От судьбы не уйдешь
Шрифт:
— А теперь?.. — спросил Финский ледяным тоном. — Могу прямо сейчас решить проблему. Геморроя, конечно, будет немало, но я с ним справлюсь, а вот тебя зато ничего уже не будет волновать. Выбирай, Андрюшенька. Слово за тобой.
Тишина.
— Зря ты так, Андрей, упираешься, — продолжал увещевать Финский. — Все у нас могло бы быть тип-топ. И дело бы закрыли, и детективщица бы выслеживать перестала, да и денег бы хватило. Светку бы вылечили. Зря. Последний раз спрашиваю.
— Согласен, — сдавленно выдохнул Андрей.
— Молодец, умный мальчишка, — хохотнул Финский. — Кокаинчику не желаешь?
— Что?
— А ты что, удивлен? Не надо. Жизнь у нас полна стрессов. А это расслабляет. — По звукам можно было догадаться, чем сейчас занят завпроизводством. — Предлагаю угоститься. Не хочешь? Зря. — Он шумно вдохнул. — Хорошо… — Снова вдохнул. — Эх, ядреный, япона мама. А Олежка вот, царствие ему небесное, оценил. Жаль, парень был славный. Вот с кем дела делать. Не вредничал, как некоторые…
— Слушай, Саш, — начал Андрей, — а ты зачем Серегу-то?
— Интересно, да? Да я сам не знаю, как получилось. Пришел поговорить. А он не хуже… Нет, хуже все-таки твоего, — хихикнул Финский, — заупрямился. Я ему аргумент представил, ну, этот же. А он, дурак, говорит: «Ну, режь!» Я и порезал. Нет, — ответил Финский на безмолвный вопрос Андрея, — он даже не сопротивлялся. Я-то знаю, куда бить надо, чтобы никаких сопротивлений, — он хмыкнул. — Даже в таком состоянии знал. Так что мучился он недолго, а сколько там всего получилось ударов, я не знаю. Не считал, как говорится. Крови, конечно, много было, пришлось разуваться, а вещи потом выкидывать.
Я содрогнулась и поморщилась. Хотя чего с психа, да еще и кокаиниста, требовать? Теперь все ясно. Жаль, Сергей Сергеевич. Очень жаль.
— А ты, — снова сказал Финский, — баловать не думай. Мне терять нечего. Я и тебя за собой потащу, скажу: вместе придумали и вместе осуществили. Понял?.. То-то же. Давай звони своей кукле.
— А это еще зачем? — удивился Лукашов. Андрей, Андрей, ты что, правда не понимаешь, что вы только что подписали мне смертный приговор? Я достала мобильник из сумочки, приготовившись к разговору.
— Как зачем? — теперь удивился Финский. — Стрелку забивать, конечно же. В парке, что на окраине Октябрьского ущелья, места там безлюдные, особенно по ночному времени, нам подойдет как нельзя кстати. Через часочек. — Я посмотрела на часы. Значит, в одиннадцать. — Мы теперь с тобой, Андрюшенька, в одной связке. Так что давай звони.
Звони, горько подумала я. Он стал звонить. Конечно, дома никто не ответил. Звони на мобилу, подсказала я Андрею.
— Дома никого нет.
— У нее ж, должно быть, мобильный имеется, — подсказал Финский. — Опять, поди, что-нибудь вынюхивает. Ну да ладно, недолго ей осталось.
Зазвонил мой мобильный. Я ждала, но все-таки вздрогнула, стянула наушники:
— Да?
— Таня?
— Да, это я.
— Тань, — его голос слегка дрогнул.
— Запросто. Мне к тебе заехать? — Внутри у меня кошки скребли. Да нет, не скребли. Да и не кошки. Монстры какие-то, противно и больно. Но тон был легким, а сам голос не дрожал. Что, меня впервые, что ли, убивать готовятся? Переживем и еще посмотрим, кто кого.
— Нет-нет, не ко мне.
— Тогда ты?
— Нет. Знаешь, давай встретимся в Октябрьском ущелье. Там парк есть, вот в нем.
— К чему такая таинственность? — притворилась я. В принципе мне было все равно, где меня собираются убивать, но по законам жанра я должна была задать этот вопрос.
— Так надо. Ты же сама говорила, что бездействовать нельзя.
— А ты, между прочим, обещал, что ничего без меня делать не будешь, — укоризненно произнесла я. — Во что это ты ввязался?
— Да ни во что… Приезжай, сама все поймешь… Ты приедешь?
— Ну хорошо, приеду. Только где там?
— Я тебя найду. Не волнуйся. Тань… — он помедлил, — можно задать один вопрос?
— Валяй.
— Ты мне веришь?
— Да, Андрей, я тебе верю, — устало выдохнула я.
— Верь мне, Таня. Это важно. То, что внутри, всегда важнее того, что снаружи. Помни это. — Господи, он и сейчас без своих интеллигентских замашек не может! Собирается девушку укокошить, а сам все о душе да о высоких материях. Вот и пойми их, даже убить без сантиментов не могут. Тьфу! — В одиннадцать, хорошо?
— Хорошо, — я отключила мобильный и надела наушники.
Диалог продолжался.
— А это ты ей зачем? — Финский тоже со мной солидарен.
— Да это я так, в продолжение темы, так сказать… — задумчиво сказал Андрей.
— Какой темы? — подозрительно спросил Борисыч.
— Да это так, наживка, чтобы клюнула…
Спасибо, Андрей, горько подумала я. Ладно, времени раскисать нет. Надо действовать. Даже если Лукашов изначально и был в нашем лагере, то теперь он точно не с нами. Точнее, теперь он — против нас. А как неприятно. Вот и верь после этого людям. Интеллигентным мужчинам. А ведь он мне показался из породы тех самых. Обознатушки, Таня. Я разочарованно вздохнула, сняла наушники. Остальное пусть автоматически пишется. Суть ясна. И яснее некуда. Времени у меня в обрез.
Я позвонила Ляльке, она на удивление скоро взяла трубку, еще на работе была.
— Ляль, — с места в карьер взяла я, — у меня к тебе две большие просьбы. Первая — через пятьдесят три минуты меня собираются убивать в районе Октябрьского ущелья. Там парк есть, заброшенный. Даже и не парк, а так, сквер. Вот там. Помочь сможешь?
— Убийцам? — неудачно пошутила Лялька. — Извини. Ну конечно, смогу. Только знаешь, время сейчас позднее, мы, возможно, задержимся минут на пять-десять. Протянуть сможешь?