Отбор для тёмного мага
Шрифт:
После его слов, встреча с Коэном словно бы подергивается дымкой. Смотря в усталое лицо Арона, я понимаю, что создаю ему только лишние проблемы, в то время как на его плечах лежит груз по заботе о целом государстве. Да что со мной не так?!
– Что произошло? – тихо спрашиваю я, уже сама увлекая его на диван, и гладя голову, которую он кладет мне на колени.
– Вести с востока, – хмуро произносит он, прикрывая глаза. На мгновение мне кажется, что зеленый огонь, горящий в его глазах, становится менее ярким. Но это невозможно, и я отпускаю эту мысль.
– Что
– Ничего, – немного улыбается Арон, – если бы произошло, то началась бы война. А пока просто слухи, но в каждой бредовой речи можно найти крупицы правды.
Иногда мне не по себе от его намеков, но спрашивать я не решаюсь. Никогда. Мы не та стабильная семейная пара, которая обсуждает свои проблемы за ужином. Арон никогда не делится со мной тем, что его беспокоит, а у меня внутри будто бы какой-то блок, не дающий задать вопрос.
– Ты сегодня какая-то другая, – джин внезапно выпрямляется, смотря мне прямо в глаза.
– Разве? – удивляюсь я.
Да, у меня есть к нему неприятный разговор, но это сложновато назвать тотальными переменами.
– Да, – задумчиво тянет Арон, внимательно изучая моё лицо, словно может смотреть через всё это, видя мои мысли, пробегающие ровненькой дорожкой.
Что же, я бы не удивилась.
– Расскажи мне, – хватаю его руку, поддавшись внезапному порыву, – что там на востоке?
– На востоке? – джин продолжает вести себя странно, так же пристально смотря «сквозь меня».
– Да, Арон! Ты сказал что-то происходит за Драконьим перевалом.
Тут он снова возвращается ко мне, но кажется, сбит с толку ещё больше.
– Но я ведь… Как ты… – сбивается он, хмурясь.
Ещё какое-то время мы непонимающе смотрим друг на друга, словно видя впервые, а потом джин, по неизвестной причине, веселеет и откидывается на спинку дивана.
– Что ж, – бормочет он, касаясь указательным пальцем губ, – это может быть интересно. Говорят, что на востоке появился сильным маг, Лила.
– Маг? – нервно переспрашиваю я.
– Да, и что он знает как использовать древнейшие заклинания, которые едва ли не приравнивают его силами к джинам, – судя по его расслабленной позе и полуулыбке, я понимаю, что Арон не разделяет моего беспокойства по поводу всего сказанного.
– Но это ведь невозможно, – шепчу я свой полувопрос.
– Конечно нет, – отмахивается он, – маги давно исчерпали свои ресурсы, их земля выжжена их же собственным тщеславием.
Из истории я знала, что волшебники действительно начали вырождаться довольно давно. Их полное исчезновение считалось лишь вопросом времени. Мы говорим не об использовании магии на бытовом уровне, как это делала, например, Шали, а о настоящих, великих вещах, которые могли теперь творить только единицы.
Маг Гродо, которого уничтожил Арон, чтобы спасти меня, обладал сумасшедшим потенциалом. Таких практически не осталось, а потому весть о том, что мог появиться кто-то, способный воплотить древние учения, вызывала как минимум, сомнение.
– Почему они исчезли? – задумчиво
– Это давняя история, – отмахивается джин, – давняя и уже ставшая дурацкой сказкой. Не бери в голову. Как я тебе и сказал, они сами себя погубили.
Я тихо киваю, погружаясь в свои воспоминания. Ведь действительно, тайны почему этот народ начал исчезать, достоверно никто не знал. Просто все воспринимали это как-то, как само собой разумеющееся: были люди – нет людей.
– Я же сказал, – Арон нежно берет моё лицо в свои руки, – не переживай об этом. Я люблю тебя.
– И я тебя, – шепчу я, снова ныряя в свои чувства к нему.
Какая разница, что происходит в Эдуре, если прямо здесь и сейчас у меня есть он…
Так, стоп.
Эдур!
Сердце так внезапно пропускает удар, что джин просто не может этого не почувствовать.
– Лила, – напряжённо произносит он, – ты всё-таки ничего не хочешь мне сказать?
– Нет, – бормочу я.
Все-таки время неподходящее. По джину я вижу, что его сейчас заботят совсем другие вещи. Лучше отложить всё это. Скажу ему как-нибудь потом… В подходящий момент.
Если для таких случаев вообще бывает «подходящее время».
– Я наверное, останусь у тебя, – задумчиво произносит он, – Арабелла просила с ней встретиться, да и гостевая комната уже заскучала по мне, – усмехается он.
Меня тут же бросает в жар и краску.
Проклятая гостевая комната.
Сколько раз я пыталась, к своему стыду и унижению, пробраться через дверь, ведущую в спальню Арона.
Ну серьезно! Мы ведь всё равно поженимся, я не вижу никакого смысла… В общем, джин так целовал меня, что я просто не могла спокойно спать, зная, что он находится через стенку от меня. Представляя его, лежащего в своей кровати, меня в бросало то в жар, то в холод, а всё тело просто ныло от мыслей и образов в голове.
Но Арон был непреклонен. Дверь в его комнату была заперта магией.
При свете дня я не решалась попросить у него того, что хотела, строгое воспитание не позволяло мне этого сделать. А ночью он словно издевался надо мной. Он точно знал мои дрожи по телу, но держался явно лучше, чем я.
«Выходи за меня. Уедешь в Сарасхару и там у нас никогда не будет отдельных комнат», – говорит он, как бы невзначай, когда мы встречались за завтраком. Словно и не слышал того, как я скребусь в его закрытую дверь.
А меня вот, свет дня и мысль о Сарасхаре остужали получше холодной воды. Я улыбалась, строя из себя дурочку, и делала вид, что ничерта не понимаю.
– Оставайся, – обреченно шепчу я, понимая, что меня опять ждет бессонная ночь на пару с моими мыслеобразами.
По смеющимся глазам джина я вижу, что его веселит всё происходящее. Что же, смейся, смейся. Я всё это тебе припомню, когда начнется наша семейная жизнь. Голова будет болеть так часто, что волком завоешь.
Арон что-то мне рассказывает, но шестым чувством я понимаю, что он знает о моих коварных планах, об этом говорит ехидный огонек в зеленых глазах.