От Земли к Андромеде
Шрифт:
– Что тут говорить - надо работать. Прилетите в Н-ск - жду всех у себя в офисе, здесь адрес и мой телефон, - он всем раздал визитки, - по вопросам размещения и быта - к Александру Викторовичу. Поговорим подробнее в Н-ске.
– Тогда все свободны,- объявил министр, - Николай Петрович и вы, Владимир Павлович, задержитесь ненадолго, необходимо обсудить заказы.
Заместители Ковалева и главный бухгалтер вышли в приемную, сразу накинулись на генерала Краснова:
– Рассказывай, разведка, что за человек Ковалев.
– Обычный человек - что тут рассказывать, - ушел от ответа он.
– Обычный человек?
–
– Естественно, - с издевкой ответил Краснов, - лауреата в двадцать лет получить легче, чем высшее образование. Что я могу сказать? Гений, он и есть гений, у него вся семья звездная. Про доктора Ковалеву наверняка слышали...
– Которая экстрасенс, - уточнила Лаврова.
– Была экстрасенс, теперь дипломированный врач. Да, это его жена и рост у нее два метра, как у настоящего пришельца, - улыбнулся Краснов.
– Гений... все гении с причудами, а у Ковалева какая, - не отставала Лаврова.
– Есть одна, - серьезно ответил генерал, - не любит лишних вопросов и через чур любознательных личностей, извините. Говорят, что нормальный и адекватный мужик, с которым можно работать. Положением и умом не кичится, по образованию математик-физик и юрист.
Ковалев не стал тратить время на самолет, телепортировавшись из пустого закутка министерства обороны. Дома обнял жену, она, прижимаясь, произнесла:
– Какой ты у меня большой стал...
Николай посмотрел на нее снизу-вверх, ответил с улыбкой:
– Но до тебя еще не дорос.
– Короче ростом, согласна, но выше.
* * *
Два года в заботах и строительстве пролетели, как две секунды. Возводились цеха, площадки, ангары, здания в пригородном лесном массиве. В народе поговаривали разное о комбинате, от производства лакокрасочных изделий до минеральных удобрений и двигателей для автомобилей. Об оборонной промышленности не заговаривал никто, такой информации не было и каждый старался утвердить свою правду. Руководство комбината и страны понимало, что тайну все равно не удержишь, она рано или поздно просочится частично. Какой-нибудь работяга по пьянке все равно сболтнет, что делает нечто необычное. Но Ковалев не беспокоился, даже его ведущие ученые не знали секретов полностью.
Он ехал на комбинат с водителем. Полковник Сидоров, непосредственный начальник охраны, добился в отношении семьи Ковалевых не многого. Николая и Веронику возили вооруженные водители-охранники, а пенсионный спецназ ГРУ в коттедже он заменил на действующий. Никаких кортежей в поездках не было.
В приемной уже находились трое мужчин, прибывших пораньше. Адъютант доложил:
– Здравия желаю, товарищ генерал, к вам из Северского КБ, - он кивнул на троих мужчин.
Ковалев посмотрел, сразу определив генерального конструктора самолетов, подошел:
– Ковалев Николай Петрович, - он протянул руку.
– Собянин Яков Станиславович, - ответил конструктор, пожимая руку, - мои коллеги Петров... Добровольский. Мне говорили, что вы молоды, но не на столько же, - с улыбкой произнес он.
– Прошу, - пригласил гостей Ковалев в свой кабинет.
Собянин вошел осмотрелся. Громадный длинный стол для совещаний...
– Не плохо устроились,
– Некогда, знаете, бегать по другим залам, устраивайтесь, господа.
Он сел по одну сторону стола, гости по другую.
– Это верно, - согласился Собянин, - времени нам всегда не хватает. Если позволите, то я сразу к делу, - он вынул из папки большой лист, кинул его демонстративно на стол, - это что такое, Николай Петрович, что за галиматья? Где это видано, чтобы карикатуры метили грифом "совершенно секретно" и отправляли фельдъегерской связью для смеха? Или вы ошиблись адресом и хотели отправить чертежи не к нам, а в школу в качестве учебного пособия по физике? Я вас спрашиваю, Николай Петрович, это что?
– То, что вы просили - чертежи двигателя, - спокойно ответил Ковалев.
Невозмутимое спокойствие Ковалева действовало на Собянина словно перец на прямую кишку.
– Вот именно... именно чертежи мы просили, а не школьную схему ядерного реактора, - уже вовсю нервничал и повышал голос Собянин, - вы нас за идиотов держите?
Они не могли договориться по телефону, по закрытому интернету и письмам. Не выдержав, генеральный конструктор новейшего истребителя примчался в Н-ск, захватив с собой ведущих конструкторов для поддержки.
– Яков Станиславович, давайте все обсудим спокойно, без нервов. Вы строите самолеты, я двигатели. Вы задали нам необходимые параметры веса, объема и тяги, мы поняли, приняли и учли. Разработали и воплотили в железо соответствующий двигатель, уменьшив в разы вес, объем и увеличив тягу. Надеюсь это вас не напрягает?
– Это не напрягает, это сказочно прекрасно, - ответил Собянин, - но, Николай Петрович, дорогой вы мой, так же не бывает. Вы предлагаете ядерный двигатель, работающий по замкнутому циклу на отходах топлива, которых в стране более, чем достаточно. Прелестно, ядерные отходы действительно уже закапывать и девать некуда, они в переизбытке. Может быть вас тоже ввели в заблуждение, вы посмотрите, - он ткнул пальцем на чертежи, - это же двигатель для мопеда, он даже для серьезного автомобиля не подойдет. Схематично все правильно, я абсолютно согласен с размерами, тягой, весом. Но это ядерный двигатель, если вы не забыли, - снова начал нервничать Собянин и повышать голос, - как я могу взять этот двигатель? Он же мгновенно погубит всех рабочих, пилот умрет от радиации, даже не успев взлететь. И потом... он элементарно взорвется... реактор с толщиной стенок в один миллиметр - такого даже двоечник в десятом классе не придумает. В Северске как раз есть специализированное КБ, оно уже разработало ядерный двигатель. Он весит восемь тонн и размерами с самолет, ненадежен, нет достаточной защиты от радиации и взрыва. А вы здесь сидите и неизвестно чем маетесь.
Спор снова набирал яростные обороты, хотя Ковалев говорил спокойно, а кричал только Собянин. В приемную вошел Краснов, адъютант сразу посоветовал в кабинет не входить:
– Там гость из Северска, заседают уже три часа, спорят до крика.
– А наш что?
– спросил Краснов.
– Нашего не слышно, кричит все время этот... генеральный по самолетам.
Внезапно дверь отворилась, вышел Ковалев, попросил адъютанта вызвать срочно врача с кардиографом - Собянину плохо. Доктор с медсестрой прибежали быстро, сделали ЭКГ.