От праха к величию и обратно, или Я люблю Вас, мистер V
Шрифт:
— Портье слушает, чем могу помочь?
— Простите, — пропели на том конце очень мелодичным голосом с каким-то непонятным акцентом, — не найдется ли у вас… э-э-э… как бы это выразиться… э… О! Ин-сек-те-ци-да.
Тед икнул и, поднеся трубку к глазам, недоуменно на нее уставился.
— Алоу? — вопросительно прозвучало оттуда.
— Да-да! — спохватился портье. — А… э… А какой инсектицид вам, простите, нужен?
— А… э… А какой у вас есть?
— Дихлофос! — радостно отрапортовал вампир.
— Ди-хло-фос? — задумчиво,
— Так вас устроит? — с любопытством поинтересовался Тедди, размышляя о том, где еще могли завестись насекомые, но на всякий случай проинформировал: — Это от тараканов.
— В узком смысле, друг мой, в узком смысле! — радостно возвестил голос на том конце провода. — Будьте добры, принесите мне пару… а… э… Флаконофф? Да-да! Номер восемнадцать.
— Уже иду, — растерянно отозвался вампир и, положив трубку, почесал затылок.
На четвертом тараканы, на втором тараканы… Все это Тедди не слишком нравилось. Но клиент всегда прав, и портье, навестив кладовку, запасся парой аэрозолей и, минуя лифт, отправился на второй этаж.
Номер восемнадцать почему-то обнаружился в торце коридора, сразу за номерами 23 и 24. Тед пожал плечами, уже ничему не удивляясь, и постучал. Из-за двери донеслась неразборчивая, но очень мелодичная фраза. Тед ничего не понял и нахмурился. Подождал немного и постучал снова.
— Это портье, — возвестил он на этот раз. — Я принес дихлофос, как вы и просили.
— А! Оу! Да-да! Входите, друг мой, входите!
Тедди ухмыльнулся, в который раз подивившись, как легко приглашают внутрь вампира, если он портье, подумал, что в будущем сможет взять это на вооружение, толкнул дверь и опрометчиво сделал шаг. Буйство красок навалилось на него головной болью и слабостью во всех членах. В глазах зарябило от тропических оттенков зелени и ярких цветов, распускающихся в этом ботаническом саду чуть ли не на каждой ветке. Баллончики с инсектицидом вдруг оттянули руки, голова закружилась, и Тедди привалился спиной к коварно захлопнувшейся двери.
— Оу! Друг мой, — услышал он, — Вы принесли его! Это замечательно! Давайте сюда, давайте!
— В-вот… — пробормотал Тед, с трудом протягивая дихлофос и тщась разглядеть собеседника. Получалось это у него неважно: постоялец все время расплывался и казался каким-то странным. Но Тедди вдруг понял, что никакого значения это для него не имеет.
— Это… э… Оно! Вот! Это за-ме-ча-тель-но! А то, знаете ли, эти… как бы сказать… э… А!.. Вот! Мантоптера! Да! Непозволительно! Совершенно не позволительно! — все так же оптимистично провозгласил постоялец, забирая у него аэрозоли. — Благодарю-благодарю! Входите-входите, друг мой!
Тед попробовал отодрать себя от двери и, как ни странно, у него это получилось. Очень осторожно он сделал шаг за расплывчатым силуэтом, все еще не понимая, что же такого странного и пагубного для
— Это так ужасно, друг мой! — заливался тем временем постоялец. — Такие красавцы! И красавицы! И такие некультурные! Каннибализм! Фи! Я думал… Я надеялся… но, увы! Они… э… как бы это… О! Невоспитуемы! Да! Совершенно невоспитуемы! Особенно дамы, заметьте!
— Я заметил, — пробормотал Тедди, сразу же вспомнив Бэллу, Кали, Диану и всех прочих капризных дам, с которыми ему пришлось столкнуться в последнее время.
— Вот! — обрадовался иностранец. — Вы понимаете, друг мой! Я… э… мой народ… э… мы понимаем… ну, как это?.. Да! Радость любви! Да-да! Но съесть партнера?! Съесть?! Съесть такого же, как ты сама?! Отца твоей… э… твоего по-том-ства! Да! Это ужасно, друг мой, ужасно!
Теду почему-то захотелось оправдаться в том, что себе подобных он не ел никогда, а только людей. Но хоть он раньше и был одним из них, теперь же это не считается, ведь так? И все же, ему почему-то было стыдно раскрывать душу перед иностранцем. И вообще замелькали мысли о воспетом в романах вампирском "вегетарианстве", которым сам Тедди страдал только с очень уж большой голодухи.
— Дейс-с-с-ствительно, — с трудом выдавил он из себя, соглашаясь.
— Вот-вот! Не-про-сти-тель-но! И я… э… мы… да!.. мы вынуждены. Ваша… э… Земля… она… она может… может терпеть. Но не здесь! Не в нашем саду! Да! Не бывать этому здесь! Это на-ка-зу-емо! Вот так! И без право… э… права… О! Воз-рож-де-ни-я! На-всег-да!
Последнюю фразу сопроводил хорошо знакомый звук распрыскиваемого аэрозоля. Что-то застрекотало, зашелестело и с ощутимым стуком упало на пол, прямо под ноги вампиру. В отличие от расплывающегося постояльца, нарушителя гармонии Тед рассмотрел сразу. Это был гигантский богомол, точнее, следовало предположить, невоспитуемая самка богомола. Она все еще двигалась в агонии и, казалось, протягивала свои чудовищные лапы к портье, моля о помощи.
Тед отшатнулся от отвращения и врезался во что-то позади себя, чего раньше не заметил. Препятствие дернулось и заверещало.
— П-п-простите, — пробормотал он, стараясь удержать равновесие и не дать упасть существу за спиной, но верещание не прекратилось, а лишь усилилось.
В следующий миг его с двух сторон схватили за плечи цепкие длиннопалые ручки.
— О, ужас, друг мой! Какой кошмар! Какая тра-ге-ди-я! — зачастил уже знакомый голос с акцентом. — Вы… как бы это… как это… э… о… Вы мертвы!
— Ну, да. Типа того, — растеряно согласился Тед, чувствуя, что хватка на спине и плечах усиливается, и его куда-то волокут.