От всего сердца

Колочкова Вера

Наверное, надо детей спать уложить да вещи собрать… А утром… О Господи, помоги! Помоги мне, Господи, Иже еси на небесех… Иже еси… Опять забыла молитву! Да что ж такое…

Наверное, опять надо переключиться на что-нибудь. Вон хотя бы посуду помыть наконец. Не оставлять же после себя грязную посуду! А потом надо детей спать уложить… И вещи собрать…

Руки делали свое дело – ополаскивали тарелки-чашки под струей горячей воды, а мысли текли хоть и в грустном, но нужном направлении. Значит, придется в ту комнатку при храме идти, куда пригласил

батюшка. Надо было хоть посмотреть ее, эту комнатку, что она из себя представляет. Может, маленькая совсем. Хотя… В ее ли положении рассуждать: маленькая – не маленькая?

Выбора все равно нет! К Юльке тоже нельзя – там соседки злые, сразу жаловаться побегут, что они без прописки! Юлька бы прописала, ей не жалко, но все равно ведь откажут, потому что квадратные метры в той комнатке совсем никаковские. Нет, комнатка при храме – это спасение, конечно. Надо батюшку благодарить да в ножки кланяться… И нечего тут рассуждать… Хоть какое-то время там поживут, сколько разрешат! А там видно будет…

Ну вот, посуда вымыта. Пора идти детей спать укладывать.

Зашла в комнату, и чуть слезы из глаз не хлынули – сидят детки на диванчике, обнявшись, мультики смотрят. Мишка сопит, Дашкины пальцы перебирает. И так жалко их стало вдруг… Ну вот куда, куда она их потащит, в какую комнатку при храме? Там наверняка даже телевизора нет… И стола удобного нет – Дашке уроки делать…

– Ну что, спать будем ложиться? – произнесла почти весело, сглотнув слезный комок.

Повернули к ней головы одновременно, глянули недовольно. Мишка тут же скуксился, приготовился плакать. Даша опередила его, протянула жалобно:

– Ну мам… Пусть Мишка мультик досмотрит, не выключать же на самом интересном месте… Тут всего ничего осталось!

– Ладно, пусть… – кивнула с улыбкой Варя. – Но как закончится – сразу спать!

Обе головы тут же развернулись к экрану телевизора, как подсолнухи к солнцу. Варя присела на край дивана, тоже стала смотреть, как сражаются черепашки Леонардо и Донателло с Крысиным Королем. И почему дети так любят этот мультик? Тем более такие ужасы на ночь…

– Мам… – вытащил ее из задумчивости тихий Дашкин голосок. – А нам правда надо уходить из этой квартиры, да?

– Правда, Дашенька. Надо. Ничего не поделаешь.

– А куда мы пойдем? Где мы жить будем?

– Пока в комнатке при храме, мне батюшка обещал… Помнишь, мы с тобой и с Мишкой как-то заходили в этот храм?

– Помню… Но там ведь никто не живет, мам… Туда люди приходят, а потом уходят… Там ведь никто ночевать не остается!

– А мы будем ночевать, ничего…

– А может, мы лучше здесь останемся, а?

– Нельзя, Дашенька.

– Почему?

– У меня денег нет за квартиру платить. Я и без того задолжала за два месяца. Нас могли еще два месяца назад отсюда выгнать… Так что давай мы с тобой спорить на эту тему не будем, потому другого варианта на сегодняшний день нет.

– Да я и не спорю, мам… А еще скажи мне, я так и не поняла… Вот сегодня тетя Юля говорила, что нас бабушка

Вика на улицу выгнала. Что она эта, как ее… сволота-свекровь… А что это значит, мам? Сволота – это совсем плохая тетенька, так, что ли?

– Не надо повторять за тетей Юлей, Дашенька. Это плохое слово. То есть… Не плохое, а взрослое. Дети так не говорят.

– А как надо говорить? Ведь если бабушка Вика нас на улицу выгнала, значит, она плохая?

– Я не знаю, Даш, что тебе ответить. Я и сама не понимаю, если честно, почему она с нами так обошлась… Ну ладно я, но вы-то с Мишкой ей внуки родные…

– Мам, не плачь…

– А я разве плачу?

– Лицом нет, а глазами плачешь. Я же вижу.

– Ладно, Дашенька, смотри давай свой мультик… Не отвлекайся…

Даша вздохнула и отвернулась, и Варя наконец сморгнула слезу. Вот же доченька наблюдательная какая! Увидела-таки, что она слезы с трудом сдерживает!

Нет, надо в какие-то хорошие мысли уйти, хотя бы ненадолго. Включить спасительный инстинкт самосохранения. Хотя бы на те минутки, что мультик идет… Вот-вот черепашки победят Крысиного Короля, и снова надо жить в суровой реальности…

А о чем хорошем можно вспомнить? Вернее, о ком? О Грише, конечно. Каждую минуточку своей бывшей счастливой жизни перебрать, нанизать бусинками на ниточку… Вот хотя бы тот день вспомнить, когда они познакомились!

Она тогда заболела гриппом, лежала в отдельной палате, чтобы инфекцию не распространять. То есть не лежала, а сидела с утра до вечера на подоконнике, смотрела во двор. А там все время осенний дождь лил… Ужасно скучная картинка. И состояние у нее было такое… Ничего не хотелось, в общем. Ни пить, ни есть, ни книжку читать… Даже поговорить не с кем было. Карантин. Очень уж боялась детдомовская докторша распространения эпидемии. Говорила: я одна, а вас много! Если все вдруг заболеете, что тогда? Поэтому ты уж сиди, Иванова, на карантине. Порядок такой.

Вот она и сидела… Смотрела в заплаканное окно. А однажды дверь палаты распахнулась, и зашел парень как-то… Не здешний, не детдомовский. Взрослый уже. Она растерялась, замахала руками, пролепетала испуганно:

– Сюда же нельзя, что вы…

– Почему нельзя? – вполне приветливо улыбнулся парень.

– Так ведь карантин… Я гриппом болею, ты заразиться можешь.

– Да ну! Зараза к заразе не пристанет! Давай лучше знакомиться… Тебя как зовут?

– Варвара…

– Варя, значит. Очень приятно. А я – Гриша.

– А ты кто вообще?

– Я? Я волонтер. Но вообще я в политехническом учусь, на стройфаке… А сюда с группой наших ребят пришел. Мы над вашим детдомом шефство взяли.

– Да, я слышала что-то такое… А что ваши ребята будут у нас делать?

– Ну, я не знаю… Праздники какие-то организовывать, соревнования… Да придумаем по ходу дела! А ты что, совсем здесь одна, что ли?

– Одна… Мне и еду сюда приносят. И никого ко мне не пускают, только врач приходит осматривать. Карантин. Я уже пятый день тут совсем одна…