. Он беспомощно озирался вокруг. — Кто-нибудь из вас понимает, что нам теперь делать? Мне кажется, теперь, без Флеминга, мы абсолютно беспомощны, или у вас есть какие-то варианты?
— Да, Флеминг мертв, — сказала Элен, нахмурившись.
— И он был единственным, кто мог бы нам сказать, что делать дальше, — брюзгливо продолжал Стефан.
— Не думаю, что он умер нарочно, чтобы испугать нас, — сказала Юдифь. — Так что лучше заткнись и закажи себе пива. Наверняка появится кто-нибудь, кто скажет, что нам делать дальше.
— Ну а как насчет компьютера? — это Эд, окончив свои телефонные переговоры, подошел ближе, с неприятно довольным выражением лица и откупоренной бутылкой пива в правой руке. При взгляде на бутылку у меня прямо потекли слюнки, внезапно ужасно захотелось хлебнуть пивка, и я судорожно сглотнул слюну. Но на самом деле сейчас был не тот момент, чтобы выпивать. Элен была права, приезд полицейских и все эти формальности — конечно же чистая рутина, но все же было бы нехорошо, если бы полицейские, приехавшие снимать наши показания, учуяли запах перегара.