От тебя одни неприятности
Шрифт:
Когда она видела этого мужчину, то как вздымается его широкая грудь, дёргается кадык, то как он испепеляет её взглядом здравый смысл тут же покидал девушку. Она была не способна сопротивляться своей страсти, ещё никогда Менди не доводилось испытывать нечто подобное. Это было именно то чувство, та одержимость, когда ты готов простить человеку всё: плохое отношение, измены, боль и даже… чью-то смерть.
Пьер давно научился читать в человеческой душе по глазам и то, что он прочёл в душе Аманды обожгло его. То буйство, что охватило пожаром эту наивную и ещё не столь искушённую душу грозило сжечь их обоих обратив в прах. Нужно было принимать решение.
Глава 14
Долгие проводы — лишние слёзы. Сейчас стоя в кабинете Пьера и изо всех сил стараясь подавить рвущиеся наружу рыдания Аманда была согласна с этим высказыванием, как никогда. Девушка сдерживала слёзы боясь расплакаться. Она не жалела показывать Валену свою слабость. Не потому что была такой гордой или желала показаться мужчине взрослой и хладнокровной, способной столкнувшись с любой тяготой судьбы сохранить силу духа. А потому что боялась увидеть в любимых глазах вместо проблеска сочувствия, равнодушие. Это окончательно убило бы её.
Очевидно Пьеру стало известно о чувствах Аманды и похоже хмурый хозяин решил решить эту проблему по-своему — избавиться от неё, а ведь Менди искренне полагала, что её чувства нашли отклик в израненном сердце военного. Она же видела симпатию с его стороны! Она же чувствовала, что его желание так же сильно, как и её. Она видела, как он на неё смотрит. Слова способны солгать, глаза — нет. Она знала, что нужна ему. И была уверена, что и он это знает, так почему же тогда всё так?
На языке крутилась куча вопросов, но Аманда так и не рискнула задать ни одного из них. Попытка докопаться могла закончиться потоками рек, что хлынули бы из её глаз грозя затопить персидский ковёр в кабинете Валена. Нет, она не покажет ему, как ей больно. У девушки ещё будет возможность излить всю свою боль.
Единственным положительным моментов было то, что Менди не пришлось заводить с Пьером разговор о деньгах, отставной военный и её бывший работодатель по совместительству щедро осыпал девушку деньгами, словно антилопа из мультика с золотыми копытами засыпавшая золотом жадного раджу.
«Интересно он так пытается откупиться от моих чувств? Или это просто компенсация за ту боль, что он сейчас мне причинил? А может он таким образом пытается обмануть себя? Убедить, что всё делает правильно? Между нами сугубо рабочие отношения, которые пришли к своему завершению. Бред… Какой же это бред… Наши отношения изначально были основаны не на рабочей этике. Он взял меня не потому что я хорошая няня, а, чтобы избежать скандала из-за той щекотливой ситуации, что он попал по вине Кейси».
Аманда молча взяла протянутый ей Валеном расчёт. Она совсем не слушала, что ей при этом говорил Пьер, в голове девушки стоял вой брошенной и отвергнутой любимым девушки.
«А может я всё сама себе придумала? Может и не было никаких чувств с его стороны. У него есть Ронда. Она взрослая и красивая женщина. Подходящая ему женщина, и по возрасту, и по статусу. А я? Только народ смешить. Незрелая девчонка, увлёкшаяся взрослым мужчиной».
Развернувшись всё так же молча Аманда вышла из кабинета. Как в тумане она попрощалась с Лили и Сарой. Менди словно медленно отходила от наркоза. Она ничего не понимала и как будто больше не чувствовала. По крайней мере слёзы маленькой Лили её совсем не тронули, она не могла до конца осознать и прочувствовать боль ребёнка, что так сильно привязался к ней. Словно каменное
Она любила эту девочку, искренне и самозабвенно. И дело тут было вовсе не в том, что она дочь Пьера. Малышка действительно ей нравилась, в тайне Аманда надеялась на то, что у неё могла бы когда-нибудь появиться такая же дочь или о том, что каким-то фантастическим образом Лили и была бы её дочерью.
Аманда любила Лили, но сейчас её сходство с отцом причиняло девушке только боль, заставляя отгораживаться от малышки стеной равнодушия. Она не была ни в чем виновата, но люди эгоисты по своей натуре и желая уберечь остатки своего сердца могут заставить страдать других. Смотря на малышку Менди видела перед собой лишь мужчину, что разбил ей сердце.
Увещевания Сары и заявления, что она непременно поговорит с братом и заставит его поменять своё решение, тоже никак не тронули Аманду. Отныне ей было всё равно. Если она ему не нужна, как женщина, то ей тогда вообще больше ничего не нужно: ни этой работы, ни этого мужчины, ни этой жизни.
До своего дома Аманда добралась словно в бреду. Всю дорогу она рыдала в такси, так истошно, что водитель даже, остановившись у аптеки сбегал и купил ей успокоительное, а затем проследил за тем чтобы она его выпила.
Оказавшись в четырёх стенах, что ранее были для неё убежищем, а сейчас скорее напоминали склеп, где она себя заживо похоронит, если конечно кредиторы её бывшего не сделают этого раньше, девушка, достав телефон ещё раз прочитала оставленное ей сообщение. Завела будильник на нужное время и зашторив все окна провалилась в спасительный сон.
Кого не способен был бы спасти сон, даже если бы он был летаргическим так это Пьера. Мужчина терзаемый изнутри своим собственным решением, тем что он просто обязан был принять, потому что это было правильно, был вынужден столкнуться с истерикой сестры и слезами дочери. И если Лили поплакав была вынуждена отступить под авторитетом собственного отца, то с Сарой этот номер не прошёл. Она не признавала авторитетов и не боялась брата.
Перепоручив временно заботу за расстроенным ребёнком Надин Сара пошла в одну из своих лучших лобовых атак, причём она была так агрессивно настроена, что Пьер заподозрил, что сестра не сдержалась и простимулировала свои и без того находящиеся на грани эмоции противозаконными веществами.
— Как ты мог Пьер? За что ты уволил Аманду?
— Я не обязан оправдываться перед тобой. Это касается только меня и мисс Андерсен!
Сара не слушала, отмахиваясь от его слов и продолжая высказывать своё неудовольствие брату:
— Это что по-твоему решение взрослого мужчины? Избавиться от женщины, что тебе не безразлична лишь бы не уступить чувствам?
— А по-твоему взрослое решение — это нанюхаться дряни и устроить скандал в моём кабинете Сара? — огрызнулся Пьер. — У нас был с тобой уговор, пока ты находишься в моём доме ты не принимаешь! Ты нарушила его и на твоём месте, сестричка, я бы побеспокоился о себе, как бы и тебе не покинуть этот дом вслед за Амандой!
— Ты всегда знаешь, что и кому нужно делать, да Пьер? — она задрала голову решительно посмотрев в глаза брату. — Знаешь, что делать другим, но не тебе самому. Ты словно боишься ошибиться и от этого делаешься заложником своих слабостей.