Отчаявшимся небо дает дождь

Горина Юлия Николаевна

Она встала рядом со стулом Гора, скрестив руки на груди.

— Послушайте, пожалейте пацана! Он же, в конце концов, ваш племянник!

— Всего лишь одна из его копий, и не самая перспективная, — отозвалась Исхакова.

— Я готов рассказать вам о сценарии прямо сейчас, если вы отмените свое решение! Если же нет, я буду молчать, как рыба!

Исхакова усмехнулась.

— Вы переоцениваете значимость вашей информации по сравнению с безопасностью Шато. Слияние произойдет вне зависимости от всех остальных факторов. Впрочем, вы напрасно так сильно за него беспокоитесь —

я же не убивать его собираюсь. Он пройдет всего лишь небольшую коррекцию личности.

Гор оторопело взглянул на нее.

— Коррекцию личности?

— Именно. После слияния Ник станет послушным и ласковым, как глупый щенок. В этом вся соль слияния — я могу заменить ту или иную характеристику личности человека на другую, взятую у реципиента.

У Гора озноб прошел по коже.

— Вы копируете сознание?

— Нет, не только. Я могу корректировать поведенческие реакции, эмоции, память и даже темперамент человека. И главным ключом к этому стала музыка.

Она прошла к Нику, заглянула в непрозрачное стекло.

— Сначала я использовала грубые методы, такие как гипноз и насильственное подавление личности. Однако оказалось, что после таких манипуляций сознание человека становится бесплодным: в том смысле, что оно не способно к творческому мышлению. Мне же были нужны талантливые слуги.

Она погладила Ника по плечу и вновь повернулась к Гору.

— Музыка — это гипнотизер, которому нельзя противостоять. Это величайшее древнее искусство. В давние времена ремесленники делали свои предметы обихода, лодки и оружие не только руками, но и песней.

Она прошлась перед ним, заложив руки за спину, словно педагог, читающий лекцию. Высокие каблуки мерно зацокали по каменному полу. Гор смотрел на нее широко распахнутыми от ужаса глазами.

— Охотники и воины всегда танцевали свои ритуальные танцы перед тем, как отправиться за добычей. Позже мы забыли эту славную традицию: разумеется, мы же не какие-нибудь примитивные народы! Мы больше не верим в богов, нам некого призывать в помощь. Но сила песен древности заключалась вовсе не призыве богов, она заключалась во влиянии на самих людей тональности и ритма исполняемых песен, — тут она остановилась, и ее тонкие губы тронула победоносная улыбка.

— Мозг реагирует на звук, как цветок на источник света. Правильно выстроенное сочетание звуков способно повергнуть человека в панику, либо, напротив, умиротворить его, зарядить активностью — или вызвать депрессию. У каждого настроения, эмоции, желания есть свой музыкальный эквивалент. Проблема была только в том, как этот эквивалент вычислить.

— И тогда вы стали проводить эксперименты над музыкантами, — проговорил Гор, уставившись остекленевшими глазами прямо перед собой в одну точку.

Исхакова изящно скрестила руки на груди.

— Верно. И оказалось, что в музыке очень сильно чувствуется личность и эмоциональный настрой самого автора. Сбивчивая, не очень внятная мелодия, созданная композитором на грани суицидальной депрессии производит на слушателя куда большее впечатление, чем гармоничная грустная музыка. В состоянии аффекта талантливый

музыкант начинает создавать особенную музыку. Она не направлена на удовлетворение эстетических потребностей масс. Она выплескивается сразу на подсознательный уровень слушателя, и производит колоссальный психоэмоциональный эффект. Если такую музыку дать в обработку ИИ Шато, можно выделить ее квинтэссенцию, самое зерно — и именно это зерно позже я использую. Иногда — для обработки будущих реципиентов, иногда для слияния с другой личностью. Жаль только, что такой спровоцированный творческий взрыв обычно разрушает психологическую целостность автора, поэтому от одного реципиента как правило можно получить только одну композицию, реже — две. И только однажды я имела дело с невероятной девочкой, создавшей семь потрясающих мелодий.

Гор закрыл глаза.

— Я все понял…

Исхакова энергично прошла мимо него к креслу, только что выставленному для нее андроидами, и, элегантно присев на краешек, неожиданно призналась:

— Знаете, я даже не ожидала, что мне будет приятно рассказывать вам о проделанной работе. Прежде всего потому, что я не предполагала в вас достаточный для этого интеллект.

Гор наигранно и зло расхохотался.

— Серьезно? Вы считаете, мне нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что передо мной — в конец свихнувшаяся старая сука, играющая в Бога?

У Исхаковой лицо застыло, как гипсовая маска.

— Включите рубильники! — скомандовала она, стремительно поднимаясь с кресла. Раздался щелчок, лицо Ника исказила судорожная гримаса.

Гор рванулся к нему — больше инстинктивно, потому что умом прекрасно понимал, что ничем не сможет ему помочь. Пластиковые ремни и резиновые ленты противно скрипнули, стул пошатнулся и упал.

— Да чтоб ты сдохла, мразь! — проорал Гор срывающимся на сипение голосом. — Спятившая тварь! Чтоб ты…

Исхакова резко взмахнула рукой — и Гору прямо в лицо ткнулся тяжелый черный ботинок кого-то из андроидов.

Переносица жалобно хрустнула, во рту появился противный металлический привкус крови.

И он отключился.

Глава 9

Челнок не летел, а будто подкрадывался к распростертому под ним телу Шато.

Таша окончательно преобразилась. Близость к давнишней тюрьме словно приблизила ее к прошлой личности, и теперь даже с женственной прической и накладной грудью она больше походила на юношу, чем на девушку.

Таша потела, ерзала, ее дыхание становилось все чаще и громче.

— Мы что, не прилетим, пока ты не кончишь тут? — не выдержала Илона.

— Если тебя что-то не устраивает, бери управление на себя! — неожиданно громко и басисто рявкнула Таша.

— Ты здесь телишься, а ему сейчас душу выматывают! — с ненавистью во взгляде прошипела Илона. — Трусливый гермафродит…

— Да, я боюсь! И, знаешь ли, это нормально! Все живое хочет жить, причем в здравом уме и трезвой памяти! И несмотря на это, я помогаю тебе!

— Хотела бы я посмотреть, как ты откажешься, — с саркастичной улыбкой хмыкнула Илона.