Отбор для Слепого
Шрифт:
— Ты! — не знаю почему, но мне доставляет какое-то извращенное удовольствие ее разъяренный вид, эти искры из глаз, эти сжатые в кулачки руки. — Козел ты, похотливый!
— Да я ни словом! Ты все сама! И что у тебя за мода, сравнивать меня с животными?
Смеюсь, но встаю все-таки с трудом — сволочи, знают куда бить! Тупая боль в животе отдает куда-то вправо, голова кружится. Но Денису явно хуже. Переворачиваем его вместе, чтобы оценить повреждения. Лицо — разбито в хлам, одежда вся в крови, тело… кто его знает, что там. Раздевать нужно.
— Сволочи, — говорит она, словно прочитав мои мысли, — хоть бы воды нам дали!
Усаживается на пол, укладывает голову парня к себе на колени и, достав из кармана в брюках какую-то тряпку, начинает осторожно вытирать кровь.
— Сейчас дадут.
Проблемы нужно решать по мере их поступления. Сказав себе эту фразу, я ковыляю к двери. Дергать за ручку не имело никакого смысла — нас, естественно, заперли. Но я все-таки дергаю. Потом луплю по ней кулаком и ногами, так чтобы слышно было далеко за пределами.
— Давид, — испуганный голос заставляет обернуться к ней. — Может, не нужно звать? А вдруг они вернутся и снова бить вас будут?
Это мне как-то в голову не пришло. И только я подумал о том, что она права, как за дверью послышались голоса а, спустя пару минут, она распахнулась.
Два мужика с автоматами насмешливо посмотрели на меня:
— Развязался? Ну, молодец. Топай давай, — ствол оружия указал на выход.
Я растерянно посмотрел на Регину.
— А они?
— Ты тоже, — он махнул девушке. — А этот нашему командиру не нужен.
— И что вы с ним будете делать?
Они переглянулись и заржали.
— Твое-то какое дело? Топай давай!
Я, конечно, догадывался, что будет с парнем. У нас с предателями не церемонились. Вряд ли Земцов будет жалеть того, кто переметнулся на другую сторону. Единственное, может, из-за способностей его в живых оставит? Раз уж какие-то эксперименты проводит над людьми. Я повернул на выход, но вдруг услышал:
— Я с ним останусь.
Я не поверил своим ушам — сумасшедшая! Чем, ну чем, она поможет ему? Разделит его участь? Да и кто этот парень для нее — знакомы-то всего пару дней! Пришлось вернуться к ней, нагнуться и прошипеть на ухо:
— Дура, убьют вместе с ним! Вставай!
— Чтобы я сейчас встала, тебе придется потрудиться…
Ах, ты — зараза такая! Я снял с ее колен голову Дениса, а потом, как она ни упиралась, взвалил себе на плечо и понес прочь из комнаты под хохот людей Земцова.
35.
Пророк.
Я знал, что все получится. Я чувствовал, что смогу сейчас убедить Земцова, да, наверное, кого угодно смогу! Единственное, что не давало покоя — рассказ Миланы о намерении московского хозяина создать сверхчеловека, используя ребенка, рожденного именно ею.
Конечно, добровольно отдать свою женщину я бы не смог. А ребенок… на несколько секунд я застыл, словно статуя, посреди коридора. Я — идиот! Придурок! Захотелось выругаться и треснуть себя самого по шее! Что
Даже мысленно произнесенное, ее имя учащало мой пульс и вызывало спазм внизу живота. Интересно, это пройдёт когда-нибудь, смогу ли я реагировать хоть немного поспокойнее на мою девочку, или теперь обречен всегда желать ее настолько сильно?
Каждый шаг прочь от нее давался мне с трудом. Я — взрослый мужик, не мог уговорить себя не думать о женщине!
Пока передо мной открывали дверь в комнату, где, по всей видимости, расположился Земцов, пришлось даже пару раз тряхнуть головой, чтобы отогнать воспоминания о времени, проведённом в объятиях любимой. Я, конечно, понимал, что мне нужна трезвая голова, но то, что сейчас со мной происходило, это было сильнее…
Бойцы вошли в комнату и встали за спиной хозяина. Неужто меня опасаются?
— Хм, ну, Пророк, ну ты даёшь! Есть ли у тебя совесть вообще? Ты только что спутал мне все карты! — говорил он, несмотря на смысл слов, дружелюбным и довольным тоном. — Я ведь объяснил тебе, для чего мне нужна девчонка! И предполагал ведь, что родит она от моего Егора! Но ты… ох, и горячий же ты мужик, Пророк! Мне передал мой шпион, что ты к ней неравнодушен, но что все настолько серьёзно… что это — твоя баба! Не понял сразу!
Слушать подобное было неприятно. Но я терпел. Более того, попытался говорить с ним в таком же тоне:
— Да, моя! Придётся тебе, Земцов, поискать себе для экспериментов другую женщину! — сказав уверенно и спокойно, ожидал на самом деле чего угодно — криков, насмешек, угроз, убеждений в том, что мои желания в данном случае ничего не решают, но он вдруг перевёл тему:
— Давай обсудим с тобой, что да как! Ты понимаешь, наверное, что заманил я тебя сюда не просто так. Я хочу, чтобы ты стал МОИМ Пророком. Будешь, так сказать, нести в массы МОЮ политику. Я красиво говорить не умею, а убеждать, держать толпу вокруг себя мне необходимо. Хочешь знать зачем?
— Догадываюсь. Ты собираешься начать войну против нас.
— Нет, не против вас, а против Антона Жука. Ты будешь в моем лагере, на моей стороне. Я дам тебе такие возможности, о которых Антон даже помыслить не может. Ты будешь моим замом здесь в Москве, когда весь остальной мир подчинится нашей власти! Но это — не единственный бонус для тебя. Ты, наверное, знаешь об этом, у меня есть настоящая действующая медицинская лаборатория, в которой работают десятки специалистов. Там до сих пор проводят уникальные операции. Я все-таки немного разбираюсь в хирургии, хотя и являюсь специалистом совершенно иного профиля. Так вот, тебя там обследуют и, возможно, смогут вернуть зрение. Сделать так, чтобы один глаз видел.