Отбор для пленницы

Кузнецова Александра

Чем-то он напоминал мою мать. Цепочка неприметных действий, якобы случайно сказанных фраз, которые складываются в мощную волну убеждения. Да, кронпринц однозначно был сыном своего отца. Нельзя позволить себя обмануть этому открытому и чуть печальному взору изумрудных глаз. И все же…

«Мы запреты здесь. Все. И ты и я…» в его словах я почувствовала нотку боли. Неужели это тоже часть игры?

Я задремала с мыслями о кронпринце и проснулась с мыслями о нем же. Вынырнула из сна от стука в дверь как раз в тот момент, когда пыталась

определить, на что больше похож цвет его глаз: на вулканический мох или на термофильные водоросли.

В комнате появилась Элизабетта со стайкой прислужниц, она, забыв, что я не понимаю ее речь, что-то приветливо говорила. Я разобрала только одно слово — лекарь.

Кронпринц, провожая меня в покои, предупреждал меня об этом. Так что я села на постели, готовая к осмотру. Я кивнула Элизабетте.

— Лекарь так лекарь.

Громкая женщина, видимо, так обрадовалась, что ей не нужно со мной спорить и уговаривать, что, всплеснув руками, поспешила затолкать в мою спальню мужчину с большим чемоданом.

Ладно, я не была готова к тому, что лекарем может быть мужчина, но хуже того, на шее мужчины золотом блестел ошейник демонов.

— Прислужник!

Вскрикнула я, вжимаясь в постель.

Всю жизнь я считала себя смелой. Меня не пугали глубокие пропасти, хищные скаты, я с детства была готова ринуться в бой с демонами и погибнуть. Но чувство, которое у меня вызвал прислужник демона, в один миг перечеркнуло все.

Казалось, если это существо сделает еще шаг, я буду кричать. Только дыхание застряло в груди, так что когда мужчина подошел, я лишь хватала ртом воздух.

Страшно еще было то, что Элизабетта и служанки, похоже, не видели того, что видела я.

У существа, которое они назвали лекарем, были человеческие руки, лицо с носом и ртом, с большими синими глазами, в ушах позвякивали массивные золотые серьги. Если его нарисовать, то получится худощавый, лысый молодой человек лет двадцати пяти, обернутый в несколько слоев ткани.

Только ничего естественного в его внешности не было. Не такой. Однозначно не принадлежащий нашему миру. Походка, взгляд, миролюбивая улыбка, едва обнажающая верхние клыки, запах, дыхание. Все было чуждое и от этого жутковатое.

Мне вспомнилось, как несколько лет назад демоны прислали отряд в одну из деревень и угнали в рабство почти всех мужчин. Говорят, что почти никто не сопротивлялся. Те, кто чудом смог спастись, рассказывали одно, что вид демонических прислужников вводил их в ступор.

Огромный крепкий мужчина плакал как ребенок, говоря, что такого ужаса он не испытывал никогда. Тогда я сочла его трусом, но сейчас я поняла и его, и горного тритона, замирающего перед хищным скатом. Парализующий всеобъемлющей ужас.

Прислужник тем временем поставил на столик чемодан, выудил из него что-то и приблизился ко мне. Его движения лишь едва заметно отличались от человеческих. Я в ужасе посмотрела на длинные пальцы, в

которых поблескивал шприц. Ногти были длинные, как у девушки, на запястьях браслеты, а вот кожа отливала в голубизну.

Словно со стороны я услышала собственное рваное дыхание. Сердце колотилось, как бешеное. Зато я наконец-то смогла пошевелить ногами и уже приготовилась отбиваться, как лекарь посмотрел мне в глаза и спокойно заявил:

— Чем быстрее вы дадите мне закончить, тем быстрее я исчезну.

Он даже не сказал, а скорее пропел слова на моем языке. Я не знала, что прислужники умеют говорить, потому просто захлопнула рот. Секунды моего замешательства хватило, чтобы он одним четким движением вогнал иглу мне в предплечье. Укола я не почувствовала, вместо меня вскрикнула Элизабетта.

От вида укола ей стало дурно, так что служанки и лекарь переключились на нее. Громкая женщина оказалась крайне чувствительной, ее пришлось усадить на стол. Лекарь коротко и нараспев дал какие-то указания, а затем достал из чемодана странного вида бинокль и снова подошел ко мне.

Я выставила руку вперед, не давая ему приблизиться.

— Я не прикоснусь к вам, — ответил прислужник демонов, на мою безмолвную просьбу, — просто осмотрю. Повторяйте за мной.

Он вытянул свои голубоватые руки вперед и повернул их запястьями вверх. Золотые браслеты мелодично звякнули. Я сглотнула, с трудом отводя взгляд от его зеленоватых вен, и повторила жест. Главное дышать и не думать, что передо мной не человек. Я сконцентрировалась на золотой серьге прислужника, она была с красным камнем в форме капли и слегка покачивалась от его движений. Но даже так я чувствовала легкую тошноту.

Он пробросил меня высунуть язык, затем показать спину, ступни, кожу головы, но, к счастью, не прикоснулся ко мне.

— У вас прошли головные боли и головокружение? — спросил он.

Интересно, откуда он вообще знал, что у меня болела голова. Я никому не жаловалась. А если слухи правдивы, и демоны наделяют своих прислужников способностью читать мысли?

— Да, — выдавила я из себя.

— Два ближайших дня вам следует поберечь силы. Может быть, легкая слабость и тошнота, но не рвота. Если будет болеть голова, поднимется температура, появится сыпь, сухость во рту, резь в глазах, то сообщите гранд-даме Элизабетте. С позволения императора вам назначать другого лекаря.

Прислужник убрал бинокль в чемодан и коротко поклонился мне. Элизабетта махнула ему рукой, служанка предложила стакан воды, но лекарь лишь покачал головой, вежливо улыбаясь. Но от этой улыбки у меня мурашки пробежали по рукам.

— Неужели они не замечают? — невольно вырвалось у меня.

Лекарь обернулся ко мне и улыбка трансформировалась в легкую усмешку.

— Люди ко всему привыкают, удивительная черта, — тихо пропел он в ответ.

— Я не привыкну к вам. И мой народ тоже. Демонам здесь не место.