Отчаяние драконов

Аренев Владимир Константинович

Наконец мы закончили все дела, позавтракали, собрали вещи и продолжили свой путь по тракту в сторону Брарт-О-Дейна, родины покойного Свиллина.

Путешествие по лесу требовало от путников совершенно другой манеры поведения. Но если Ренкр вначале надеялся, что здесь окажется легче, чем в горах, следующее же утро напрочь развеяло все сомнения. Тракт был старый и заброшенный, по нему давно уже никто не ходил, так что постоянно приходилось продираться сквозь подлесок, задиристо топорщивший ветки и не желавший пропускать странников. А ночевки? Оказалось, для того, чтобы чувствовать себя хотя бы в частичной безопасности, следовало уже к вечеру высматривать дерево попрочнее и поудобнее, чтобы с приближением сумерек взобраться на него, стесать все лишние ветви и устроить импровизированный настил.

Потом путешественники привязывали себя прочными веревками к ветвям потолще - и так пытались заснуть. Знатная получалась головоломка (а также руко-, ного- и спиноломка, потому что такой сон никак нельзя было назвать ни крепким, ни здоровым). Зато уж проблем с пропитанием не возникало. Конечно, Ренкр не мог сравниться с Черным в знании животных и плодов, но и он постепенно учился... среди прочего, и на собственных ошибках. Иномирянин старался не слишком ворчать, когда пару раз они вынуждены были днями оставаться на месте: отравившись очередными "съедобными" ягодами, юноша устраивался под кустами и проводил там долгие и скорбные часы... Охотиться в этих краях было просто, непуганая дичь прямо кишела вокруг, и смущало только то, что среди этой непуганой дичи встречалось слишком много хищников. Ну и, конечно, насекомые, а точнее - мелкие насекомые. Их здесь водилось превеликое множество, и все, видимо, просто считали своим долгом время от времени наносить путникам визиты вежливости. В такие моменты хотелось спрятаться под землю, только бы не слышать громкого монотонного гудения со всех сторон. Увы, избавиться от непрошеных гостей не удавалось.

СТРАННИК

До Брарт-О-Дейна было идти и идти, но, слава Создателю, до самой границы с нами больше ничего выдающегося не произошло. То есть ни представители диких племен не нападали, ни принцессы с криком "Помогите!" не выбегали из чащи - будни, одним словом. Дикие звери, те - да, попадались, но не слишком часто, и, как правило, расходились мы без кровопролития.

Более интересным событием (по сути, единственным) оказалось открытие, сделанное мной совершенно случайно. Во время одного из привалов, когда мы сидели и ужинали перед тем, как забраться на настил в ветвях, речь зашла о поэзии. Я что-то продекламировал наизусть (я вообще невероятно развил свою память в Нисе - одиночество, включая культурное, этому способствует), прочел, кажется, что-то из Высоцкого. У нас давно вошли в традицию подобные "чтения при костре", во мне куча всяких строк накопилась. За долгие годы вспомнилось почти все, что я когда-то читал. Вот и делился понемногу, парню было интересно, он вообще оказался на редкость любознательным. Прямо идиллия получалась: мне требовался слушатель, ему рассказчик.

И вот, когда я продекламировал одно из стихотворений, что-то о горах, Ренкр в ответ неожиданно прочел другое. Я никогда его не слышал, я вообще ни разу не слышал от парня и двух рифмованных строчек, за исключением тех, которые я сам ему пересказывал. "Откуда?" - спрашиваю. "Сам придумал". И невероятно смущается от этого признания. Ну, стихотворение он "выдал" приличное, так что я, само собой, спросил, не записывает ли он свои вещи. Ренкр покачал головой: "Нет. Во-первых, не на чем; во-вторых, ни к чему. Да они и приходят неожиданно. Ты рассказывал, что поэты часами сидят над той или иной строчкой. У меня по-другому. В любой, совершенно неподходящий, момент в голове может "щелкнуть" и "засветиться" стихотворение - готовое, от начала до конца. Например, одно из них я... даже не знаю, ну не придумал же - высветил, что ли?
– в тот момент, когда ты появился в котловане, буквально за пару секунд до этого. "Мне кажется, пришла пора прощаться..." - И он прочел стихотворение.

– И ты все их помнишь?

– До единого. Иногда пере... передумываю, когда особенно тяжело.

– Кому-нибудь читал?

– Нет, зачем? Вряд ли это будет иметь значение для кого-то еще. В нашем мире поэзия никому не нужна.

