От войны до войны
Шрифт:
– Вы правы, кавалер, – согласился Рокэ, – это длинная долина на самом юге Кэналлоа, одной стороной почти выходящая к морю. Почти, но не совсем – морской воздух хорошему винограду вредит. С другой стороны, Гостилья ограничена довольно-таки высокими горами. В Кампораисес растят белый виноград, в Гэриньенте – красный – и все счастливы…
– Рокэ, – внезапно произнес Мевен, – у вас перчатка в крови.
– Действительно, – Алва задумчиво поглядел на свои руки, – я понимаю отравителей, яд, по крайней мере, не портит одежду. Видимо, поэтому прижимистые люди предпочитают врагов травить.
– Да уж, Рокэ, – Валме выдавил из себя улыбку, – обвинять вас в скупости – то же…
– Что в милосердии, –
– Алва, что я вижу? – в голосе Манрика прозвучало несказанное удивление. – Вы стали носить рубины?
– Это не рубины, – Алва задумчиво коснулся тревожного золотого кольца. Ворон и золото?! – Это шерла. А заодно и память об одном, гм, душеспасительном разговоре. Ночном.
– И кто же та красавица, что заставила вас изменить своему правилу? – Рокслей пытался вести себя так, словно они и впрямь собрались поболтать за бокалом вина. – Помнится, вы говорили, что не позволяете любовницам делать вам подарки?
– А кто сказал, что это была любовница? – Сапфировые глаза были безмятежны, как омут. – Кольцо мне мог оставить… ну, допустим, законный владелец.
– А, – понял Рокслей, – так вы привезли его из Кагеты?
– О, этот перстень повидал многое и многих, – Рокэ задумчиво покачал головой, – как из рода Эпинэ, так и не совсем… Как вы думаете, Штанцлер, сколько ему может быть лет?
– Я не являюсь знатоком драгоценностей, – кансилльер не отрывал взгляда от красных камней, – кольцо старше династии Олларов, и это все, что я могу сказать.
– Тогда вернемся к вину, – раздельно произнес Рокэ, – тем более скоро его можно будет разливать. Господа, все вы люди со вкусом и сможете оценить это чудо! Начну со «слез», хотя в жизни кровь обычно проливается первой.
– А что прольется здесь? – живо поинтересовался Дарави.
Кавалер недавно прибыл из восточной Эпинэ и бурно осваивал столичную жизнь. К тому же у него никого не убили.
– Здесь прольется именно то, о чем я говорю, – заверил Алва, – итак «Девичья слеза». Это очень сухое вино из гостильской лечуза вьянка [49] . У него четкий, чистый, едва ли не хрустящий вкус.
49
Ближайший земной аналог – совиньон блан.
«Вдовья», которую так любит мой друг Савиньяк. Золотая лустигона [50] , у нее очень «взрослый», богатый букет, иногда с перебором сложности. На мой вкус, из «слез» лучшая – «Дурная». Вот ее делают из винограда, что и впрямь разводят только в Кэналлоа. Кэстрамон [51] не просто капризен, он совершенно непредсказуем. Винный мастер и тот не знает, что именно у него получится, пока не получится. У лозы год от года меняется вкус, и при этом он остается легким, четким, фруктовым, очень бодрящим.
50
Ближайший земной аналог – шардонне.
51
Ближайший земной аналог – вердело.
Рокэ поднялся, подошел к кувшинам, выстроившимся на узком столе черного дерева, несколько раз взмахнул ладонью над первым и шестым, втянув воздух хищно вырезанными ноздрями.
– Еще немного, и можно наливать. А я как раз покончу с «кровью».
–
– Благодарю, – поклонился Рокэ, – но в сравнении с подлинными мастерами я не больше чем покойный Ариго в сравнении со мной. Итак, «черная кровь». Смесь савьер лечуза [52] и парризы [53] . Правильную смесь такого рода можно пить вообще без закусок, что я обычно и делаю. В крайнем случае, с сыром. У нее очень богатый, но и очень жесткий букет…
52
Ближайший земной аналог – каберне совиньон.
53
Ближайший земной аналог – шираз.
Сколько можно говорить о вине, даже о лучшем в мире?!
Марсель, как и большинство дворян, разбирался в вине, оружии и лошадях, правда, настоящих знатоков и в том, и в другом, и в третьем были единицы, и одним из них был Рокэ Алва, но о вине так не говорят. По крайней мере, в собравшейся выпить компании.
В таких компаниях смеются, шутят, перебивают друг друга, выставляя себя ценителями и знатоками, а тут Первый маршал Талига ровным монотонным голосом излагает вещи, интересные разве что франимским виноторговцам, а одиннадцать человек слушают, с трудом выдавливая из себя вопросы, ответы на которые по большей части известны. Ни одной улыбки, ни одного смешка. Разрубленный Змей, что же сейчас будет?
– «Темная кровь»… Это старый, очень хорошо выдержанный савьер лечуза. Такое вино хранится десятилетиями, у него пурпурно-рубиновый цвет. Почти такой, – Рокэ поднял руку с кольцом, тревожно мигнули камни. – «Темная кровь» имеет привкус черной смородины, сливы, вишни, ванили и, скорее всего, кедра или аниса.
Прошу прощения, господа. Я забыл сказать – чем старше лоза, тем богаче букет, но тем меньше на ней ягод. Уважающий себя винодел не станет делать вино из лозы младше десяти лет. И все бы хорошо, но, прожив полвека, виноград становится капризным. Когда вино зреет, от него можно ждать любых неожиданностей.
– Как от вас? – уточнил Мевен.
– Да, я от очень старой лозы, и ничего с этим не поделать. А сейчас мы будем пить «Проклятую кровь». Это савьер расин [54] с семидесятисемилетней лозы. Чтобы ее оценить, отнюдь не нужно быть знатоком. И это при том, что плохого вина в Кэналлоа просто нет.
Рокэ поднял и наклонил кувшин. Темная, блестящая струя полилась в украшенный гербами кубок. Рокэ протянул его кансилльеру:
– Господин Штанцлер, это вино и вы стоите друг друга. Многолетняя выдержка, аромат тайны, вековые традиции. Вы должны оценить.
54
Ближайший земной аналог – каберне мерло.
Кансилльер Талига молчал, зачарованно глядя на Первого маршала. Не хочет пить? Не может принять кубок из рук убийцы друзей? Но кто мешал отказаться от подарка еще вчера?
– Пейте, эр Август, – какой странный у Рокэ голос, – уверяю вас, вы никогда не пили ТАКОГО вина. В нем все – легкий привкус лесных ягод, пыльца, солнце, в общем, само лето в бутылке. А как долго сохраняется ощущение вкуса!
– Простите, Рокэ, – Штанцлер покачал головой, – я неважно себя чувствую, годы… Да и новость, которую вы принесли…