Отбор под маской
Шрифт:
— Я умирала, а умирающим позволено чуть больше, чем живым, — отозвалась Грета и неуверенно показала куда-то направо. — Нам туда?
— Может быть, — пожал плечами некромант. — Тут дело не в направлении. Но давай попробуем пойти.
Они прошли где-то семь шагов, когда их окружил густой молочный туман, и лишь под ногами осталась узкая тропка.
— Да, так и должно быть. Веди нас, а я подкорректирую выход. Поверь моему опыту, быть частью каменной кладки крайне неприятно.
Нить привела Грету в родной дом. Она шагнула на пушистый ковер
— Грета?! — в гостиной, в кресле у камина, сидела мора ван Линдер.
— Аптечка есть? — отрывисто бросил некромант и обнял девушку за плечи. — Мне нужен кровоостанавливающий раствор и раствор, улучшающий проникновение магии в ткани. Хоть убейте, не помню его названия.
— Игольник, — фыркнула Амалия ван Линдер. — Нормальные люди называют его игольником. Что произошло?
Этот вопрос прозвучал уже из коридора — мора отправилась за аптечкой.
— Я думала, в мире живых станет лучше, — слабым голосом произнесла Грета.
— Нет, так не бывает. На костяной равнине нет боли. — Некромант скупо улыбнулся. — Даже если бы духи начали нас жрать, было бы страшно, но не больно. А в мире живых, после возвращения, даже у здорового человека начинает все болеть.
— Она сильно меня проткнула? Страшно смотреть.
— Много крови, но болт скользнул по ребрам.
Некромант одним движением руки трансформировал какой-то мусор в высокий операционный стол. После чего уложил на него Грету.
В гостиную вернулась мора ван Линдер. В одной руке она несла круглую корзинку, заполненную фиалами с зельями, а над другой левитировала стопку чистых хлопковых тряпочек.
— Платье жалко… — Из глаз Греты полились крупные слезы.
Алистер только вздохнул. Он прекрасно понимал, что дело не в платье. Просто со слезами выходят страх, обида и злость.
Платье пришлось срезать. Амалия порывалась прогнать некроманта, чтобы не смотрел на нежную девичью кожу. Но тот не поддался:
— Это не нежная кожа, а рваная рана. Целителей нам сейчас вызывать не с руки. Да и не нужны они.
Грета только попискивала, раздираемая в разные стороны. Бабушка требовала наложить густой слой ранозаживляющей мази и туго забинтовать. А некромант осторожно распределил по коже игольник и пытался послать мору ван Линдер куда подальше. Но та не поддавалась.
— Бабушка, лучше расскажи, что ты делала на приеме и почему тебя закрыли, — тихо попросила Грета.
Она догадалась, что Алистер хочет переправить ее к источнику, потому и использует игольник. А еще она чисто интуитивно понимала, что про этот чудо-родник никому нельзя говорить.
— А я за тобой пришла, — вздохнула Амалия и, отойдя, села в кресло. — Я все это время пыталась убедить Ринтара, что мой дар со мной. Что я не потеряла его. Дорф, да я саму себя убедила, а его — нет. Или да — теперь уже и не узнаешь. Когда мне пришло приглашение, я его гордо проигнорировала. По официальной версии ты была мертва, а значит, у меня был траур. Но к вечеру
— Зачем? — удивился Алистер, и обе Линдер воззрились на него с недоумением:
— Но если на свадьбе не будет никого из родственников невесты, то такой брак можно оспорить. Даже если он будет нерасторжим, молодой жене позволят проживать отдельно от супруга, а ему запретят требовать исполнения супружеского долга, — снисходительно произнесла мора ван Линдер.
Некромант нахмурился, чуть подумал и удивленно заметил:
— Так зачем же вы пошли? Если брак можно было бы расторгнуть при вашем отсутствии?
— Затем, что у Греты есть дальние кровные родственники со стороны деда, — закатила глаза мора ван Линдер, — так что вряд ли Ринтар не подстраховался бы. Я считала, что он хочет поглумиться над нами. И была уверена, что моих умений хватит для спасения Греты.
— Вы такие смелые, — горестно вздохнул Алистер, — даже завидно. Давай-ка, перебирайся на диван.
Он помог Грете устроиться, и та сразу же прикрылась большой подушкой. Правда, раненый бок все равно был виден — девушка не рискнула прижимать к нему жесткую ткань.
— А на кого еще нам надеяться? — тут же прищурилась мора ван Линдер. — На короля? Так к нему еще поди попади, я записана на аудиенцию, которая произойдет аж через три месяца. Это вы, дерр Ферхара, можете лицезреть царственную чету в любой день и час. А нам, простым смертным, следует записываться и смиренно ждать своей очереди.
Алистер просто склонил голову и промолчал. А Грета, кивнув, спросила:
— Кое-что мы упускаем из виду. Кто такой дерр Хикару? Я не встречала упоминаний о таком благородном роде. И мне бы одеться.
— А ты и не встретишь, — хмыкнул некромант.
Тяжело вздохнув, мора ван Линдер поднялась из кресла:
— Принесу тебе платье.
— Халат, — тут же поправил ее Алистер. — Полезнее будет.
— Я не позволю вам воспользоваться неопытностью моей внучки, — грозно нахмурилась Амалия ван Линдер.
— У меня было достаточно возможностей, — жестко произнес некромант. — Поэтому будьте столь любезны принести именно то, что вас просят.
— Бабушка, я знаю, зачем нужен именно халат, — устало произнесла Грета. — Пожалуйста, не спорь.
— Не буду. Я дорожу тобой, но учти, что до совершеннолетия правнука я могу и не дожить. — С этими словами Амалия круто развернулась и вышла из гостиной.
— Иногда она меня очень обижает, — тихо сказала Грета.
— Ее можно понять, — осторожно ответил некромант.
— Я похожа на…
— Мать? Не знаю, Грета. Но двадцать минут назад она читала свежую газету, пила ароматный чай и свято верила, что внучка в безопасности. А пятнадцать минут назад на ее ковер ступила ты, истекающая кровью. Не думаю, что мора ван Линдер хотела тебя обидеть. Она просто переживает и не знает, как выплеснуть эмоции.