Я мог бы переубедить его, рассказать про эльфийские города, где хороший сочинитель стихов владеет умами всех более или менее образованных горожан, про тяжеловесные гномьи казды, про кентавров с их легкими, ритмичными походными гимнами... мог бы, но промолчал. Зачем расстраивать парня, вряд ли ему

удастся попасть в Бурин или какое-нибудь другое подобное место. Он ведь, по сути, справедливо рассудил: в такие времена больше ценится острый меч, а не точное слово.

Нет, что-то было в этом торжественное, правильное: сочинять стихотворения, но не записывать их на бумагу! Я поразился тогда, и долго потом удивлялся, и не могу успокоиться по сей день... Какова должна быть сила воли, чтобы хранить в себе подобный заряд эмоций, мыслей, ощущений и не убивать его, воплощая в материальное!..

Прошло несколько месяцев бесконечного, казалось, странствия по лесу, но в конце концов и этот этап путешествия подошел к концу. Случилось сие не в один день. Постепенно заброшенный тракт начал приобретать ухоженный вид, все чаще попадались следы разумных существ: то в очередной избушке, что с большими промежутками стояли вдоль дороги, оказывался запас недавно нарубленных дров, то виднелись следы от топора на деревьях... Но все равно появление гномов стало для путешественников неожиданностью.

Граничники вышли из-за деревьев неслышно, и сразу же странники оказались окружены; хотя никто, следует признать, оружия не обнажил. Гномы - коренастые, низкорослые, с густыми бородами, в легких кольчугах и неизменных узорчатых рубахах - просто стояли и смотрели, говорил же их предводитель. Хотя позже Черный рассказал, что это - самый отдаленный и глухоманный граничный пост Брарт-О-Дейна и что здесь почти не бывает нежданных визитеров, вышедшие навстречу путникам воины выглядели сурово и настороженно. Вероятно, именно заброшенность их рубежного участка заставила гномов особо дотошно отнестись к "гостям страны". Старшой граничников внимательно осмотрел Ренкра и Черного, решил, что именно бессмертный здесь главный и обратился к нему, сурово сдвигая брови:

– Кто вы такие? И куда направляетесь?

Иномирянин улыбнулся - тихо так улыбнулся, всего лишь краем напряженных губ, но Ренкру стало ясно: тот нервничает и за это злится на себя. Стало быть, жди трудного разговора.

– В ваших краях я известен как Вечный Искатель Смерти. Некоторые также называют меня Бессмертным эльфом в черных одеждах", Черным Странником... Впрочем, имен у меня много, даже, пожалуй, слишком много. Спутника же моего зовут Ренкр. Мы направляемся на северо-запад, в области, лежащие за Эхрр-Ноом-Дил-Вубэком.

– Зачем?
– У старшого не дрогнул ни один мускул на круглом, покрытом шрамами лице, хотя было понятно: о Черном он наслышан.

– Цель нашего путешествия останется в тайне. Увы, мы не должны ее никому раскрывать.

Похоже, бессмертный был порядком рассержен. С чего бы это? Предводитель граничников еще раз пристально оглядел "гостей". Его взгляд задержался на секире Свиллина, которая, зачехленная, висела за плечами Ренкра.

– Откуда у тебя эта секира?
– небрежно поинтересовался он у долинщика.

Ренкр не успел ничего сказать, а Черный уже отвечал:

– Нам довелось биться плечом к плечу со Свиллином Доблестным. Он, к сожалению, погиб в бою от тяжелых ран, а мы, по обычаю, оставили эту секиру как память о нем.

– А что, твой спутник не в силах ответить на мой вопрос?
– угрюмо поинтересовался старшой.
– Поведайте мне, как и где почил Свиллин.

Черный рассказал почти все, утаив лишь, что Доблестный сообщил им о своем творении. Ренкр надеялся, что граничники не станут их обыскивать, ведь тогда пришлось бы объяснять, как гномий резец оказался у Бессмертного. Предводитель граничников внимательно выслушал рассказ, а потом прищурил глаза:

– Скажи, Искатель, ваш путь, часом, не пролегает через Свакр-Рогг?

– Нет, - не задумываясь, ответил бессмертный, но Ренкр заметил, как тот напрягся.

– Жаль, но мне придется просить вас пересмотреть свой маршрут и посетить столицу. Правитель Дэррин, я уверен, захочет послушать рассказ о гибели Свиллина Доблестного, так сказать, из первых уст. Для того чтобы по пути к Свакр-Роггу у вас не возникло неприятностей или недоразумений, я отправлю с вами группу сопровождающих.

– Стоит ли так беспокоиться о нашем благополучии?
– В голосе иномирянина звучала плохо скрытая угроза, но старшой ее не слышал (или не хотел слышать?).