От я до я
Шрифт:
— Ему нужно встретиться со старостами, сегодня. Ждем!
Слышу короткие гудки и думаю, что так, может, и к лучшему. Все выдохнут, и вторая встреча, если она будет, пройдет лучше. Но лучше, чтобы ее не было. Не факт, что Рома будет терпеть покровительственный тон Яноша. И вообще, весь разговор в одни ворота. Как будто Баскаков отчитывается Разумовскому.
— Мне надо в универ, срочно. Поехали? — Кидаю телефон в сумку и выжидающе смотрю на Рому, но он и с места не сдвинулся.
— Слушай, Юль, ты езжай, я за тобой заеду в университет.
— Езжай, Заноза, ты о нас не беспокойся. Все будет хорошо!
Глава 42 Янош
Доверчивая наивная Заноза. Думал, знаю тебя, такую умную, решительную, ироничную… Любопытную.
Рядом с ним ты другая. Настороженная, очень напряженная и молчаливая. Где огонь в глазах, которым я привык любоваться, а, Заноза?!
Ты же умная, Юля, так какого сидишь рядом и не видишь, какой он урод? Как ему плевать на тебя. Не видишь, как он глазами раздел девчонку-официантку и блондинку за соседним столом? Обеих бы спикапил, не будь тебя рядом, а может, и ты не помешала бы. Потому что сидишь слепая. Но вот я рядом, да, Рома?
Чувак совсем гнилой, хуже, чем я думал. Так цинично врать в глаза — даже для меня перебор. А она сидит и слушает его чушь. И верит. Ему верит! Потому что любит. Вижу же, любит его. И он это знает. Щенок самоуверенный!
Удивляюсь, как до сих пор не размазал его смазливую рожу по столу. Вру, конечно. Знаю. Потому что она рядом, я даже правду сказать не могу, когда он врет про свой приезд. Не поверит, не в том состоянии, чтобы адекватно все воспринимать. Слишком больно будет.
Заноза. Хулия. Юля.
А чувачок все больше и больше напрягается, боится, что просто так не проскочит. Зря ты приехал сюда, парень. Большой косяк с твоей стороны.
Но хоть не струсил, не спрятался у нее за юбкой, сам предлагает остаться, посидеть вдвоем. Конечно, посидим.
— Езжай, Заноза, ты о нас не беспокойся. Все будет хорошо!
Пытаюсь успокоить ее улыбкой, но она все равно напряжена. Чего боишься, Юль? Что я ему кости пересчитаю? Что расскажу ему, как целовал тебя? Насчет последнего точно можешь не переживать.
Она уходит, не сразу, мешкает, хотя вроде как торопиться должна. Не хочет уходить, но надо, Юль, надо.
Несколько раз оборачивается, пока идет к выходу. Улыбаемся ей оба, разве что руками не машем.
Ушла.
Баскаков молчит, ухмыляется, но молчит. Ничего, я подожду.
— Это ж надо было так лажануться, — наконец, произносит, не глядя на меня. — В городе миллион человек живет, если не больше, и нужно, чтобы ты оказался в баре. Именно ты.
Откидывается назад, сидит, развалившись на стуле, смотрит по сторонам. Подмигивает блондинке, та оценивающе сканирует его и улыбается в ответ. Образ хорошего верного парня слетел за секунды.
— А я сразу понял, что
Качает головой, вижу, не понимает. Ни черта!
— Давно вы с ней?
— Пару лет. А я тебя не так представлял. Сначала думал, очередной дохлый ботан зацепился за Вьюгину. Был такой один чудак в школе у нее, Юлька любит опекать сирых и убогих.
Замолкает. И вовремя. Как-то рано ты расслабился, парень. Слишком рано.
— Привет, ребята.
Полина. И правда маленький город.
— Привет! — Баскаков оценивающе оглядывает брюнетку, разве что не облизнулся.
— Я только поздороваться подошла, Янош, у меня тут встреча. Увидимся.
На Баскакова даже не взглянула, чем явно расстроила парня.
— Ладно, пошли отсюда. — Не жду его согласия, поднимаю руку, и через минуту приносят счет.
— Давай я заплачу. — Суетится, вытаскивает карту из кармана. — Это же типа мы с Юлей тебя пригласили.
Конечно, заплатишь.
Выходим на улицу, кафе хоть и в центре, но спрятано во дворах, до шоссе еще минут пятнадцать идти надо. Отходим метров на сто от забегаловки.
— Короче, еще раз спасибо. Выручил! — Хлопает меня по плечу и протягивает руку. — Я люблю Юльку, честно, но на ней свет клином не сошелся. Вокруг полно красивых баб, нельзя останавливаться на одной. Ну ты-то меня понимаешь!
Разворачиваюсь и изо всей силы, не жалея и не предупреждая козла, бью прямо в челюсть.
Вижу кровь перед глазами, ошалелый взгляд. Орет матом, но я снова бью. Резко, без размаха. В челюсть. Спасибо Ярику за науку в детстве.
Падает. Выплевывает кровь на асфальт. В глазах одна ненависть. Ну наконец-то! Подружиться со мной, что ли, хотел?
— Не сошелся клином, значит, на ней?
Снова мат, но он лишь только раззадоривает. Злость рвется наружу и наконец я могу ее выплеснуть!
Он быстро в себя приходит, намного быстрее, чем я ожидал.
— Запал на нее, что ли? Урод! Она все равно тебе не поверит.
Следующий удар он уже не пропускает. Сам бьет сильно и жестко: в грудь, в голову, даже печень достал. Не знаю, как на ногах устоял.
Удары посыпались со всех сторон. Продолжает материться, орет что-то, отвлекается на крики… посылаю его в нокаут. Сам не ожидал, что так легко упадет. Поскользнулся? Да плевать! Пусть хоть сдохнет.
Пропечатываю его так доходчиво, чтобы понял. К черту пари. Из цензурного лишь пара фраз.
— …больше к ней не подойдешь. Никогда. Сегодня соберешься и свалишь.
Стоит на коленях, тяжело дышит, голову опустил, руками опирается на асфальт. Быстро сдулся!
Присаживаюсь на корточки рядом с уродом, ребра нещадно болят. Голова… наверняка сотрясение есть. Но это все потом, а сейчас еще раз повторяю:
— Сегодня же свалишь обратно в Ис…
Резкий удар в солнечное сплетение, все плывет перед глазами.