От шерифа до террориста. Очерки о геополитике США
Шрифт:
Рональд Рэйган формализовал эту политику, выпустив Президентский Указ 12333, который до сегодняшнего момента со всеми поправками и разъяснениями остается в силе.
В нем также значится:
2.11. Убийства запрещены. Никто, нанятый или действующий от имени Правительства Соединенных Штатов, не должен участвовать или тайно замышлять участие в убийстве.
2.12. Косвенное участие. Никакие элементы разведывательного ведомства не должны участвовать или просить кого-либо предпринимать действия, запрещенные этим Указом [46] .
46
ЕО 12333. 4 December 1981. [Электронный ресурс] URL:irp/offdocs/eol2333.htm (дата обращения 17.07.2009).
Но на этот раз в центре нынешнего скандала оказался бывший вице-президент Дик Чейни, так как, по словам Панетты, именно он отдавал приказ ЦРУ не передавать какую-либо информацию о секретной программе в Конгресс. Как отмечает британское издание The Guardian, ЦРУ допустило две больших ошибки, — первая заключалась в том, что они посчитали, что данная программа останется в секрете (и практически все считают, что этого уже достаточно, чтобы
47
McGreal C. CIA Faces Hostile Scrutiny as Details of ‘Dark’ Programmes Are Revealed. The Guardian. July 14, 2009.
48
Miller G. CIA’s secret program: Paramilitary teams targeting A1 Qaeda. LA Times. July 14, 2009.
49
Ash T. G. Even in New York, the war on terror is over. And few feel it has left them safer. The Guardian. 15 July 2009.
Если следовать одному из заявленных императивов либеральной демократии — главенству Закона, следует ожидать, что Дику Чейни придется несладко. Вопрос даже не в том, будет ли исключен из большой политики. Его распоряжение уже тянет на серьезное преступление. Мало того, что были обмануты американские граждане, свято верившие в свои права и священную войну с терроризмом, тайная нереализованная программа затрагивает интересы других государств.
В защиту бывшего вице-премьера, который сам на заявления американской прессы лишь огрызнулся, что «это было дело не только его одного», выступили специалисты по терроризму Скот Стюарт и Фред Бёртон из исследовательского разведцентра Stratfor, отметив, что одно дело, если спецоперации проводятся в Афганистане или Сомали, где ведутся действия против инсургентов, но другое дело Йемен или европейские страны, где тоже существуют ячейки «Аль-Каиды», и куда просто так не запустишь беспилотник с управляемой ракетой. Кроме того, есть определенные части мира, включая некоторые страны, являющиеся союзниками США, где для Вашингтона вообще очень трудно проводить контртеррористические операции. «Раньше это проявлялось в том, что правительства отказывались по запросу США задерживать подозреваемых в терроризме или сообщали подозреваемым о том, что ими интересуются спецслужбы США, ставя под угрозу усилия по их розыску и позволяя подозреваемым сбежать... Но даже в Италии сотрудники ЦРУ, выполняя экстраординарное задание, находились под угрозой ареста и допроса», — пишут эксперты. Они оправдывают секретность данного проекта тем, что «из-за физического риска офицеров, задействованных в таких операциях, и политической отдачи, которую могут вызвать такие операции, не удивительно, что детали такой программы в ЦРУ были строго разделены. Даже весьма сомнительно, что детали такой программы могли быть известны в контртеррористическом центре ЦРУ— хотя почти наверняка некоторые из его сотрудников подозревали, что такая тайная программа существовала. Ее детали тщательно охраняли в рамках секретного отдела, и отчитывались перед директором операций, который докладывает лично директору ЦРУ» [50] .
50
Scott Stewart, Fred Burton. U.S.: Reaction to the CIA Assassination Program. July 15, 2009. www.stratfor.com
Означает ли это, что предшественник Панетты тоже попадет в одну упряжку с Чейни (еще одним явным кандидатом должен быть и бывший президент США Дж. Буш) или очередной директор ЦРУ от фракции демократов решил подставить своих коллег и затеять в разведсообществе США преобразования? И как будет вести себя военный генерал Петрэус, заменивший в июле 2011 г. Леона Панетту?
Однозначно, у всей этой истории может быть только два вывода. Первый — это то, что до завершения эпохи лицемерия, что стало нарративом американской внутренней и внешней политики, еще очень далеко. Второй — глобальный спектакль, разыгрываемый перед мировым сообществом и американскими гражданами может скрывать уже воплощающиеся или готовящиеся к реализации проекты — будь то увеличение военного контингента в Средней Азии, очередной переворот в какой-нибудь из стран Латинской Америки или иные спецоперации в любой точке любого континента. А странам ЕС стоит вспомнить скандал с системой «Эшелон», благодаря которой разведсообщества США и Великобритании поставляло американским корпорациям данные промышленного шпионажа [51] . Жертвами тогда стали многие компании стран союзниц по НАТО и других евроатлантических инициатив. Подобные инциденты должны подтолкнуть ЕС на размышление — кто же все-таки друг, а кто враг в этой Большой геополитической игре?
51
Cm. http://www.cyber-rights.org/interception/echelon/
КОНЦЕПЦИИ ВОИНЫ, СТРАТЕГИИ И ВЛАСТИ
Поскольку США являются инициаторами и провокаторами многих войн, то природу и свойства конфликтов там изучают достаточно давно и глубоко — от философских умозрительных конструкций до математического моделирования.
