Отбор для неудачницы
Шрифт:
Хельм мотнул головой и с трудом поднялся, прижимая руку к груди.
— Простиии, — простонала, закрывая ладонями лицо и чуть не плача.
— Ксана, — проворчал он, — уймись. Сам виноват. Забыл, что ведуньи не так безобидны, как кажутся, — хмыкнул он, и все так же прижимая пятерню к ребрам, пошел к стулу, — пожалуй, посижу.
— Что мне сделать? Как помочь?
— Просто не мельтеши, — усмехнулся Хельм, с кряхтением опускаясь на стул, — не хило ты меня приложила.
— Прости, — снова начала причитать, но словив недовольный взгляд, заткнулась.
— Фу-ух, — громко выдохнул, распрямляясь, — отпустило вроде.
— Точно? Может, что-то все-таки надо? Водички?
— Водички? — рассмеялся он, — да после такого, надо рома. Ведро. А лучше два.
— Да ну тебя! Я, между прочим, испугалась!
— Первый раз что ли?
— Да, — снова в полнейшем недоумении посмотрела на свои руки, — не знала, что я так умею
— Ты вообще зеленая, — усмехнулся беззлобно, — сила недавно проснулась?
— Да, — шмыгнула носом, — я думала, что только хорошее могу делать. А оказалось…
— В самозащите нет ничего плохого. Я тебя напугал, ты меня приложила. Все справедливо.
— Ты так спокойно об этом говоришь! — возмутилась я, — а если бы тебя убила?
— Джинна?
— Тебя убить сложнее чем простого смертного?
Он глянул на меня, как на маленькую глупую девочку.
— Как думаешь, сколько мне лет?
— Откуда мне знать? — пожала плечами, — двадцать пять.
Он улыбнулся.
— Двадцать восемь.
Улыбнулся еще шире.
— Тридцать что ли? — ужаснулась своей догадке.
Хельм засмеялся.
— Ксан, я третью сотню уже разменял.
У меня, видать, было настолько изумленное выражение лица, что он заржал еще сильнее.
— Ты издеваешься надо мной, да?
— Нет. Мы долго живем. И убить нас действительно гораздо сложнее чем любого смертного.
— Ты не похож на умудренного опытом долгожителя, — уставилась на него, все же подозревая розыгрыш.
— Поверь, когда живешь так долго, нет ничего хуже, чем быть нудным и носиться со своим опытом. Надо уметь отдыхать, развлекаться и находить плюсы даже там, где порой видится одна тьма.
— Все джинны столько живут?
— Нет. Есть те, кто в два раза старше. А есть и такие, кто и до пятидесяти не дотягивают. У каждого по-своему. Кто-то сходит с ума и не может выйти из боевой ипостаси, кто-то выращивает цветы перед домиком в деревне.
— В общем, вы ребята с причудами, — подвела я неутешительный итог.
— Не без этого. Кстати, скоро парни вернутся. Познакомлю.
— Парни?
— Да. Здесь кроме меня еще трое. Али. Лаур. Бука.
Ладно, отставим пока в сторону новых джиннов, у меня были более важные вопросы:
— Так откуда тебе известно про ведуний?
— Была у меня как-то ведунья, — Хельм задумчиво потер поросший щетиной подбородок, — лет так сто назад. Вот она мне некоторые вещи и рассказала.
— У вас с ней была любовь?
— Типа того?
— И как? — внезапно мне стали интересны подробности его личной жизни.
— Еле ноги унес.
— Почему? — искренне изумилась я.
— Чуть не высосала меня. До дна, — он почему-то смутился под моим взглядом, — в приличном смысле этого слова.
— Это как?
— А вот так. Магия у вас жадная. Вы же силы черпаете из всего, что окружает. Из земли, воздуха, воды, из тех, кто рядом.
— Я черпаю силу из окружающих меня людей? — ужаснулась я, отскакивая от него в сторону.
— Нет, конечно, — беспечно отмахнулся он, — ведуньи оберегают, а не вредят. Но если предложить, то от чужой магии не откажутся. Я дурак предложил. А связи между нами не было.
— Какой еще связи.
— Ведунья себе выбирает суженного. Раз и на всю жизнь. И их взаимная любовь защищает его. У меня с ведуньей любви не случилось, — рассмеялся Хельм, — к счастью.
— Почему это к счастью? — тут же засопела я, — ты имеешь что-то против ведуний?
— Я имею что-то против «раз и на всю жизнь»
Вот нахал!
— Да что ж вы все какие ветреные?
— Природа у нас такая.
— Дурная природа! Что ты, что блондин.
— Вот насчет него можешь вообще не сомневаться, — рассмеялся джинн, — никуда твой блондин от тебя не денется.
— Не мой.
— Еще как твой.
Я уставилась не него в полнейшем недоумении.
— Огонь то у него зеленый выходит, когда ты прикасаешься.
— Я просто какая-то особенность моей магии.
— Нет, Ксана. Зеленое пламя говорит о том, что ты выбрала его, а он выбрал тебя.
Я смутилась, покраснела.
— Он меня терпеть не может.
— Он дурак. Причем упрямый.
— С этим даже спорить не буду.
— Но вот увидишь. Как со своими суперважными делами покончит, так и прискачет обратно, словно заяц.
— Потому что захочет почитать мне нравоучения?
— Потому что соскучится… и еще, потому что я рядом, — Хельм лукаво улыбнулся, — Нольд понятия не имеет о том, что значит зеленое пламя, но прекрасно знает, что я ни одной юбки не пропускаю.
— Ну тебя, — пихнула его в бок, и тоже рассмеялась.