Отбор
Шрифт:
Хорошенькая девушка сделала мне макияж. Я попросила ее не усердствовать, и вышло очень мило. Многие другие Избранные, когда их накрасили, стали выглядеть старше, младше или просто красивее. Я же по-прежнему выглядела сама собой. Селеста, разумеется, осталась верна себе — настояла на ярком макияже.
На время всех этих манипуляций на меня надели халат. Когда стилисты закончили надо мной работать, меня подвели к рядам стоек с одеждой. Я увидела табличку со своим именем на штанге с недельным запасом платьев. Видимо, брюки носить
В конце концов я остановила выбор на кремовом платье. Оно оставляло открытыми плечи, подчеркивало талию, а длиной было чуть выше колена. Девушка, помогавшая мне одеться, назвала его дневным. Сказала, что вечерние платья уже ждут в моей комнате, а чуть позже туда же доставят и эти. Она приколола мне на грудь серебряную брошку с поблескивающим на ней моим именем. В качестве последнего штриха было предложено обуть туфли на каблуках, которые служанка почему-то именовала «рюмочками», и я отправилась делать снимок «после». Оттуда меня послали в одну из четырех кабинок, установленных вдоль стены. В каждой имелось кресло с задником, напротив же — установлена камера.
Я уселась, как велели, и стала ждать. Подошла женщина с пластиковой папкой с зажимом и попросила немного потерпеть, пока она найдет мое досье.
— Что вы снимаете? — поинтересовалась я.
— Специальный репортаж о вашем преображении. Сегодня вечером в эфир пойдет сюжет о прибытии претенденток, преображение покажут в среду, а в пятницу вы появитесь в «Вестях столицы». Люди видели ваши фотографии, им известны кое-какие подробности из ваших анкет. — Она нашла нужные бумаги и прикрепила их поверх остальных к папке, затем сплела пальцы и продолжила: — Мы хотим, чтобы они по-настоящему болели за вас. А для этого зрители должны узнать вас лучше. Так что сейчас возьмем у вас небольшое интервью, а в пятницу вы как следует выложитесь в «Вестях». Главное, не надо стесняться нас при встрече: мы будем появляться не каждый день, но время от времени все же станем попадаться вам на глаза.
— Ладно, — кротко согласилась я.
Мне страшно не хотелось общаться со съемочными группами. Их присутствие казалось таким назойливым.
— Значит, вас зовут Америка Сингер, верно? — спросила она в следующую секунду после того, как на камере зажегся красный огонек.
— Да.
Я старалась говорить уверенно, чтобы никто не догадался, как нервничаю.
— Если честно, на мой взгляд, в вашем облике мало что изменилось. Можете рассказать нам, в чем заключалось ваше сегодняшнее преображение?
Я задумалась.
— Мне сделали стрижку слоями. — Я провела пальцами по рыжим прядям, наслаждаясь мягкостью, которую они приобрели в руках профессионалов. — Мне это нравится. А еще меня намазали ванильным лосьоном, и теперь я пахну как десерт, — сообщила я и понюхала собственный локоть.
Женщина рассмеялась:
— Как это мило. И платье очень вам идет.
— Спасибо, — поблагодарила
— Верно, — сказала интервьюерша. — Вы одна из трех Пятерок, попавших в Отбор. Ну и как ощущения?
Я задумалась в поисках подходящего слова, которое передало бы все переживания прошедшего дня. От разочарования на площади и восторга полета до приятельства с Марли.
— Это было удивительно.
— Полагаю, вам предстоит еще немало удивительных дней.
— Надеюсь, они, по крайней мере, будут не такими суматошными, как сегодняшний, — вздохнула я.
— Вы уже составили какое-то мнение о своих соперницах?
Я сглотнула:
— Все девушки очень милые.
За одним исключением.
— Хм. — Похоже, подтекст моих слов от нее не укрылся. — А что по поводу преображения? Вам не внушает опасений чей-нибудь новый образ?
Я обдумала этот вопрос. «Нет» прозвучало бы самоуверенно, «да» — жалобно.
— Стилистам отлично удалось подчеркнуть индивидуальность каждой девушки.
Она улыбнулась и сказала:
— Хорошо, достаточно.
— Это все?
— Нам нужно уместить все тридцать пять интервью в полтора часа, так что этого будет за глаза.
— Ладно.
Что ж, все не так плохо.
— Спасибо, что уделили нам время. Можете присесть вон на тот диван, к вам сейчас подойдут.
Я пересела на большой полукруглый диван в углу. На нем разместились две девушки и вполголоса переговаривались. Я принялась оглядываться по сторонам. В это время объявили, что на подходе последняя партия, и вокруг кабинок снова началась суета. Я так засмотрелась, что не сразу заметила, как рядом опустилась Марли.
— Марли! Ничего себе, какие у тебя теперь волосы!
— Ага. Мне их нарастили. Как думаешь, Максон будет доволен?
Вид у нее был неподдельно встревоженный.
— Ну конечно! Разве есть на свете мужчина, который останется равнодушен к роскошной блондинке? — лукаво улыбнулась я.
— Америка, ты такая милая. Не зря ты понравилась всем тем людям в аэропорту.
— Ой, я просто пыталась быть приветливой. Ты тоже с ними разговаривала, — возразила я.
— Да, но и вполовину не столько, сколько ты.
Я опустила голову, немного смущенная такими восторгами по поводу вещей, которые казались само собой разумеющимися. Подняв глаза, я обернулась к двум другим девушкам, сидевшим рядом с нами. Мы с Эммикой Брасс и Самантой Лоуэлл не были представлены друг другу, но я знала, кто они такие. Они как-то странно на меня смотрели. Прежде чем я успела задуматься, в чем может быть дело, к нам подошла Сильвия.
— Ну как, девушки, закончили? — Она взглянула на часы, потом посмотрела на нас. — Сейчас я устрою вам небольшую экскурсию, а после провожу в отведенные вам комнаты.