Атомная, Ядерная, Термоядерная война (1945); Холодная война (1950); Война технологии (1970); Милитаризм США (1970); Война без конца (1972); Постоянная война (1974); Хладнокровная война (1981); Сражение Воздух-Суша (1982); Звездные войны (середина 1980-х); Строгая или простая война (1983); Войны разума (1984); Постмодернистская война (1984); Высокотехнологичная, технологичная война (1986); Техновойна, Совершенная война (1986); Конфликт низкой интенсивности (1986); Воображаемая война (1987); Война времени (1987); Кибервойна (1987); Компьютерная война (1989); Световая война (1990); Высокосовременная война (1991); Война космической эры (1991); Гиперсовременная война (1991); Война эпохи умных машин (1991); Война третьей волны (1993); Сетевая война (1993); Симуляционная война (1993); Новая или Вторая Холодная Война (1993); Инфовойна (1990-1); Война четвертой эпохи. (1994); Война командования и контроля (1995); Новокорковая война (1995); Война шестого поколения (1995); Гиперреальная война (1998); Инфраструктурная война. (1998); Война на основе информации (1998) ; Сетецентричная война (1999); Подражательная война (1999) ; Миниатюрная мировая война, Война в заливе I. (1999); Кибернетическая война (1999); Неограниченная война (1999); Новая война (1999); Асимметричная война (2000); Когнитивная война, Инерционная война (2000); Прибрежная война (2000); Не(пост)героическая война (2000); Зрелищная война, Виртуозная война, Война позднего модерна (2001); Фрактальная война (2001); Ресурсная война (2001); Интернет война (2001); Постчеловеческая война (2003).
Так как этот перечень был предложен в специализированном американском издании за 2005 г. [52] , можно предположить, что за последующие пять лет он значительно обогатился.
Не менее показательны и исследования в отношении методик войны. Например, геополитик Колин Грей в одной из своих монографий дает характеристику тринадцати методов ведения войны по-американски:
• Аполитичный
• Не имеющий стратегии
• Неисторичный
• Оптимистический, направленный на разрешение проблемы
52
Gray, Cris Hables. Peace, war, and computers. Routledge, Oxon 2005. pp. 24-25.
• Бросающий вызов в культурном отношении
• Технологически зависимый
• Сосредоточенный на огневой силе
• Крупномасштабный
• Агрессивный, наступательный
• Регулярный в своих основах
• Нетерпеливый
• Превосходный по логистике
• Высокочувствительный к случайностям.
Безусловно, ведение войны напрямую связано со стратегией национальной безопасности и обороны и здесь США также выработали серию стратегий.
Отметим, что сочетание активной обороны и глубокой атаки, которое было принято на вооружение в начале 80-х гг. через некоторое время сформировало стратегию, принятую Пентагоном во второй половине 90-х гг., и названной как «превентивная оборона». Это — «оборонная стратегия США в XXI в., ориентированная на опасности, которые при недостаточном внимании к ним могут перерасти в реальные угрозы выживания США. Эти опасности пока не являются угрозами, которые нужно сдерживать, или с ними необходимо бороться, пока они (опасности) могут быть предотвращены» [53] . На утверждение этой стратегии явно повлияли американские неоконсерваторы, особенно Пол Вулфовиц, разработавший вместе со своим помощником Скутером Либби набор стратегических рекомендаций по внешней и оборонной политике США. Эта доктрина впервые была опубликована в марте 1992 г. в газете The New York Times.
53
Картер Э., Перри У. Превентивная оборона. Новая стратегия безопасности США. — М.: Наука, 2003. с. 29.
В первоначальной версии указывалось, что «наша основная цель — предотвратить появление нового соперника, как на постсоветском пространстве, так и в любом другом месте земного шара, который будет представлять угрозу схожую с той, что представлял для нашей страны СССР. Это положение является основным в новой стратегии обороны. Мы должны постараться предотвратить появления враждебных региональных держав, которые с помощью своих ресурсов могут быть способны получить глобальный контроль в международных отношениях». После жесткой критики со стороны демократов и общественности, этот документ был переработан под личным контролем министра обороны Дика Чейни и Председателя Объединенного Комитета Начальников Штабов Колина Пауэлла. В официальной версии, опубликованной 16 апреля 1992 г. гласилось: «Наша основная цель — предотвратить атаку на нашу страну, откуда бы она не исходила. Второй по значимости целью является усиление и развитие системы оборонительных союзов и соглашений по обороне, которые объединят демократические нации по всему миру для борьбы против агрессии, усилят кооперацию и обеспечат безопасность с наименьшими рисками для всех союзников. Ключевой чертой нашей новой оборонной стратегии является стремление к коллективной борьбе с угрозами. Третья цель — предотвращение появления враждебной нашим интересам региональной державы и разработка инструментов для борьбы с возможным возрождением глобальной угрозы для США и наших союзников». Хотя первоначальный вариант был смягчен и завуалирован под коллективную безопасность, в тексте все же был виден гегемонистский настрой руководства США: «необходимо создать крепкий альянс демократических держав и продолжить строительство демократического общества. Лидерство США будет способствовать установлению и закреплению нового мирового порядка».
Дональд Рамсфельд, также относящийся к лагерю неоконсерваторов, в свое время предложил две глобальных стратегии. Первая «1-4-2-1», озвученная в 2001 г. строилась на последовательности приоритетов в отношении национальных интересов, обороны и участия США в различных конфликтах, а во второй «10-30-30», предложенной в 2004 г., делался упор на мобильность. Будет вполне справедливым утверждение, что появление новых стратегий не отменяют предыдущие, а дополняют их [54] .
54
Подробнее см. Иванов О.П. Военная сила в глобальной политике США. — М.: Восток-Запад, 2008.